- Я обязан выразить протест! - заговорил Страпхэнгер.- Вы не можете то и дело заковывать дипломатов в кандалы всякий раз, когда совершается какой-нибудь незначительный неблагоразумный поступок! Оставьте это мне, Ваше Высокомерие, я позабочусь о том, чтобы в его послужной список было занесено строгое порицание.
- Боги должны болуджить звое! - взревел Ай-Поппи-Гуги.- Завтра, во время Великого браздника зреды…
- Завтра четверг,- перебил Мэгнан.
- Завтра зреда! Зегодня зреда! Я объявляю, что взя эта неделя зозтоит из зред, разрази меня гром! А теперь, как я и говорил - этот землянин будет уджаствовать в бразднике! Такова воля богов! И хватит зпорить!
- А, он примет участие в церемонии,- с облегчением сказал Страпхэнгер.- Что же, ради этого мы вполне можем его освободить от прямых обязанностей,- он издал негромкий дипломатический смешок,- Корпус всегда готов поощрять богопочитание в любой форме, разумеется.
- Единзтвенные изтинные боги - это Хуганзкие боги, во имя богов,- прогрохотал Епископ.- И не надо мне никакой вашей земной ерези, иначе я отменю помилование! Теберь уведите этого тиба в храм и бриготовьте для полета в зреду! Взе озтальные озтаютзя бод арезтом, бока не зтанет извезтна воля богов!
- Мистер посол,- дрожащим голосом проговорил Мэгнан, дергая Страпхэнгера за руку,- вы думаете, вам следует, вам следует позволять им…
- Просто позволим Его Высокомерию сохранить свое лицо,- доверительным тоном ответил Страпхэнгер и подмигнул Ретифу,- не тревожьтесь, мальчик мой, для вас это будет хорошим опытом. Вы в действии познакомитесь с хуганской религиозной концепцией.
- Но… что, если они… я хочу сказать, что варить в масле… это дело такое необратимое,- настаивал Мэгнан.
- Спокойно, Мэгнан! Я не потерплю нытиков в моей организации!
- Спасибо, что вспомнили обо мне, мистер Мэгнан,- сказал Ретиф.- Но мой талисман все еще со мной.
- Талисман? - тупо переспросил Мэгнан.
- Колдовство? - прогрохотал Епископ,- Я и подозревал джто-то такое! - огромным красным глазом он уставился на Страпхэнгера,- Увидимзя на церемонии! Не обаздывай! - он посмотрел на Ретифа,- Ты бойдежь без зопротивления?
- Ввиду количества направленных на меня стволов,- ответил Ретиф,- я искренне на это надеюсь.
IV
Камера была узкой, темной и сырой, и в ней не было никакой мебели, если не считать простого стола, на котором стояла бутылка вина с горьким запахом, и узкой скамьи, на которой сидел
Ретиф. Его запястья были скованы цепью, и он прислушивался к приглушенному стуку, слабо доносившемуся из-за стен. Стук продолжался уже часов двенадцать, насколько он мог судить - достаточно долго для того, чтобы, хуганцы успели завершить подготовку к религиозным церемониям, в которых он должен был участвовать.
Стук внезапно изменился по тону - он слышался громче, ближе. Затем раздался слабый звук, будто бы горсть камешков бросили на пол. Через мгновение послышалось тихое царапанье, словно ногтями по доске, затем тишина.
- Ретиф, ты здесь? - прочирикал в полной темноте тонкий голос.
- Само собой, Джекспурт! Входи и присоединяйся! Я рад, что ты смылся от жандармов!
- Раззявы! Хе! Но слушай, Ретиф, у меня плохие новости.
- Выкладывай, Джекспурт, я слушаю.
- Это День праздника - старый Гуги наметил на сегодня крупные события, связанные с их религиозной ерундой. Хуги месяцами готовили этот свой гигантский окуриватель - загружали его мусором, старыми тряпками, использованными шинами и прочей дрянью. В разгар церемонии они зажгут это и включат воздуходувные помпы. Хуги провели систему труб к норам, понимаешь? На многие мили вокруг для спизмов не останется безопасного места. Наш народ начнет выскакивать из своих укрытий, в которых многие семьи жили поколениями, и - тютю! - тут-то их и перебьет стража! Это будет конец для нас, спизмов!
- Это жуткая история, Джекспурт,- вернее, была бы такой, если бы я сам на данный момент не находился в такой же жуткой ситуации.
- Да, Обряды среды. Тебя назначили на утро или на большое вечернее представление? - Джекспурт замолк, когда за дверью раздался звон.
- Святой Моисей, Ретиф! Время пришло! Они здесь! Я должен был проинформировать тебя, но, чтобы пробраться сквозь ту стену, потребовалось времени больше, чем я рассчитывал, а потом я разболтался…
В скважине заскрежетал ключ.
- Слушай! Ты пил из этой бутылки?
- Нет.
- Отлично! В ней наркотик! Когда я уйду, вылей ее! Тебе придется прикинуться, что ты не в состоянии говорить, иначе не поздоровится! Сделай вид, будто ты зомби, понимаешь? Что бы тебе ни приказали сделать - делай! Если они подумают, что ты прикидываешься,- это конец для всех землян на Хуге! И помни! Держи голову склоненной, а руки и ноги - подвернутыми… Замок со скрежетом открывался.
- Мне пора! Удачи! - Джекспурт исчез.
Ретиф сделал шаг к столу, схватил бутылку и вылил ее в трехдюймовую дыру, через которую исчез его посетитель.
Появился свет, когда тяжелая дверь распахнулась внутрь. В камеру вошли трое хуганских копейщиков в капюшонах, за которыми следовал священник в черном балахоне. Ретиф стоял с бутылкой в руках, закрывая собой путь побега Джекспурта,
- Как замоджувзтвие, землянин? - спросил священник, оглядывая Ретифа с ног до головы. Подойдя к нему, он поднял Ретифу веко, крякнул и взял у него из рук пустую бутылку.
- Накачан до бредела,- констатировал он.
- Вы уверены? - требовательно спросил один из копейщиков.- Я не верю этим инозтранцам.
- Езтезтвенно, я уверен, гибервазгулятции зубраозбитальных амотрозраков тибиджны, клаззиджеский злуджай. Забирайте его.
Подталкиваемый пиками, Ретиф прошел по освещенному факелами проходу, затем вверх по винтовой каменной лестнице и внезапно оказался на ярком свету, услышал шум множества голосов, которые покрывал один громоподобный голос:
- …заверяю ваз, мой дорогой позол Хипстинкер, наше главное боджество, Ук-Руппа-Тути,- это не только прекразное украшение и позтоянное напоминание назелению о том, что пора платить очередную дезятину,- он также дает узтные указания, регулярно, по зредам в джаз дня. Конеджно, нам не взегда дано бонять, джто он говорит, но влияние его злов на крезтьянзтво везьма болоджительно.
Щурясь от солнечного света, Ретиф разглядел величественно разодетого Епископа, сидящего под огромным зонтом на массивном троне из темного дерева, с резьбой, изображающей переплетающихся змей. Слева от него стоял посол Земли, а справа сгрудились менее значительные дипломаты. Их группу окружала хуганская стража с обнаженными кривыми саблями и каменными лицами.
Священник, приведший Ретифа, елейно поклонился епископскому трону.
- Ваше Вызокомерие, тот-кто-готов-к-мазлу, прибыл,- взмахом руки он указал на Ретифа.
- А он… э-э…? - Ай-Поппи-Гуги вопросительно смотрел на стражу.
- Озтекленевший взгляд гибервазгуляции эмотрозраков,- сообщил один из копейщиков.
- Звариде этого в мазле,- нахмурился Епископ.- Много разговаривает.
