Ящеренок, сидевший у меня на плече, встрепенулся и что-то воинственно проверещал. Видимо, вспомнил недавний тяжкий бой за обладание ватрушкой.
– Издеваешься? – подозрительно, с прищуром глядя на меня, уточнил пепельный.
– Ничуть. Только темное племя способно простое пожелание превратить в проклятие. Вот и пожелай. Сразу узнаешь, на какой ты сейчас стороне.
– Да чтоб ты провалились, зараза языкастая, – в сердцах выдал дракон. – Ерничать – это твой врожденный талант? Или ты специально трениров…
Договорить он не успел. Одна из досок скрипучего старого пола треснула подо мною, я вскрикнула, теряя равновесие, и тут соседка уже сломанной половицы решила последовать славному примеру товарки.
Я полетела вниз, следуя искренним пожеланиям дракона. Проваливалась с чувством и полной самоотдачей, так сказать. Мета не иначе как с испугу сочла за лучшее нырнуть ко мне в ворот, а там и слиться с кожей.
Лишь в последний момент сильная рука ухватила меня за запястье. Я так и замерла, ощущая на себе все прелести подвешенного положения. Мои ноги болтались на первом этаже, голова пока была на уровне пола второго.
– Не умеешь проклинать, не берись, – пропыхтела я.
– Я всего лишь следовал твоему совету, – вытягивая меня, как барсука из норы, возвестил Гард.
Снизу донесся запоздалый крик:
– Мой сон ожил!
Нет, конечно, я знала, что подо мною снимает комнату почтенное семейство: прыщавый юнец, его дородная мамаша и затюканный, вечно горбящийся отец. Интересно, кто из двоих Дредноутов – отец или сын – испустил этот клич счастья при виде голых девичьих ножек?
– Ах ты, старый потаскун! – Звук звонкой оплеухи и сопроводивший ее комментарий свидетельствовали, что о дармовых молодухах, падающих сверху, грезил господин Дредноут-старший. – Чего радостно пялишься? Не видишь, у соседей пол проломился… Я всегда говорила, что этот клоповник не стоит тех денег, что мы за него платим. Если даже под той чахоточной доски трескаются, то подо мной, честной женщиной в расцвете сил, и подавно могут! А хозяйка дерет за свой сарай почти как за элитные номера!
Гард вытянул меня споро. Едва оказавшись целиком на втором этаже, я заглянула вниз, свесившись. Помотала головой, пытаясь отбросить волосы, что закрывали мне все лицо.
– Прошу прощения за беспокойство, госпожа Дредноут. – Я натянула на губы самую милую улыбку.
Только что эта внушительная дама, чьи объемы приводили в восторг продавцов тканей, подала мне отличную идею. Нет для слуха ведьмы ничего приятнее, чем звуки свары. А рьяный спор постоялицы и квартирной хозяйки за лишнюю медьку-другую – чем не повод?
– Вивьенка, ты там сама-то еще живая? – задрав голову, бесхитростно спросила запасливая на калории дама.
То, как она бесцеремонно обращалась ко всем, меня порою коробило, но бесило другое. Госпожа Дредноут присматривалась ко мне как к потенциальной невесте для своего сынка и сочла, что такая бедная храмовая мышь – лишь запасной вариант для запасного варианта.
По ее мнению, основным моим достоинством была внешность. Да-да, та самая, серая и невзрачная. Дескать, я буду ее сыночку Цимпреиусу верной супругой: кто особо позарится на такую красотку?
Но сейчас соседка увидела меня в истинном облике и поменялась в лице.
– Это ты что ж так подурнела, деточка? Красавицей же была… Неужто за столичной модой погналась?
Я решила поддержать заблуждение матроны:
– Ага, гламуреей умылась. Нравится?
– Отвратительно и распутно. Без нее тебе было лучше.
– И я считаю, что без эликсира было лучше, – вмешался в нашу милую беседу Гард. Он тоже свесил голову в образовавшуюся дыру и с интересом изучал комнату соседей. – Здравствуйте.
Под конец дракон проявил чудеса вежливости, вспомнив о том, что сначала принято здороваться. В этот момент открылась дверь и вошел младший член семейства Дредноутов – Цимпреиус. Самым претенциозным и величественным в юноше с тощей цыплячьей шеей было его имя.
– Мам, я принес… – Вошедший осекся, уставившись на дыру в потолке, из которой торчали две головы.
– Доброе утро, госпожа Вивьен.
Сосед, в отличие от Гарда, о воспитании не забыл. А потом он рассмотрел мое лицо и замер. Даже корзину с овощами, что принес с рынка, выронил. Его отец и вовсе после затрещины, которую выписала ему дражайшая супруга, был нем как рыба.
Определенно надо умыться эликсиром, и побыстрее. Но сначала довершить начатое – подбить дородную даму на скандал.
– Доброе утро, Цимпреиус, – как ни в чем не бывало защебетала я. – А я к вам в гости почти завалилась. А все оттого, что полы не к бездне! Чуть шею себе не свернула, и если бы не братец… – кивок в сторону Гарда, – то точно бы убилась. Правда, за эту комнату я заплатила всего пару медек…
Дракон был озадачен приобретением «сестрички». Даже хмыкнул по этому поводу.
– Не умеешь делать гадости, так не мешай другим и учись, – шикнула я так, чтобы услышал лишь пепельный.
Мои слова про пару медек достигли цели. Матушка Цимпреиуса задумалась. Логично, раз я за такую развалюху плачу такие деньги, то чем они хуже?
Чую, сегодня все постояльцы старухи повалят к ней толпой, сбивая цену за постой… И ведь не с руки объяснять карге, что цена была бросовой лишь потому, что комната смотровая, а жиличка в ней – молодая особа.
– Это ваш брат? – Младшего Дредноута, в отличие от матери, волновал вопрос отнюдь не цен на жилье.
– Да, это гад… в смысле Гардрик, – представила я дракона.
– Сводный, – тут же открестился от прямого родства пепельный.
Тут я решила, что дружескую соседскую беседу пора сворачивать, и распрощалась, оставив озадаченным семейство Дредноутов.
Утро определенно обещало интересный день.
Я одернула платье, в котором пришлось ночевать, достала из сумки эликсир, умылась, подхватила свои вещи и уже собиралась выйти из комнаты мимо все это молча созерцавшего Гарда, когда меня бесцеремонно схватили за локоть.
– За сегодняшнее утро я понял одно: черные маги – чокнутые. Я все ждал, когда ты сама заговоришь о наших метах, но… Ты ничего не хочешь объяснить?
– Полегче о темных, ты теперь один их них.
– Прокляну.
Я проскрежетала зубами. Этот гад быстро освоился с темным наследием! Хорошо хоть больше душить меня не пытался. Видимо, понял, что темная ведьма податлива силе, как ртуть: не только в тиски ее не возьмешь, но и имеешь неплохие шансы ухудшить свое здоровье.
– Ты не слышал о такой форме уважения, как дистанция? – Я взглянула на наглеца исподлобья.
– С радостью буду уважать тебя за сотню полетов стрелы. Только верни мне дракона.
Я поставила сумки на пол. Ведь не отвяжется.
Лазурный, будто дразня хозяина, решил, что прогулялся сегодня уже достаточно, и, прильнув к моей шее, просто слился, превратившись в цветную татуировку под мочкой уха.
– Твоего дракона все равно до ближайшего полнолуния не вернуть. Так что успокойся и отпусти меня.
– А после полнолуния? – упрямо вопросил драконистый гад.
– А после полнолуния будет мой доклад на тему: «Руническое письмо на коже мага как элемент защиты от темных чар на примере тела покойного архимага Энпатыра Медная Кирка»…
– При чем здесь это? – не понял пепельный.
– Ну хотя бы при том, что теперь я смогу написать
