Ирина чуть прищурила глаза, возвращаясь мыслями к Денису. Он не разочаровал ее, удовлетворил по полной программе. Даже ртом. Ей было немного диковато такое рвение, хотя, чего греха таить, понравилось. Даже очень. Ленкин папочка никогда не опускался до таких нежностей. В постели он был прост, как трусы по рубль двадцать. Это не мешало ему уверять Иру, что именно она лишена воображения. Как и не мешало заводить любовниц.
Оглядываясь назад, сейчас она никак не могла понять, откуда в ней была такая масса всепрощения, терпения и глупости. Они прожили пять лет, и только случайность и брат открыли ей глаза на реальность. Она была благодарна Димке за те жестокие, но честные слова, которыми он встряхнул ее тогда, за его поддержку, за то, что всегда помогал с Ленкой. Хотя, возможно, это тоже было не лучшим решением. Слишком сильно она доверяла Диме, который хоть и был старше, но в ту пору совсем не годился ребенку в няньки. Ира поморщилась, понимая, что нечестно все валить на брата. Она прекрасно знала, какой образ жизни он вел, и закрывала на это глаза, предпочитая устраивать свою жизнь. Нелепые оправдания, что она искала Лене нового отца, надеясь создать семью, сейчас звучали в ее голове жалко и неправдоподобно.
Бывают люди, которые не могут жить одни. Ирина из их числа. Она отчаянно нуждалась в мужчине рядом, в сильном плече, поддержке. Наверное, в этом опять был виноват Димка, который с детства был главным человеком в ее жизни: нянчился с ней, развлекал, утирал слезы, водил в детский сад, в школу, потом гонял поклонников, уверяя Ирку, что все мужики козлы. Но за одним не уследил, и, когда сестра забеременела, пришлось пустить козла в огород. Позже ему пришлось сие парнокопытное провожать до калитки с вещами вопреки желанию сестры.
Сейчас Ирина, конечно, была благодарна Диме за инициативу, но тогда… Тогда она винила его во всех своих бедах, грозя, что из-за него ребенок лишился отца, а она мужа. Они сошлись на том, что козел все равно валит в лес, но брат больше не лезет в ее личную жизнь. Он и не лез, хотя иногда имел много чего сказать сестрице о ее похождениях и приятелях. Но приходилось сдерживаться. Диман лишь позволял себе регулярно отмечать, что Ирку тянет исключительно к засранцам. Она как Вивиан из «Красотки»: «Если в радиусе километра есть моральный урод, мы притянемся».
Ира хмыкнула, припоминая, как Димка доводил ее до бешенства, регулярно цитируя эти слова, но сейчас была согласна с ним на все сто. Вот и на Дениса запала, а он редкостный говнюк. Девушка не знала подробностей, но Сашка упоминала, что он был тот еще любитель гульнуть налево, пока они были женаты. Из-за этого и развелись, хотя Нестерова упрямо придерживалась версии, что оба были молоды и поторопились. Ира не очень понимала такой лояльности к бывшему. Ленкиного отца, например, она даже вспоминать не хотела, не то что видеть. А Сашка не только общалась с Денисом, но и позволяла ему регулярно наезжать в гости с ночёвкой, словно он родственник. Бухтела для порядка и для Димки, но позволяла. Конечно, он брат Кости, да и с Димой дружил еще до того, как братец втрескался в Сашку, но…
Из воспоминаний и размышлений ее вырвал звук поворачивающегося в двери ключа. Оказывается, она так глубоко ушла в себя, что проморгала, как Ленка распрощалась с кавалером.
— Мам, обязательно было стоять у окна почетным караулом? — тут же потребовала объяснений юная максималистка.
Ира так растерялась от ее внезапного наезда, что не нашлась с ответом. А Лену понесло:
— Повесь уже мне на шею видеорегистратор и будешь в курсе всей моей личной жизни, вернее, отсутствия таковой.
— Не рано ли ты о личной жизни начала беспокоиться, девочка моя? — наконец пришла в себя мать.
— А какие проблемы? — с вызовом выплюнула девчонка, закидывая шапку на полку.
— Лен, тон смени. И проблема в том, что тебе тринадцать.
— Вот-вот. Тринадцать, а не три.
— Елена!
— Ой, мам, не начинай. Дай поесть лучше…
Ира прикрыла глаза, прогоняя раздражение, которое не сослужило бы ей сейчас доброй службы, и примирительно проговорила:
— Хорошо. Иди мой руки, я разогрею.
Из ванной Лена вернулась чуть более лояльной к родительнице. Ира попыталась дать заднюю и разузнать, что это с ней был за мальчик. Но девчонка отделалась кратким: друг Мишки, — и больше ничего не пожелала рассказать. Ирина отругала себя за несдержанность. Она очень боялась, что Лену накроют прелести переходного возраста, и старалась изо всех сил быть дочери другом. Ира отчаянно маневрировала на грани между вседозволенностью и доверительным авторитетом, периодически сваливаясь то в одну, то в другую сторону. Сегодня она и вовсе оказалась не удел, одновременно и дала слабинку в сроках возвращения домой, и проштрафилась с окном. Ирина, конечно, возложила вину за свои промахи на Дениса. Однако это не помешало ей на следующий день набрать его номер, чтобы договориться о встрече.
Еще трижды на неделе они встречались у него. Ира не изменяла своему стилю, позволяя Денису снять с себя минимум одежды, уделить прелюдии не более десяти минут, трахнуться быстро, но качественно. От жёсткого секса у нее слегка саднило промежность, и Ира даже обрадовалась, что новогодняя ночь сулит ей отдых от внезапно возникшей регулярной половой жизни. Она изо всех сил старалась концентрироваться на радости, убеждая себя, что еще немного и на причинном месте будет один большой отек. Хотя то самое место было очень даже не против такой перспективы, поэтому Ирина пошла на компромисс, поддавшись уговорам Дениса остаться на чай и второй раунд. До чая они не добрались, но добрались до дивана, на который Дэн завалил девушку и даже успел избавить ее от платья. Благо она озаботилась надеть корсет, который скрывал все лишнее и подчеркивал все нужное. Бирюков, конечно, оценил ее неглиже, но потом попросил снять. Ира, конечно, послала его куда подальше, и Дениске пришлось довольствоваться тем, что давали. Уже то, что она задержалась в его квартире на час, было для Ирины подвигом, а для Дэна каким-то достижением. Он поставил себе в
