— Закончились. — Во взгляде Олафа промелькнуло нечто, что я не успела распознать. — Прости. У нас тут практически военные действия, а я к тебе со всякой ерундой… Так что, говоришь, котлету и салат?
И поспешил отвернуться к настенному шкафу за тарелкой.
— Да, пожалуйста.
Реакция Олафа на мой вполне невинный ответ озадачила, но я не придала ей большого значения. У всех нас есть свои тараканы, и абсолютно любая тема может стать неприятной из-за каких-нибудь болезненных событий в прошлом. Я вот даже говорить о детях не хочу. И не потому, что не думала о них совсем уж никогда, а потому что прекрасно понимала, что не хочу увидеть их старость и смерть. Мне хватило размышлений о них в свое время, чтобы раз и навсегда понять — детей у меня не будет. Я слишком эгоистична, чтобы снова потерять не просто близких, а самых родных мне людей, и только лишь потому, что переживу их всех.
Ели в тишине. Я снова вернулась в кресло, Олаф занял второе, и только редкий стук вилок о посуду нарушал безмолвие ночи. Затем мы пили чай с печеньем, которое викинг нашел в буфете, а когда и это закончилось, встал вопрос о размещении.
Впрочем, меня занимали и иные вопросы. Например, когда, в понимании Олафа, завершится ночь, где мне можно ополоснуться и планируют ли мне выделить отдельную спальню или я по умолчанию приехала не только в его дом, но и в его постель?
Были у меня и другие вопросы менее масштабного характера, но их я планировала решить по ходу дела. Начала же с благодарности и вполне невинного вопроса:
— Спасибо за ужин, твоя Нина просто клад. Чем займемся дальше?
Олаф в это время как раз допивал свой чай и почему-то слегка поперхнулся. Откашлялся, посмотрел на меня с осуждением и настороженно уточнил:
— Есть предложения?
— Нет. — Я ответила с едва уловимой улыбкой. — Была бы я одна — прогулялась бы по какому-нибудь близлежащему криминогенному району и устроила бы местной преступности судный день. Но я должна тебе ночь… — Подняла правую руку и показала ему браслет от наручников, которые до сих пор не сняла. — И поэтому спрашиваю — чем мы займемся?
Олаф помрачнел. Глянул на меня так, словно я обвинила его во всех возможных злодеяниях. Шумно выдохнул… И промолчал.
Поднялся, унес свою грязную посуду в раковину, вернулся и забрал мою. Ушел снова, и я услышала плеск воды. Этот акт обиды, выставленной напоказ, позабавил, так что я спокойно дождалась, когда Олаф закончит с мытьем и обернется ко мне. Встретила его насупленный взгляд иронично приподнятой бровью, а затем приподняла и вторую, предлагая наконец высказаться.
— Впервые чувствую себя откровенным идиотом. Впечатление, вроде я тебя против воли похитил и снасильничать собираюсь, — нехотя проворчал он и качнул головой в сторону арки выхода. — Идем наверх, проведу тебе экскурсию. Выберешь себе спальню из гостевых, и остаток ночи проведем в ознакомительных беседах, до которых все никак не можем добраться. — Под конец его тон потеплел, а во взгляде проскользнула ирония. — Должен же я знать, кого в дом привел.
— Как-то поздно ты об этом задумался. — Я поддержала его ироничность, легко поднялась с кресла и приблизилась к нему. Доверительно положила ладонь на мужскую грудь, встала на цыпочки и прошептала прямо в губы: — Не бойся, я бываю и покладистой. Особенно после вкусной еды и достойного чая. — И по секрету добавила: — А твой чай достоин.
Кокетливо подмигнула, отстранилась, обошла замершего истуканом Олафа и направилась к лестнице, белеющей своими ступенями в темном холле.
— Ты идешь? Или мне самой экскурсию себе проводить?
— Непостижимая женщина! — возмутились мне в спину и догнали в два счета. Обняли за талию, прижали к себе и тоном настоящего экскурсовода заявили: — Уважаемая гостья моей скромной обители, посмотрите, пожалуйста, направо. Там вы увидите входную дверь, через которую мы некоторое время назад вошли в этот уютный дом. Прямо перед вами — лестница. Ножку, пожалуйста, поднимаем, не спотыкаемся… да, идеально.
Олаф болтал не переставая, словно уже позабыл о сломанной челюсти. Ехидничал, ерничал, но в то же время постепенно знакомил меня со своим домом. Между делом признался, что дом перешел к нему от Александра, а тот, в свою очередь, получил его от одного из своих партнеров. На этом мутном месте Олаф замялся и перевел тему, начав водить меня по гостевым спальням. Всего их было две, а третья оказалась хозяйской, то есть его. Фактически они ничем друг от друга не отличались, разве что из окон открывался чуть другой вид, да и то не слишком. Обе комнаты выходили на северную сторону и имели по два окна с выходом на балкон. Обстановка была абсолютно идентичной: большая кровать, шкаф, комод, прикроватная тумбочка, кресло, трюмо. Слегка отличался тон обоев и рисунок ковров на полу, но в остальном я не нашла особых отличий. Кроме спален на этаже имелись и ванные комнаты: одна побольше, куда можно было войти лишь из хозяйской спальни, и вторая для гостей. Душевая кабина, ванна с гидромассажем, унитаз, биде, раковина — хозяева этого дома предусмотрели все, чтобы гости чувствовали себя комфортно.
После тщательного осмотра гостевых меня повели в хозяйскую спальню. Она располагалась напротив и по своим размерам была одна, как обе предыдущих. В остальном же обстановка практически один в один, лишь дополнительный диван у стены и шкаф чуть больших размеров.
На диване мы и расположились, причем я беззастенчиво скинула надоевшие за вечер туфли и с максимальным комфортом устроилась вполоборота к Олафу, использовав его грудь как подушку. Шумно выдохнула, расслабила мышцы и практически растеклась по замершему викингу.
— Если еще снимешь с меня наручники, то будет вообще идеально.
Мне что-то невразумительно промычали в шею и неохотно признались:
— У меня с собой нет ключа. Остался в клубе.
— Как непредусмотрительно, — попеняла я, усмехаясь и выламывая дужку в месте крепления. — Тогда нет у тебя больше наручников.
И один за другим положила сломанные браслеты ему на колени.
— И пожалуйста, не делай так больше. Не люблю ролевые
