И Рамзес Великий, в прошлом Рамзес Проклятый, встал со стула и, подойдя к книжным полкам, взял первый том дневников-шактани.
А потом он зажег все свечи в комнате, устроился в наиболее удобном кресле и, перевернув первую страницу тома в тяжелом кожаном переплете, погрузился в чтение, которое, без сомнения, станет одним из самых фантастических приключений в его жизни.
46
Остров СкайСибил видела это место мельком уже много дней назад, хотя с парома сошла только сейчас. Во время ее контактов с Клеопатрой перед ее глазами вставали эти картины: скалистые пики Куиллинских гор; узкие морские заливы, прорезавшие сушу словно темно-синими пальцами; небольшая уютная пристань в городке Портри с рядом вытянувшихся вдоль нее каменных домиков. И вот теперь она видела все это собственными глазами.
Своим появлением здесь она была обязана одному лондонскому продавцу книг, который и направил ее сюда. Для осуществления своего плана ей требовалось несколько экземпляров своих книг. Она нашла в Лондоне магазин, где был представлен достаточно широкий выбор ее романов, и уже там описала хозяину местность, которую в течение нескольких дней уже видела в своих видениях. Скалы, отвесно обрывающиеся в бурные волны, одинокий маяк, стоящий на узкой и длинной полоске поросшей травой земли, которая далеко вдается в море, словно огромный перст давно погибшего упавшего великана. Продавцу она сказала, что как-то видела эти пейзажи в какой-то книге, только под рисунками не было подписей, а ей бы очень хотелось посетить эти красивые места до своего отъезда в Америку.
«Ах, мисс, тогда вы, конечно, ищете остров Скай!»
На самом деле она искала намного больше, чем просто остров с красивыми видами, но об этом она предпочла хозяину книжного магазина не рассказывать. Он был приятно удивлен и немало озадачен тем, что она нанесла ему визит лишь для того, чтобы попросить несколько экземпляров своей собственной книги. Поэтому предложил их ей бесплатно при условии, что она подпишет все оставшиеся у него экземпляры. Она с радостью согласилась. Когда же она аккуратно подписывала каждую свою книгу из его запасов, он попытался втянуть ее в разговор об угрозе большой войны на континенте, и Сибил пришлось сослаться на свою полную неосведомленность в этом вопросе. В последний раз она держала в руках газету, когда просматривала газетные вырезки с заметками про грядущее торжество по поводу помолвки мистера Рамзи и Джулии Стратфорд.
Война? Неужели ее бестолковые братья оказались правы?
Но что могла значить перспектива войны для человека, за последние несколько недель пережившего то, что пережила она? Что значила для нее теперь перспектива самой смерти?
Хотя Сибил полностью доверяла Рамзесу с Джулией, а также этой таинственной царице, которая, похоже, теперь контролировала и их, она все же не исключала возможности того, что в последний момент они передумают и не позволят ей провести последнюю часть своего путешествия самостоятельно. Поэтому она задержалась в Лондоне еще на два дня – просто чтобы убедиться, что за ней не следят. А затем, нагрузив полную дорожную сумку своих книг в твердом переплете, она отправилась на север.
Путь ее лежал к дальнему побережью Шотландии, в продуваемые всеми ветрами края, где Клеопатра, похоже, без устали бродила по суровым ландшафтам, потому что Сибил снова и снова видела одни и те же местные ориентиры, те же каменистые склоны, те же пустынные берега.
Природа их связи совершенно точно изменилась после того злополучного праздника, когда они оказались так близко друг к другу, даже не сознавая этого. Видения стали более осязаемыми и отражали больше простых повседневных моментов. Сильные всплески эмоций и физические ощущения, которыми они делились, тоже теперь воспринимались по-новому. И еще, разумеется, они могли разговаривать между собой словно по телефонной линии, которая, впрочем, соединяла их каждый раз всего на несколько минут. Однако вместе с видениями Сибил столь остро чувствовала отчаяние и безнадежность, исходящие от Клеопатры, что все время испытывала искушение заговорить с ней, чтобы высказать ей слова утешения.
Но она понимала, что это было бы неразумно. Потому что она могла случайно проговориться и сказать что-то такое, что насторожит Клеопатру и предупредит о ее приближении.
Впрочем, Клеопатра тоже ведь могла видеть мир глазами Сибил, так что это ее путешествие не было таким уж секретом.
Во время поездки в поезде на север она просмотрела свои последние романы о Древнем Египте и ручкой отметила места, которые, с ее точки зрения, могли найти применение в осуществлении ее новой миссии.
Уже при переправе на пароме к острову Скай она вдруг почувствовала странное покалывание в затылке и прилив необъяснимой недюжинной энергии. Единственный способ, который она нашла, чтобы хоть как-то дать ей выход, было сжимание и разжимание кулаков. Эти ощущения были абсолютно новыми для нее, и она решила, что это знак – цель ее уже близко. Клеопатра где-то рядом.
По-видимому, нечто подобное она должна была ощущать и на том званом вечере, если бы сразу же не отвлеклась на Рамзеса и не попала во власть своих воспоминаний о нем. И если бы вскоре после этого не подверглась нападению Теодора Дрейклиффа и в конечном счете не потеряла сознание. Когда она сошла с парома на причал, ситуация не изменилась, и все эти ощущения никуда не ушли.
«Так значит, ты здесь, – услышала она в голове голос Клеопатры. – Приходи в паб чуть выше пристани, Сибил Паркер. Ты найдешь меня там, и мы наконец покончим со всем этим».
Вероятно, ехать сюда в одиночку было самым безрассудным и глупым решением в ее жизни. При этом она в очередной раз солгала Люси насчет того, куда едет, зачем едет и когда собирается вернуться. А теперь, вполне возможно, это закончится тем, что ей просто свернут шею, а тело выбросят в море.
Но все-таки она не хотела думать о таком исходе.
Не могла поверить.
Потому что эта связь сохранялась между ними. Связь, как у близнецов, только намного более мощная. Конечно, все ее эмоции передавались Клеопатре, точно так же, как эмоции Клеопатры доходили до нее.
Паб не был переполнен, но посетители все же прибывали. Стены и пол здесь были сделаны из такой темной древесины, что на их фоне серый дневной свет, пробивавшийся внутрь через окна, поначалу показался ей ослепительно ярким. Как только ее глаза немного привыкли к полумраку, Сибил увидела Клеопатру, сидящую в углу; тени здесь гармонировали с ее темным платьем и тяжелой черной шалью, кутаясь в которую она, похоже, могла одновременно и греться, и прятаться в ней. На
