Лицо Сакуры при звуках ее настоящего имени не меняется. Наоборот, она смотрит на меня безучастно, будто за прошедшее время успела его позабыть.
— Кто еще знает?
— Я никому не говорил. Пока. — Последнее слово я подчеркиваю сильнее, чем требуется. — Хотя не понимаю, с чего тебя это волнует. Твой брат принял корону более десяти лет назад. Вряд ли у тебя есть право на трон. Ты можешь идти куда хочешь, делать что хочешь. Никто не станет убивать принцессу, которой не светит власть.
Сакура смотрит на меня открыто:
— Я знаю.
— Ну а к чему секретность? Я ничего не слышал о пропавшей принцессе, так что, полагаю, твоя семья в курсе, где ты.
— Я не беглянка.
— Тогда кто ты?
— Та, кем тебе никогда не стать, — усмехается она. — Свободная.
Я опускаю бокал на стойку резче, чем собирался.
— Значит, тебе повезло.
Сакуре легко быть свободной. В очереди на трон перед ней четверо старших братьев, потому ей на плечи не давит ни одна из обязанностей, о коих мне без конца напоминает отец.
— Я ушла, едва Кадзуэ короновали. У него осталось три брата-советника, разве могла я спорить с ними в мудрости? Мне было двадцать пять, и меня не прельщала жизнь вечной принцессы, которая никогда не сможет править. Так я и сказала братьям. Сказала, что хочу увидеть что-то кроме снега и льда. Я жаждала цвета. — Она смотрит на меня. — Жаждала увидеть золото.
— А теперь? — фыркаю я.
— Теперь я ненавижу все его мерзкие оттенки.
Я смеюсь:
— Как и я порой. Но это все равно красивейший город во всех ста королевствах.
— Тебе лучше знать.
— Но ты осталась здесь.
— Дом отыскать нелегко.
Как же она права. Я понимаю это как никто другой, ибо в своих странствиях нигде по-настоящему не чувствовал себя дома. Даже в Мидасе — прекрасном и полном дорогих мне людей. Здесь я в безопасности, но не на месте. За всю жизнь домом я с полной уверенностью смог назвать только «Саад». И она постоянно движется и меняется. Редко появляется где-то дважды. Вероятно, я люблю ее, потому что она тоже не привязана ни к чему, даже к Мидасу, где была построена. «Саад» принадлежит всему миру.
Закончив с виски, я смотрю на Сакуру:
— Будет неприятно, если местные узнают, кто ты. Одно дело пагосская переселенка, другое — принцесса без страны. Как они к тебе отнесутся?
— Маленький принц. — Она облизывает губы. — Ты пытаешься меня шантажировать?
— Конечно, нет, — отвечаю я, а в голосе звучит совсем иное. — Лишь говорю, что возникнут проблемы, если люди узнают правду. Особенно учитывая особенности твоих клиентов.
— У них возникнут. Они попытаются меня использовать, и придется их убить. Наверное, я потеряю половину завсегдатаев.
— Полагаю, это плохо скажется на таверне.
— Но тебе роль убийцы пока приносила только пользу.
Я не реагирую на выпад, но Сакура, похоже, ждала от меня именно равнодушия. Она улыбается — такая красивая, несмотря на неприкрытую издевку во взгляде. Жаль все-таки, что она вдвое меня старше, ибо под маской скрывается поразительная женщина, опасная и дикая.
— Плывем со мной в Пагос, — повторяю я.
— Нет. — Она отворачивается.
— Нет, не поплывешь?
— Нет, это не то, о чем ты хочешь попросить.
Я встаю:
— Помоги мне найти кристалл Кето.
Сакура вновь смотрит на меня:
— Вот оно что. — На ее лице не осталось ни следа улыбки. — Тебе нужен пагосец, чтобы подняться на Заоблачную гору и отыскать твою сказку.
— По-твоему, я должен сунуться на самую смертоносную гору в мире, не имея понятия, с чем предстоит столкнуться? Твой брат хотя бы пустит меня? Если ты будешь рядом, то сможешь посоветовать, как лучше действовать. Подскажешь маршрут. Поможешь убедить короля указать мне безопасный путь.
— Конечно, я же опытный скалолаз, — голос Сакуры сочится сарказмом.
— Ты должна была туда подняться в день своего шестнадцатилетия. — Я стараюсь не показывать нетерпения. — Как и всякий потомок королей Пагоса. Ты в силах мне помочь.
— Я же такая отзывчивая.
— Я прошу…
— Ты умоляешь, — прерывает Сакура. — О невозможном. Никто, кроме моей семьи, не переживет восхождение. Это в нашей крови.
Я бью кулаком по столу:
— Оставь это для книжек с небылицами. Должен быть другой маршрут. Тайная тропа. Только для твоей семьи. Если не плывешь со мной, то хоть расскажи о ней.
— Тебе это все равно не поможет.
— Почему?
Сакура проводит языком по синим губам.
— Если кристалл действительно в горах, то наверняка спрятан в запертом куполе ледяного дворца.
— Запертый купол, — безучастно повторяю я. — Ты это на ходу выдумываешь?
— Нам прекрасно известны все легенды из этих детских книжек. Несколько поколений моей семьи пыталось отыскать вход в эту комнату, но нет иного пути, кроме очевидного, и силой туда не попасть. Купол запечатан магически, возможно, изначальными семьями. Тебе нужен ключ. Ожерелье, давно утраченное. Без него неважно, сколько гор ты покоришь. Ты никогда не найдешь искомого.
— Об этом я позабочусь, — уверяю я. — Я мастер в поисках потерянных сокровищ.
— И в ритуалах, необходимых для вызволения кристалла из узилища? — уточняет Сакура. — Об этом ты тоже разузнал?
— Даже не слышал.
— Потому что их никто не знает. Как ты собираешься провести древний обряд, если даже не понимаешь, в чем его суть?
Если честно, я полагал, что Сакура восполнит пробелы.
— Ответ наверняка на вашем ожерелье, — говорю я в надежде, что это правда. — Это может быть простая надпись, которую нужно прочесть. А если нет, то я придумаю еще что-нибудь.
Сакура смеется:
— Допустим, ты прав. Допустим, легенду найти легко. И ожерелье, и описание древнего ритуала тоже. Допустим, самое сложное в твоем плане — карты и маршруты. Кто сказал, что я ими с тобой поделюсь?
