Сокал глубоко вздохнул, развел руками, мол, что поделаешь и молвил:
– Что ж, ты победил. Давно у меня не было такого соперника. Но не могу я тебе этот кубок отдать, владеть им может только сын степи. Обет мои предки дали.
Что ж вы, короли, как свое слово держите? Слово дал, слово взял. Ну ничего, выкрутимся.
– Так, отдав мне кубок, обет свой ты и не нарушишь. Ты пообещал, что им будет владеть сын степи? Так я и есть сын степи. Я белый хазарин, мой род пришел на Итиль, когда половцев и печенегов тут и в помине не было. Двадцать два колена мужчин из моего рода служили хазарским хаканам, били угров, печенегов и русов. Всех били, пока сами все не погибли. Отдашь мне кубок, и слово, данное мне, исполнишь, и предков не подведешь. Да и с Киевом отношения наладишь, они Святослава чтут. Нужна будет тебе помощь, вот тогда и вспомнишь об этом.
Сокал помолчал немного, подумал.
– Удаль твою степную хочу проверить. Коль не растерял твой род навыка, отдам тебе кубок.
Ну что такое с этими азиатами? Все им сказки расскажи, да причинным местом меряйся.
– Коли это твое решение, так тому и быть. Надеюсь, это последнее испытание?
Хан кивнул, встал с подушек и двинулся из шатра.
– Иди за мной, хазарин.
Котян подошел к Романову, хлопнул его по спине.
– Ну ты молодец! Я бы так не смог. В семь ходов Сокала на лопатки уложил. Раз ты в шахматы так играешь, Сарула тебе на один плевок побить.
Святослав обернулся к парню. Так, теперь кого-то побить нужно. Вот с этим-то у Романова как раз проблемы.
– Кого побить?
– Сарула… – как ни в чем не бывало ответил степняк. – Это сын сотника, всего пятнадцать зим парню, но настоящий багатур. Сокал точно его выставит, из молодых он лучший и тебе по возрасту более подходит.
«Т-ак, багатур звучит грозно. Да к тому же года на два меня старше. Он по местным меркам уже почти воин, а я – ребенок совсем».
– И как мы соревноваться будем? Надеюсь, не на саблях биться? Да и нет у меня сабли.
– Так это я мигом исправлю. Сейчас и конь, и лук с саблей будут. Только сабля тебе ни к чему, вы круг смерти пройдете. Сейчас очертят вам круг, и будете вы по нему скакать и друг в друга стрелы пускать. В лошадь бить нельзя, позор. Когда стрелы закончатся, можно с ножом на него напасть, но до этого лучше не доводить, Сарул на ножах ужас как режется. Поединок до смерти или пока один из вас с коня не упадет.
В принципе, несмотря на то что противник старше и сильнее, шанс есть. Все же моего визави тоже учили и довольно неплохо. Да и сам я за последний год заметно вырос. Вон как я стрелы пускаю, а на коне держусь, как будто родился в седле.
Святослав с Котяном вышли из шатра. Вокруг уже кипели приготовления. Прямо у шатра хана воины отмеряли круг шагов тридцать в диаметре. Все, что попало в этот круг, было грубо удалено, сопровождая тычками и затрещинами тем, кто был не слишком расторопен. Противник Романова уже был готов. Как оказалось, это действительно был Сарул. Святослав-то думал, что среди половцев все такие, как хан, тощие и маленькие. А нет, Сарул и есть Сарул, само имя говорит за себя. Вот никак он не был похож на пятнадцатилетнего подростка, оглобля под два метра ростом. Подошел к Романову, оглядел с ног до головы и сплюнул хазарину под ноги. Спина от мышц бугрится. Ну, ничего, не такой уж ты и страшный. Мне же с тобой не на ручках бороться. Чем больше мишень, тем легче в нее попасть. Как говорится, чем больше шкаф, тем громче падает.
Слуга Котяна подвел коня, того самого, на котором молодой хан от русов уходил. Головка у лошадки маленькая, с вогнутым профилем и большими выпуклыми глазами, шея высокая, с небольшим лебединым изгибом, спина средняя, грудь широкая и глубокая. Крепкие длинные ноги, с острыми копытами. Что бросилось в глаза, кобыла при каждом удобном случае задирает хвост, как петух. Красивая лошадка, гнедой масти.
– Хороша лошадка. Но ведь я ее ранил, не оступится?
– Да ты что? – половец чуть не подавился от возмущения. – Чистокровная. Что ей твоя стрела, она меня из огня выносила. Бери, лучшего коня во всей степи не найдешь.
Святослав подошел поближе и попытался погладить лошадь. Кобылка недоверчиво поглядела на руку Романова, принюхалась, мол, нет ли у тебя чего вкусненького, и разочарованно фыркнув, попыталась цапнуть. Парень отдернул руку вовремя. С такими зубами можно полкисти откусить, особенно его. Собака, а не лошадь. Котян засмеялся, совсем по-детски. Вытащил из седельной сумки пару яблок и протянул Романову.
– На, покорми. Она тебе еще не простила, что ты в нее стрелой попал.
– А как ее зовут? – Святослав взял яблоки и осторожно подошел к лошади.
– Гера. В честь богини заморской. Мне ее из-за моря персы привезли, жеребенком еще, но на другую кличку не откликалась. Так и осталась Герой.
«Гера-мегера», – подумал Святослав. Кобыла снова попыталась цапнуть за руку. Ладно хоть копытом не добавила, я заслужил. Наконец, учуяв яблоко, лошадь сделала послушную морду и уткнулась в плечо Романову. Мол, ладно, давай, что у тебя там есть. Конечно, если при этом действе не присутствовал бы Котян, Святославу мало бы не показалось. Кобыла жадно слопала первое яблоко и жалобно уставилась в глаза Романову. Ну прямо как человек! До чего же умное и хитрое животное. Второе яблоко так же быстро ушло вслед за первым.
На поляне все уже было приготовлено. Круг был очерчен, все лишние удалены, а по границам круга разожгли небольшие костры. Сотни две половцев сгрудились вокруг «ринга», ожидая зрелища. Сарул уже был готов. В одних шароварах, с огромным тесаком за спиной, колчаном и луком в руках. Стоит, разговаривает с девчонкой, видимо невеста его. Ничего такая девочка, фигурка стройная,
