– Один есть, мой господин, – сказал Рохус. – А что, если бесы оболгут и наших, тех, кто черной магией занимается? Их что, не трогать?
Я на секунду задумался и ответил:
– Всех валите. Может, они перевертыши: всем говорят, что черные маги, а чуть что – за свечку хватаются. Давайте все это знахарство опускать ниже плинтуса – без разбору. А то светлые слишком быстро раскусят, откуда ноги растут, и своих от нас прикроют.
«И то хлеб, – подумалось мне. – Хоть немного собственные злодеяния смягчу. Надо будет книжку когда-нибудь написать о темном демоне, который мучим совестью. Мемуары».
– Еще есть вопросы или пожелания? Нет? Тогда работаем!
* * *Тот, кто приносит смерть, чувствовал, что пришло его время. Он ощущал в себе огромные силы и еще большую ненависть. Дальше терпеть было просто невозможно. Но действовать надо четко и наверняка – нельзя тратить время и силы попусту. Надо сровнять с землей деревни и сразу же двинуться дальше…
Но не только ненависть заставляла биться черное сердце тролля. Не только злоба питала его и призывала к свершениям. Огромная гордыня – именно она гнала кровь по венам тролля. Гордыня не давала ему спать и требовала жертв. Именно она не давала Тому, кто приносит смерть, простить людей, не давала забыть о них, мешала, в конце концов, просто найти другую пещеру – подальше от ненавистных людишек. Черный тролль верил, что он – некое всемогущее создание, которому нет равных во всем мире. Поэтому он, конечно, не мог смириться – он верил, что почти всесилен, а значит, ему решать, кому жить, а кому умереть. А теперь настал наконец-то час, когда он сможет доказать это и всем окружающим.
Тот, кто приносит смерть, приволок пару сухих деревьев и охапку соломы, стукнул двумя булыжниками, чтобы извлечь искру, и подвесил над пламенем пойманного оленя. С некоторых пор тролль распробовал жареное и теперь нередко разводил костер. Как это делается, он подглядел у деревенских. И сегодня именно пламя костра вдохновило тролля на план уничтожения деревень и опостылевших человеков.
– Я сойду к ним тьмой, потом обращусь, подберу камни, ударю и подожгу солому на крышах… Деревня загорится, – слюна предвкушения опять закапала из пасти тролля, – и эти насекомые начнут бегать, визжать, спасать своих гадких личинок… – эта картина вызвала на его морде что-то похожее на мечтательную улыбку, – а я буду… давить… буду жарить и давить этих насекомых… Это будет прекрасно… Гр-р-р-рх-х-х…
Когда тролль слегка успокоился и попытался мысленно расставить свои будущие действия по порядку, он понял, что в этом замечательном, казалось бы, плане, есть ощутимые прорехи…
– Проклятые собаки… Эти тявкающие хвостатые твари почувствуют меня, даже если я буду тьмой… – Черный тролль знал это не понаслышке. Воровать телок и кур в деревне ему случалось не раз и не два. И бывало, что возвращался ни с чем только из-за проклятых четвероногих сторожей.
– А если я брошу огонь? И буду ждать, пока начнут гореть дома?..
Какое-то время Тот, кто приносит смерть, обдумывал этот вариант, но потом отказался и от него.
– Все сразу не загорится… – размышлял тролль, и в его глазах блестел отражаемый костер. – И как далеко я должен стоять, чтобы дубина с огнем долетела, а собаки меня не учуяли? Трудно… Пока я буду поджигать их дома, людишки проснутся и забегают с ведрами… Большого пожара не будет, а значит, не будет ничего…
Черный тролль был очень чуток, но все-таки не настолько, и то, что рядом Скогур-Норти, не ощутил. Ведьма, превратившись в горлицу, сидела на скале – за спиной у чудовища и слышала каждое слово. Воистину, привычка тролля говорить с самим собой была великим благом для эльфов и остальных мирных существ. Только так они и узнавали о его замыслах.
– Надо их как-то отвлечь, этих насекомых, – бормотал он, – надо сделать так, чтобы людишки куда-нибудь побежали все… Пусть не все – многие. А тогда я уже приближусь и сожгу их дома. А дальше… – Вдруг тролль вскочил на ноги и глаза его заблестели так, будто в них упала луна. – Я знаю, как их выманить! Гр-р-рх-х-х! Нужен солнечный день и вечер без дождя… Да – только один день и вечер!
Скогур-Норти обернулась мышью и как можно ближе подкралась к троллю, рискуя быть растоптанной, но больше в тот вечер она не услышала ничего, кроме смачного чавканья, а позже – оглушительного храпа.
А между тем идея, которая посетила голову тролля, состояла в том, чтобы поджечь не сами жилища, а поля с пшеницей. Люди бросятся тушить пожар всем миром, оставив дома только старых и малых. А дальше все просто. Когда взрослые вернутся в деревню, их будут ждать только тела и пепелище.
Тролль знал, что сейчас, по осени, когда злаки уже созрели и стебли их высохли, – самое время воплотить то, что задумал. Гореть будет хорошо. Надо только дождаться ясного дня.
Однако Скогур-Норти ждать не собиралась. Она поняла, что Тот, кто приносит смерть, готов начать свою кровавую жатву. Он явно что-то придумал, а значит, надо спешно сообщить Нертус.
«Надеюсь, она все сделала так, как мы договорились. И надеюсь, ей не отказали в Логунвосте», – думала ведьма.
* * *Пока мои подопечные с бесовским рвением, неся боевые потери – целители-то разные бывают, – работали над воплощением нашего гнусного плана, я решил не терять времени даром. Тем более что ожидался очередной внутренний покер-турнир и я хотел выиграть его, получив заслугу, если можно сказать, имени Маркуса.
Так уж сложилось, что остальные игры в Преисподней не стали так популярны, как пятикарточный или двукарточный покер. Пробовал я подсадить демонский сонм на преферанс, но до турниров дело не дошло. Скучноваты демонам и шахматы. Порой мы рубимся в бридж, – и да, это единственная игра, по которой тоже случаются турниры, но, увы, не чаще, чем один-два раза в год, и ближайший нескоро. Можно, конечно, зарядить внепланово – обегать всех, собрать подписи, назначить время, но дюже это хлопотно: одни в командировке по работе, другие как раз отпуск взяли, у третьих нет настроения. Когда турнир назначен заранее, все учитывают это и вносят в
