— Если ты на это надеешься, то ты еще тупее, чем кажешься.
— Ладно, — якобы злюсь я. Избалованный, нетерпеливый. Точно такой, как он ожидает. Затем пренебрежительно указываю на Лиру: — Тогда пусть она посмотрит, мне все равно. Но если один из нас не взглянет на твои закрома, то можешь оставаться на своей посудине и наблюдать, как «Саад» уплывает в закат без тебя.
Конечно же, я изначально рассчитывал на Лиру. Райкрофт ни за что бы не пустил в свою сокровищницу капитана «Саад». Но позволить одной из очаровательных девок мидасского принца взглянуть одним глазком? Почему бы и нет.
— Она, — повторяет Райкрофт со змеиной улыбкой. — Как она поймет, что искать?
— Это желтый сапфир, — напоминаю я. — Она не полная идиотка.
Лира от души пинает меня под столом. Райкрофт стреляет в нее дьявольской усмешкой и поворачивается к одной из своих незаметно приблизившихся теней. Мужчина старше меня, кожа его опалена солнцем, и я не могу избавиться от мысли, что где-то его уже видел. На поясе его болтается мясницкий тесак, а крупные серьги уже растянули целые пропасти в мочках. Наклоняясь, чтобы что-то прошептать Райкрофту на ухо, он откидывает полы длинного бархатного пальто.
Я резко выпрямляюсь, осознав, откуда его знаю. Человек из «Золотого гуся». Тот, кто подтолкнул меня к поискам, указав на слабость Морской королевы.
Ксапрарец.
Это Райкрофт послал меня за кристаллом.
— У меня для тебя новое предложение, — говорит он, скалясь во все зубы. — Теперь, когда мои люди взяли на прицел твою команду, как насчет того, чтобы мы оба стали чуточку честнее? Твои ребята умеют прятаться, но они не ксапрарцы. Скорее, просто неудачники. И они умрут, если ты не расскажешь, как именно планируешь достать кристалл Кето.
Я и бровью не веду:
— Никогда о таком не слышал.
— Чью жизнь забрать, чтобы всколыхнуть твою память? — Райкрофт скользит пальцем по ободку кубка. — Татуированной бабы с пистолетом? Или, может, надо вырезать гиганту новую улыбку? Выбери человека, а я выберу часть тела.
Я выгибаю бровь:
— Очень драматично.
— Люблю хорошую драму. Что скажешь насчет головы Кая на блюде?
— Что скажешь, если я убью тебя так, что твоя команда и моргнуть не успеет?
Райкрофт улыбается:
— Но как же твои друзья? — Он жестом подзывает одного из ксапрарцев, и тот подливает ему рома.
— Так ты убьешь меня в обмен на их жизни? — спрашиваю я.
— Ну и кто теперь драматичен? Я бы не рискнул начинать войну с твоим папочкой. — Он запрокидывает голову и взмахивает рукой. — Просто скажи то, что я хочу знать.
— Может, и сам расскажешь, с чего вдруг заинтересовался кристаллом?
Райкрофт откидывается на спинку стула, обнажив золотые зубы в ленивой улыбке.
— Я давненько положил на него глаз. Любой пират не прочь поохотиться за потерянным сокровищем, и чем оно неуловимее, тем лучше. Тебе ведь это тоже знакомо, а, высочество?
Он расстегивает воротник. Ожерелье совсем не такое, как в рассказах. Камень — и не камень вовсе, а синяя капля, свисающая с цепочки так, будто готова сорваться. Каждая грань бриллианта, лежащего в объятьях маленьких декоративных клыков, переливается, точно он и правда соткан из воды.
Потерянная реликвия Пагоса. Я не ошибся. Она у Райкрофта.
— Я добрался до него сразу, едва услышал, что это ключ, — говорит он, вновь застегивая ворот и скрывая ожерелье.
— Как ты вообще о нем узнал?
Не может быть, что Райкрофту сведения достались задаром, когда мне ради них пришлось продать родную страну и проклятую душу.
— Я наемник. А пагосцы вечно ищут того, кто сделает за них грязную работенку. Несколько лет назад после выполнения задания я перекинулся словечком с одним из принцев. Ты удивишься, узнав, сколь несдержан его язык после пары бокалов виски и нашептанных милых глупостей.
Во мне закипает гнев. Райкрофт сыграл соблазнителя, воспользовавшись дьявол знает откуда взявшимся обаянием, в то время как я поставил на кон все. Ему нечего было терять, вот он и не предложил ничего взамен. А у меня было целое королевство, и я продал его по выгодной цене. Настолько увлеченный своей миссией, что перестал думать. Жалкий. Я начал чувствовать себя жалким.
— Зачем тебе убивать Морскую королеву? — спрашиваю я. — Геройство тебе не к лицу.
Райкрофт расправляет плечи.
— Мне плевать на твою войну с восьминогой тварью. Продолжительность ее жизни волнует меня меньше, чем продолжительность твоей.
— Зачем тогда?
— Ради всей мощи океана. — Глаза Райкрофта полыхают голодом. — Заполучив кристалл, я смогу управлять древнейшей магией в мире. — Он делает глоток рома и с грохотом опускает кубок на стол. — А если Морская королева начнет доставлять неприятности, я поставлю и ее, и ее мелких рыбешек на место.
Лира изгибает губы:
— Да ладно?
— Так и есть. Пусть только сунутся ко мне.
Она комкает платье в кулаках и явно намеревается встать, но я кладу ладонь ей на колено. Нас слишком мало, чтобы идти против них врукопашную.
— К чему этот фарс с твоим человеком, явившимся в Мидас и скормившим мне нужные сведения? — спрашиваю я. — Зачем вообще меня втягивать?
— Я не идиот, — заявляет Райкрофт, и мне очень хочется не согласиться. — Никому не дано подняться на эту гору и выжить, чтоб потом рассказать о своем подвиге. Ледяной принц, может, и был готов поведать мне о неком древнем ожерелье, которое никто сто лет не видел, но выдать самую оберегаемую тайну своего рода не рискнул.
— И ты знал, что я эту тайну раскрыть сумею.
— Ты принц Мидасский. Королевские семьи держатся вместе, разве нет? Я понимал, что вы все в курсе грязных секретиков друг друга. А если ты чего и не знал, то обязательно бы выяснил.
И он оказался прав. Мне удалось проникнуть в тайны семьи Сакуры, как Райкрофт и предполагал, узнать то, на что я не имел права, ради
