Все персонажи испуганно переглянулись, а Червесельчак радостно заверещал – он с нетерпением ждал начала битвы.
– Я понимаю, о чём вы думаете, – сказал Коннер. – Вы на такое не подписывались. Если в сражение вступят ведьмы, то противник превзойдёт нас числом, тем более если у них моя сестра. Я был уверен, что мы сумеем победить Литературную армию, но я сомневаюсь, что нам под силу выиграть войну.
Коннер сжал кулаки, отчаянно пытаясь придумать, как оказаться в выигрыше при таких обстоятельствах. Джек сел рядом с ним и приобнял за плечи.
– В кои-то веки я согласен с Червесельчаком, – сказал он. – Мы не раз попадали в опасные передряги, но нам всегда удавалось выбраться из них вместе. Да, частенько Алекс выручала нас своей магией, но, если бы рядом с ней не было тебя, мы бы точно не справились. Оглядись, Коннер: вокруг тебя армия, созданная твоим воображением! Это означает, что в каждом из твоих персонажей есть часть тебя, и даже если это лишь крупица твоих способностей, мужества и остроумия, то этим негодяям нас не победить.
Именно такие слова и нужно было услышать Коннеру, да и всем его персонажам, чтобы воспрять духом. Речь Джека даже оторвала от экрана телевизора пираток из Праворуляндии.
– Это будет опасно, – сказал Коннер.
– Мы любим опасность! – закричали Пропащие мальчишки.
– Некоторые могут пострадать, – добавил Коннер.
– Говори за себя, – сказала Королева киборгов. – Я могу отрегулировать настройки чувств, и тогда мне страдать уж точно не придётся.
– И чем бы всё ни закончилось, мы в любом случае будем героями! – воскликнул Гром, взлетая в воздух.
Такое единодушное желание персонажей помочь вызвало у Коннера невольную улыбку. Он даже не подозревал, что его собственные творения смогут так его вдохновить.
– Ладно-ладно, это нелёгкое испытание, но мы справимся. Завтра утром отправимся в сказочный мир и зададим жару этим литературно-мифологическо-ведьминским гадам!
Все персонажи поддержали его одобрительными возгласами. Червесельчак был счастлив, что остальные наконец-то разделили его чувства.
– ВЫ СЛЫШАЛИ, ДРУЗЬЯ? ГРЯДЁТ ВОЙНА! МЫ ДОБЛЕСТНО ОТПРАВИМСЯ НА БИТВУ, ОДЕРЖИМ ПОБЕДУ И БУДЕМ КУПАТЬСЯ В ЗОЛОТЕ!
– Робин, никому не заплатят, – осадил его Коннер.
– ОЙ. НУ ЛАДНО, ЗНАЧИТ, БУДЕМ КУПАТЬСЯ В ПОЧЕСТЯХ ЗА НАШИ ДОБРЫЕ ДЕЛА! ДЛЯ ХРАБРЕЦОВ ПОХВАЛА – ЛУЧШАЯ НАГРАДА!
Неожиданно двери распахнулись, и в комнату отдыха ворвались Боб и Шарлотта. Оба запыхались и раскраснелись, словно бежали сюда без остановки. Следом появилась Тролбэлла, которая с трудом за ними поспевала.
– Мам, у меня есть хорошая новость и плохая, – сказал Коннер. – Плохая: Джек и Шапочка не нашли Алекс, но хорошая новость…
– Мы знаем, где твоя сестра! – выпалила Шарлотта.
Коннер не поверил ушам.
– Что?!
– Включите новости! – крикнул Боб пираткам. – Четвёртый канал! Скорее!
– Но Рики только что разрешил Люси выступить в его клубе! – запротестовала Рыжая Салли.
– ПЕРЕКЛЮЧИ КАНАЛ! – заорали все хором.
Пиратки нехотя нажали на кнопку, и все столпились около телевизора. На экране появилась женщина-корреспондент, ведущая прямой репортаж из Нью-Йорка.
– Я нахожусь на Манхэттене, на углу Тридцать девятой улицы и Пятой авеню. Дальше проехать и пройти нельзя – всё оцеплено. Полицейские не позволяют никому подойти к главному крылу Нью-Йоркской публичной библиотеки ближе чем на два квартала. Причина таких мер предосторожности пока не названа, но совершенно ясно, что в библиотеке произошёл некий инцидент, угрожающий безопасности граждан.
Далее включили видео, снятое с вертолёта, летающего над библиотекой. Изображение тряслось, и было сложно разглядеть что-то кроме красно-синих полицейских мигалок вокруг здания.
– Это не первый необъяснимый случай за неделю в этом районе, – продолжала репортёр. – Ранее я сообщала, что несколько дней назад прямо посреди Брайант-парка появилась часть санузла. Правонарушители до сих пор не найдены.
– Она сказала, что они нашли санузел?! – переспросил Коннер.
– Мы как услышали, сразу сюда побежали! – сказала Шарлотта.
– Нам только что сообщили, что полиция начала эвакуировать всех жителей района, – сказала репортёр. – Как я уже говорила, информации об инциденте мало, но, согласно сообщениям свидетелей, знаменитые статуи львов около входа в библиотеку подвергнулись акту вандализма.
На экране показали крупным планом лестницу перед библиотекой. Как только изображение стало более-менее чётким, все увидели, что каменные львы стоят не на своих постаментах, а перед входом в здание, словно на страже. На долю секунды статуи будто бы шевельнулись.
– Вы видели? – спросила репортёр. – Кажется, статуями что-то управляет. Та, что справа, рычит на подходящих полицейских… о боже, да она только что сбила одного из них с ног! Полиция отступает! Я такого ещё не видела! Похоже, это волшебство, – других объяснений происходящему нет!
Коннер побледнел и, посмотрев на друзей, сказал:
– Вот чёрт… Нам нужно попасть в Нью-Йорк!
Глава 3
Лягушка в зеркале
Фрогги уже много дней не видел солнечного света. И день и ночь у него перед глазами был лишь мрачный подвал Морины. Пропавшие дети из Углового и Прекрасного королевств по-прежнему спали, пока страшное заклятие высасывало из них все жизненные силы. В изножье каждой кровати стояли сосуды для зелий, куда вливались юность и энергия несчастных жертв. Потом Морина продавала полученные снадобья своим клиентам в лавке наверху. К счастью, ведьма не возвращалась уже несколько дней, чтобы сменить склянки, поэтому силы пленников убывали медленнее.
Чем дольше Фрогги был вынужден видеть воочию действие тёмной магии, тем сильнее он злился. Ему отчаянно хотелось спасти детей от жестокой участи, но он даже сам не мог освободиться. Он и колотил зеркало кулаками, и пинал его, но всё без толку – стекло стояло намертво. Увы, Фрогги и детей могло спасти только очень могущественное волшебство, которое превзошло бы по силе чары Морины, а он сомневался, что такая сокрушительная магия существует.
Снаружи зеркала Фрогги выглядел просто как отражение, а внутри вокруг него была кромешная тьма, и он в полном одиночестве смотрел на подвал Морины будто из парящего в воздухе окна.
Куда бы Фрогги ни пытался пойти, кругом простиралась лишь необъятная чернота. Порой он забредал так далеко, что проём в пустоте, сквозь который виднелся подвал, превращался в тусклую точку света. Хотя Фрогги было больно смотреть на подвергшихся проклятию детей, всё же он боялся совсем потерять из виду подвал – ведь только он связывал его с реальностью и не давал сойти с ума.
Жизнь в зеркале уже начала влиять на сознание Фрогги. Чем дольше он сидел в заточении, тем быстрее шло время. Иногда, забыв об осторожности, он мог ненадолго задуматься, и тогда пролетало несколько часов. А если он засыпал, то проходил целый день, а то и два, прежде чем он пробуждался. Ещё ему стало крайне сложно помнить, где он находится, как он сюда попал и, самое главное, кто он такой. С каждым проходящим мгновением он мало-помалу утрачивал связь с реальностью, и казалось, что ему снится
