— Что ты со мной, как отец на семейном совете… Отчитываешь, будто я сам не понимаю! Да, сглупил! Причем Белик понял все гораздо раньше меня! Думаешь, я настолько сноб, что совсем не испытываю благодарности? Я не поэтому дергаюсь, брат. Белик… да и лорд Торриэль уже все подробно мне объяснили. Может, не столь красочно, как ты сейчас, но все же. В том, что случилось, исключительно моя вина. Да, ты прав — меня сильно нервирует присутствие Белика и его стаи вблизи от Темного леса. Но, во-первых, лорд дал слово, что никто не пострадает. А во-вторых… — Аззар нервно дернул щекой. — Было бы гораздо спокойнее, если бы с меня стребовали какую-то цену. Я… не боюсь Белика. И стаи его в общем-то тоже. В конце концов, я действительно заслужил. Но я долго думал этой ночью. Всю голову сломал, вспоминал, взвешивал, оценивал. И пришел к выводу, что должен что-нибудь сделать. Понимаешь?
Линнувиэль изумленно поднял брови.
— Наверное, я зря погорячился, — неловко поерзал Аззар под оторопелым взглядом собрата. — Не нужно было кричать на него и обвинять Торк знает в чем. А теперь Белик ушел, лорд Таррэн молчит, Карраш рычит и фыркает… Я просто не знаю, что делать!
— Да сходи и извинись наконец, — с ленцой посоветовал кто-то со стороны. — Или у вас, остроухих, не принято прощения просить? А может, вы настолько хороши, что попросту разучились это делать?
Темные эльфы вздрогнули и обернулись, только сейчас заметив, что давно стоят посреди пустого тракта, напрочь позабыв о спутниках, которые, в свою очередь, уже успели добраться до соседнего холма. А всего в паре десятков шагов левее, небрежно прислонившись к вековой сосне, насмешливо улыбался человеческий воевода и с нескрываемым удовольствием рассматривал застигнутых врасплох остроухих, одновременно грызя свежесорванные орехи.
— Ну? — невозмутимо осведомился Страж, отряхивая ладони. — Вы дальше едете или ночевать остаетесь?
Аззар сердито насупился.
— Да нет, я не против, — нагло ухмыльнулся Шранк. — Двумя ушастыми меньше, и вокруг сразу станет светлее. Просто вас все не было и не было, даже Таррэн забеспокоился и попросил глянуть, куда подевались. Я пришел. Думал, пикантность какая меж вами случилась. Ан нет — просто заболтались, любезные. Постоял немного, послушал, однако сил моих больше не хватило. Уж извиняйте, но терпением мы особо не отличаемся. Правда, раньше я не подозревал, что и у темных бывают муки совести… ладно, не сверкайте глазами. Шучу я, шучу. А если серьезно, то Аззару действительно имеет смысл успокоиться, держать язык за зубами и всего лишь дождаться малыша. Он у нас отходчивый. Глядишь, и не прибьет сразу.
Эльфы заметно помрачнели.
— Да не все так плохо, не дергайтесь, — оскалился Страж. — На самом деле Белик давно не злится. Он ушел не потому, что боится сорваться, а потому, что город скоро. Тракт оживленным стал, скоро плюнуть будет некуда… во-о-он опять телеги ползут… и значит, ему теперь будет сложнее держаться среди людей. Вот и ушел — привыкать к постоянному людскому гаму.
— Значит, Белик на меня не сердится? — недоверчиво переспросил Аззар.
— На дурака грех сердиться, тем более что малыш испугался вчера больше, чем ты. Хорошо, успел остановиться вовремя, не то было бы до ужаса обидно — вдосталь надышаться ароматными рыбьими кишками, руки перепачкать, а потом понять, что зря мучился. Так что не бойся: убивать и пинать тебя никто не будет. Так, порычат для острастки да дрейка в суп вечерком насуют. Но если ты окажешься умнее и орехов на ужин принесешь, то до дрейка дело может и не дойти. Смекаешь?
— Орехи? — радостно выдохнул эльф. — Точно! Спасибо!
— Не за что, — вяло отозвался Шранк. — Только свежие бери! И крупные — вот такие. А если снова перстень прохлопаешь, своими руками тебя удавлю, усек? Тогда топайте уже отсюда! Сколько можно ждать, в самом-то деле? Все штаны из-за вас протер, болтунов! А вы до сих пор языками чешете, как две торговки на базаре! Ползуны, тоже мне, нашлись! Правильно вас Белик не любит — с такими черепахами супа не сваришь!
Перворожденные, благодарно кивнув воеводе, пришпорили скакунов, отчего несчастные кони едва не встали на дыбы. На дороге столбом взвилась пыль, дробно простучали копыта, мелькнули две смазанные тени, и все стихло: эльфов будто ветром сдуло.
— Эк оно как, — хмыкнул воевода, провожая их глазами и одновременно причудливым свистом подзывая своего жеребца. — Всего пару недель назад за «ушастых» морду бы кинулись бить. А теперь — нет. Даже не подумали. Даже про «спасибо» вспомнили… Видать, здорово их зацепило. Да, похоже, надолго, потому как близость нашего малыша даже из эльфа способна сделать человека…
ГЛАВА 12
Город показался после полудня. Завидев острые шпили далеких башен, мощные каменные стены с узкими прорезями бойниц, широкие металлические ворота, в которые вливался нескончаемый поток посетителей, Таррэн мысленно присвистнул.
Ничего себе! Каких-то сто пятьдесят лет назад Стиллос представлял собой лишь крупное село, где имелась всего одна прямая улица, несколько десятков домов, небольшой постоялый двор, опасно покосившийся частокол вокруг вспаханных полей да вечно жующие, мычащие и блеющие животные, пасущиеся неподалеку.
Однако с тех пор, как король Ибратос (дед нынешнего повелителя Интариса) приказал замостить западный тракт вплоть до Бекровеля, Стиллос разительно изменился. Вместе с торговыми караванами сюда потянулись и люди, а за людьми, как водится, — деньги. Затем — посредники, перекупщики, мастеровые, маги… потом их домочадцы, друзья, знакомые или просто обычные люди, возжелавшие перемен. И вскоре вместо деревянных домов выросли добротные каменные хоромы. Да не в один-два, а в три, а то и в четыре этажа. Появилась собственная ратуша, первые храмы, здание городского совета. Постоялые дворы стали плодиться, как грибы после дождя. Несговорчивую речку Язузу, славившуюся своими порогами, приструнили. Лишние камни вдоль русла повывезли, берега облагородили, дно углубили и пустили вниз по течению груженные товарами ладьи… Бывшая деревня превратилась в славный торговый город, расцвела. Разрослась, раздобрела, вольготно раскинулась сразу на оба берега, спустившись далеко в обе стороны от размежеванной когда-то границы, потому как уже очень давно перестала умещаться в узком кольце прежних стен.
Таррэн, оглядев все это великолепие, только головой
