Заметив, что князь и бояре смотрят на меня, снова пожал плечами:
– Не знаю, откуда у меня эти навыки и знания, сами всплывают в голове. Также и бою на двух саблях тренировался.
– Подойди, – попросил князь, и я подошёл, тот кивнул одному из бояр, и тот протянул мне перстень, их сняли до того, как начали пеленать торс князя, это был крупный перстень, золотой, с изумрудом, а князь сказал: – То дар мой тебе, Тит, за спасение от ворогов страшных и нехристей ордынских…
Голос начал слабеть, и договорить он не успел, и я понял, что он уснул, ещё бы, после такого, да ещё с хлебным вином. Пояснив это боярам, что заволновались, перстень я в свой кошель убрал, от таких даров не отказываются, а так он для моих пальцев велик, и, пользуясь стоявшей шумихой, отошёл за кустарник, где и скрылся, и побежал к своему лагерю. Кроме кошелей, трофеев у меня и не было, одна сабля осталась, новую я подбирать не стал, не рискнул задерживаться, воспользовался возможностью удрать и сделал это. А саблю я себе ещё подберу, благо есть что купить, я же кошели срезал и у тех двух бояр из Твери, тяжёлые были. А сейчас доберусь до лагеря, и мыться, очень хочу. Тем более трясучка нервная напала наконец, это бывает, после боя это нормально. Позже свыкнусь, и такого не будет, а сейчас перетерпеть нужно, вот я, обняв ствол берёзы, и терпел, прижавшись к шершавой коре лбом. Тут и силы оставили меня, и я сполз на землю. Сейчас приду в себя, нужно только подождать. Как же меня трясёт, ещё и в пот бросило. Сердце бьётся как сумасшедшее. Хорошо ещё, не в лагере это произошло, там я натужно казался уверенным в себе бодрячком, к счастью, успел уйти до срыва.
* * *Ухнув в воду ручья, я только котомку снял и откинул ремень с саблей и кинжалом да пустыми ножнами от второй сабли и ножей, и так плюхнулся в ручей. С учётом того что тот был небольшой, перешагнуть можно, хотя для водопоя и годился, со спины стала набираться вода, перехлёстывая через плечи и обтекая по бокам, я стал затором, запруда получилась, и вода потекла вниз. Сначала с мутью из-за моего падения в ручей, а потом постепенно стала перемешиваться с кровью, и вниз стала стекать окрашенная красным вода с пузырями. Надо отмокнуть, да и помыться не мешало бы. Черпая красную воду ладонями, я, с шумом отфыркиваясь, отмывал лицо и волосы. Дальше продолжал лежать и балдеть в холодной воде, что достаточно быстро взбодрила меня и привела в порядок.
Та моя минутная слабость, что настигла при возвращении на место ночёвки, долго не продлилась, пару минут, и я, встав, пошатываясь, направился дальше. Постепенно силы возвращались, но окончательно они вернулись после этого купания. Так что, скинув всю одежду, включая сапоги, стал всё отстирывать, сидя на берегу. Кони паслись чуть в стороне, изредка с интересом поглядывая на меня. Закончив с одеждой и своей помывкой, занялся котомкой, осмотрел придирчивым взглядом, освободил её от содержимого и выкинул, всё уже, придётся новую покупать. Саблю с кинжалом отмыл, почистил и протёр, ну ещё и маслицем конопляным протёр, чтобы не заржавела. Другого масла всё равно не было. Вот так и работал, пока на костерке весело булькал котелок, куда я только-только забросил крупы и кусочки вяленого мяса, решив сварить супчику, и размышлял о том, что произошло с час назад. Да, ничего себе экзамен я устроил. Не скажу, что я сейчас костерю себя мысленно последними словами да так же мысленно даю себе оплеухи за то, что решился на бой, наоборот, подобный бой – моя мечта ещё с прошлого мира, и когда возникла такая возможность, несмотря на некоторые сомнения в своих физических возможностях из-за возраста, я вышел на поляну и принял его, пусть тот и разбился на фрагменты. И на поляне бился, и в лес заманил татей, и снова на поляне, покрутиться пришлось, мышцы вон как болели, и тянуло болью некоторые суставы. Я просто сидел, занимаясь чисткой, и анализировал сам бой, покадрово его переживая и выискивая ошибки, пока всё свежо в памяти. Находил, как же без этого, и искал возможности исправить их, так накапливал реальный опыт. А ошибки были, на это указывали порез на шее, царапина скорее, ещё два пореза на левой руке, они даже не кровили, уже обработанные мной, ну и сильный синяк во всю спину. Я, когда щит снял, выбравшись из ручья, ахнул, мало того что тот треснул, так оказалось, в нём застрял обломок татарской сабли. Да что я скажу, это был единственный реальный мой боевой опыт, в прошлом теле такого не было, все бои тренировочные и постановочные, включая фильмы, куда меня стали привлекать в последнее время как эксперта.
Помня, в каких временах нахожусь, я достаточно серьёзно отнёсся к своим ранениям, пусть они и были вроде как царапинами. С полным отсутствием на Руси медицины, любое осложнение может быть фатальным. Поэтому так тщательно промыл царапины хлебным вином и, мысленно махнув рукой на то, что для моего возраста алкоголь отнюдь не полезен, сделал солидный глоток вина для внутренней дезинфекции и чуть не поперхнулся. Солидная крепость, ближе к шестидесяти градусам. Так что на голодный желудок меня быстро развезло, земля вдруг начала качаться, я точно говорю, она, сам я стоял крепко на ногах, как никогда. В общем, раны обработаны, повязки накладывать нужды нет, не кровило, пусть подсыхают, но, когда двину в путь, наложу обязательно, да просто чтобы защитить от пыли и смеси грязи и пота, иначе заражение начнётся. Солнце вон как жарит, точно потеть буду. А так мне тут нравится, несмотря на многое непривычное в местной жизни и укладе. Например, те же клопы, ладно Андрей Евсеевич серьёзно к этому относится, после каждого посетителя постельное бельё стирается и выбиваются матрасы, так что несмотря на многие попытки проезжих привезти эту гадость на себе, подобное зло быстро искореняется. Однако, как я слышал, на Руси клопы – это бедствие почище тараканов и татар, не только в деревнях, и в солидных домах в городах бывают. Я же всегда держал свою комнату чистой, к тому же, нарезав нужных трав, пучками засушивал их и держал в своей комнатке-чулане, где постоянно был свежий воздух и приятный аромат, от которого клопы бежали
