Там сражались солдаты, там бились маги, многие из которых были его выпускниками. С другой стороны города продолжалась эвакуация, и стояла задача задержать захватчиков. Инсектоидная армия, массой наступая по всей линии обороны, ухитрилась зайти за фланги с севера и юга и в ближайшие часы могла попытаться замкнуть блакорийцев в котел, а этого нельзя было допустить. Нужно было обеспечить отход войск вслед за жителями и попытаться обойтись без тяжелых потерь.
Мартин присоединился к отряду боевых магов на одном из флангов в спальном квартале, и с его помощью удалось остановить пришельцев, пытающихся замкнуть кольцо. В это же время войска по приказу генерала Штейнхольта совершили маневр – по центру линии фронта резко отошли назад, вглубь столицы, распределившись по оставленным укрепленным домам и улочкам и образовав провал в обороне, куда и хлынули нападающие, теперь и сами оказавшись в полуокружении.
Оставленные в захваченных спальных районах группы саперов минировали улицы, а снайперы, расположившиеся в опустевших высотках, расстреливали воинов на спинах тха-охонгов и раньяров, пока хватало боеприпасов. Снайперы лежали на позициях, понимая, что они фактически смертники. Их находили и убивали или тащили окровавленные тела в челюстях для устрашения еще живых стрелков.
В центре бои продолжались почти трое суток. Погиб генерал Штейнхольт, разорванный раньяром, погибли и несколько сопровождавших его офицеров, потери продолжали нарастать, а из провала все выходили и выходили новые волны инсектоидов.
Мартин фон Съедентент, не спавший трое суток, вместе с поредевшим отрядом боевых магов оказался на переднем краю обороны, обеспечивая отход последних военных и прикрывая работу саперов. Как только был дан сигнал, что все военные уведены за возведенные линии укрепрайонов, а гражданских в городе не осталось, он открыл Зеркало и вывел свой отряд в безопасную зону. И вместо того чтобы свалиться спать, позвонил Вике.
Они разговаривали долго, тяжело, разделенные сотнями километров и каждый своим долгом, – но никогда еще не были так близки друг другу.
Мартин выспался и пришел к Виктории в тихий дворец Инландеров, и там они попросили оставшегося при часовне священника поженить их. Весь обряд они крепко держались за руки, слушая скрипучий голос служителя и ощущая тягостную пустоту огромного замка. Виктория оставила по периметру дворца множество сигналок на случай нападения и ушла в Блакорию с Мартином, потому что отступившие инляндские войска под командованием министра обороны лорда Отергейла к тому времени были почти полностью разбиты, и централизованное сопротивление в Инляндии прекратилось.
Столица Блакории, Рибенштадт, опустел за четверо суток, превратившись в занесенный снегом город с пятнами крови и следами огня повсюду, заиндевевшими останками инсектоидов и людей, покореженной техникой на улицах, изрешеченными и обрушившимися от ударов артиллерии домами и очагами отчаянного подпольного сопротивления в запутанных улочках центра. Вторая белая столица, пусть продержавшись куда дольше первой, тоже уступила. Но по сравнению с Инляндией можно было считать, что блакорийской небольшой армии повезло. Она выиграла время и достаточно проредила ряды врагов, чтобы тем понадобилось задержаться в Рибенштадте для восстановления численности, прежде чем идти на другие области страны.
Маль-Серена
Царице Иппоталии, которой с утра, как и другим правителям, исправно докладывали о вторжении, начавшемся в Инляндии и несколькими часами позже – в Блакории, срочно сообщили, что и Маль-Серену не обошло стороной появление портала.
Призрачный шар был предсказуемо обнаружен на окраине столицы, там, где за шоссе, уходящим на север страны, шла полоса прибрежных отелей и магазинчиков с кафе, а метрах в четырехстах начиналось море.
И здесь провели эвакуацию, оперативно переселив отдыхающих и вывезя персонал гостиниц. Но царица, одетая в фиолетовый траурный хитон и обрившая в знак скорби прекрасные волосы, не стала приказывать вводить войска. Она осталась одна неподалеку от растущего портала среди опустевших курортных коттеджей и терпеливо, спокойно ждала, когда «цветок» созреет и раскроется. Зрел он долго, а Талия гуляла по кромке моря, слушая его ровный рокот и умиротворяющее шипение набегающих волн, и изредка поглядывала в сторону шара. Над ней, в затянутом облаками небе парили чайки, обеспокоенно и пронзительно покрикивая.
И, когда в образовавшийся провал рухнула земля, утягивая за собой несколько коттеджей, царица не стала ждать. Она вошла в воду по пояс и призвала море.
Гигантская серо-пенная волна перехлестнула через расставившую руки царицу, нависла над провалом и рухнула в него, сбивая рванувшихся наружу раньяров обратно в провал, заполняя межмировой переход сотнями тысяч тонн воды. На поля Лортаха, где собралась готовая к атаке третья армия, хлынуло иномирянское соленое море, уничтожая людей и инсектоидов.
Сфера из эновера была вымыта в мир, откуда ее принесли. А вода все текла и текла, пока переход не разорвало от слишком большого ее количества, зависшего в бесконечном пространстве между Турой и Лортахом глыбами соленого льда, расстояние между каждой из которых составляло несколько световых лет.
Царица, ослабевшая и потускневшая, осела в возвращающееся на место море. Оно унесло песок и осколки разрушенных домов. Там, где был провал-переход в другой мир, сейчас плескалось неглубокое соленое озеро.
Иппоталия перевела дыхание, умылась ледяной водой. Подняла руку, показывая наблюдающим за ней издалека сотрудникам службы безопасности, что с ней все в порядке, и, сбросив хитон, пошатываясь, ушла в океан. Ей нужно было восстановить силы, потому что потратила она почти все.
Вечером Талия вернулась во дворец, все еще уставшая, но уже способная нормально перемещаться и разговаривать. Посидела немного с внучками и внуками, питаясь их любовью и укрепляя дух, – ибо даже самым сильным людям после потрясений и утрат нужна опора, а в чем искать опору дочери Богини любви, как не в самой любви?
Затем Иппоталия посетила военное совещание – там ждали только ее, – где прошло обсуждение возможной помощи соседним Инляндии и Блакории. И подготовки к отражению нападения пришельцев со стороны этих стран, если они будут захвачены полностью.
У Маль-Серены была самая маленькая армия на континенте, и военные совмещали обязанности с полицейскими. Танков и самоходок не имелось вовсе, зато было несколько транспортных листолетов и кораблей. Пусть морской путь сейчас опасен, но навигацию можно было уже открывать. Толстого ледяного покрова у берегов Инляндии никогда не бывало, и мешала скорее ледяная крошка, которую приносило с севера. А у берегов острова Иппоталии самые стойкие и вовсе купались всю зиму. Море там не замерзало вообще.
И пусть серениты не могли полноценно помочь соседям военным путем, зато щедрая островитянская земля способна была принять часть беженцев и защитить их.
Рудлог
Королеву Василину после вчерашнего знобило, несмотря на то что во дворце, куда они с
