— Удачной охоты, Лучшая из клана Рогатых Волков, — учтиво ответила Неми, и суровая варварша ушла вслед за Хортрэпом. — И тебе удачной охоты, Пурна.
— Спасибо, Неми, но у меня такое ощущение, будто я иду не в ту сторону, где меня ждет добыча.
Пурна посмотрела на остроносые башмаки ведьмы, наслаждаясь невесомой дрожью, которую Неми вызывала в ее сердце.
— Если ты меня считаешь добычей, то не стоит волноваться. — Высокая девушка положила руки на плечи Пурне и посмотрела в ее залитое лунным светом лицо. — Мы долго провозились, и нет времени говорить и целоваться, поэтому выбирай что-нибудь одно.
Пурна усмехнулась и выбрала очевидный ответ… И все еще отвечала, совершенно растворившись в партнерше, когда Гын Джу показался из вардо, куда заглянул в последний раз проведать Мрачного. Прервав поцелуй, Неми сказала:
— До встречи в Отеане, Пурна.
— До встречи в Отеане, Неми.
Гын Джу приобнял Пурну за плечи, и они вместе смотрели, как Неми забирается в вардо и захлопывает дверь. Диг сверху помахал им рукой, присвистнул, и Миркур побежала по дороге, увозя друзей в сторону Диадемы. Пурна и Гын Джу проводили их взглядом, а затем медленно двинулись в сторону церкви… но тут их окликнули незнакомцы, что помогли нести Мрачного, а теперь стояли в тени у лесной тропинки.
— Не желаете выпить с нами? — спросил старший. — Таверна сгорела, но мы кое-что припасли во флягах.
— Простите, друзья, но мы спешим…
Искренние сожаления умерли на губах Пурны, когда мощные фигуры незнакомцев рассыпались веером, перегородив пустынную дорогу.
— Вот дерьмо!
— Готов признать, что наше вино не слишком хорошее, но не до такой же степени. — Вожак тряхнул фляжкой, а затем шагнул ближе, и его зубы сверкнули, как рога Миркур в лучах луны. — Не стоит делать этот жестокий вечер еще более жестоким, Пурна. Мы доставим твою самодовольную мордашку обратно в Харапок, тут и говорить не о чем… Весь вопрос — в каком виде?
— Ты знаешь этих людей? — удивился Гын Джу, положив ладонь на навершие сломанного меча.
Он все еще носил оба обломка в ножнах, но этот жест был таким же бесполезным, как и попытка Пурны достать разряженный пистолет. Но она все равно за него схватилась — а что оставалось делать?
— Я знаю их породу, — огрызнулась Пурна. Драть-передрать, единственный раз саам не превратил ее в параноика, и тут же случилось дерьмо. — Охотники за головами, нанятые моими родственниками. Я пыталась тебя предупредить на крыльце таверны, что может произойти нечто подобное.
— Награда будет больше, если доставим тебя живой, — продолжал главарь, и лунный свет заиграл на лезвиях мечей двоих из его отряда и на стволах в руках еще у двоих. — Но я сомневаюсь, что это получится, так что остаются два варианта.
— Один из которых подразумевает, что мы разойдемся, не причинив вреда друг другу? — предположил Гын Джу, либо обладавший лучшим чувством юмора, чем казалось Пурне, либо же слишком наивный, чтобы осознавать серьезность ситуации.
— Так было бы лучше. — Охотник за головами достал из кармана длинного ранипутрийского сюртука коробочку и опустил ее вместе с флягой на землю. — По пути в Угракар твоя голова сгниет, и будет трудно опознать. Поэтому мы сделаем посмертную маску и представим ее заказчику вместе с твоими останками. — Он ткнул двумя пальцами в сторону Пурны и добавил: — Бах — и ты покойница!
Никто из стоявших на околице ему не ответил, но в центре Черной Моли огни разгорались все ярче, а крики звучали все громче.
— Ну хорошо, — сказала Пурна, решив — нет, рискнув надеяться, что у нее есть шанс. — Это сильный аргумент, но не обижайтесь, что он мне кажется слишком уж сильным. Почему вы рисковали своими головами ради моей?
— Потому что у меня золотое сердце и я терпеть не могу ненужного кровопролития, — объяснил главарь.
— И потому что вы отдадите нам все монеты из ваших кошельков, — добавила женщина, что покрупней.
Ее кольчуга сверкнула, словно чешуя, когда она переложила меч на плечо.
— Я думал, это понятно и без слов, Саор, но, полагаю, не будет вреда, если мы все растолкуем подробно.
— Не то чтобы я возражал, — сказал Гын Джу, — но разве не надежней сделать так, чтобы голова, за которую вам заплатят, не была соединена с телом? Получить вознаграждение трудней, когда объект охоты все еще бродит по Звезде как живое доказательство обмана.
— Обычно так и бывает. — Главарь отошел от оставленных на дороге фляги и коробочки и ткнул большим пальцем в плечо дикорожденной с собачьими ушами, которая нацелила на Пурну аркебузу. — Но Оранжевая Пазу достаточно наслушалась от меня, чтобы понимать: есть лучший выход. Раз уж вы собираетесь призвать каких-то демонов и отправиться в драное Затонувшее королевство, нам не стоит беспокоиться насчет того, что вы в ближайшее время объявитесь в Харапоке… И если Пурна смешает эту быстрозастывающую глину и сделает маску, думаю, Хортрэп Хватальщик не обидится на нас за то, что мы немного испачкали его ученицу.
Пурна задумалась, но ненадолго — если мстительные дядя и тетя будут считать, что она умерла, это пойдет лишь на пользу ее здоровью. Она взяла коробочку и флягу и сказала:
— Не забудьте сообщить им, что я прокляла их перед смертью.
— Им нельзя доверять, — предупредил Гын Джу, пока она, усевшись на корточки, открывала коробочку и разводила бесцветную глину водой из фляги. — Вдруг глина отравлена?
— Конечно, это куда надежней, чем просто пристрелить нас, да? — хмыкнула Пурна, но ей и в самом деле пришлось собрать всю волю, чтобы нанести маску на лицо.
Судя по тому, что в коробочке лежали две тростинки, которые нужно было вставить в рот, чтобы получить возможность дышать, она решила, что охотники за головами не в первый раз предлагают такую сделку. Вероятно, они собирают немало динаров, сначала получая деньги у жертвы в обмен на продолжение жизни, а потом и у нанимателей.
Пурна нанесла глину на лицо, следуя инструкциям главаря, и хотя не могла теперь говорить, зато прекрасно слышала, как Гын Джу обсуждал с охотниками за головами необычно теплую погоду. Крики, доносившиеся из Черной Моли, стали громче, запах дыма проникал через тростинку в нос. Пурна надеялась, что огонь не перекинулся с таверны на другие дома; нечаянно спалить всю деревню — это дурной тон, более подходящий бандитам, чем героям.
