В 2042 году мы победили смерть и перестали считать годы. Нет, несколько десятилетий мы еще вели им счет, но потом перестали: для бессмертных время не имеет значения.
Не помню точно, как и почему мы перешли на китайский календарь – год Собаки, год Козла, год Дракона и так далее. Не помню также, когда по всему миру активисты движения в защиту животных стали отстаивать права своих любимых видов, добавив в список летоисчисления год Выдры, год Кита и год Пингвина. И не могу также сказать, когда было решено избегать повторений и каждый год именовать животным, еще не встречавшимся в перечне лет. Все, что я наверняка знаю, так это то, что сейчас у нас год Оцелота.
Что же до того, что я не знаю, то любой желающий может посмотреть это в «Гипероблаке».
– Из журнала жнеца Кюри.
Глава 3
Сила судьбы
Приглашение Ситре пришло в начале января. Пришло обычной почтой – первый симптом того, что дело выходит за рамки обычного. Так приходили только три типа отправлений: посылки, официальные письма и письма от всяких чудиков – единственных людей, которые все еще писали письма. Похоже, это письмо относилось к третьему разряду.
– Ну открой же! – потребовал Бен, гораздо более взволнованный бледно-желтым конвертом, чем Ситра. Адрес был написан от руки, что делало происходящее еще более странным. Каллиграфия в школах преподавалась элективным курсом, но среди знакомых Ситры не было ни одного, кто его когда-либо выбирал. Она вскрыла конверт и достала карточку такого же цвета. Прежде чем прочитать ее вслух, она пробежалась по тексту глазами.
Ваше присутствие в Большой городской опере девятого января в 7 часов вечера доставило бы нам огромное удовольствие.
Ни подписи, ни обратного адреса. Кроме карточки, в конверте лежал билет. Один-единственный
– Опера! – разочарованно протянул Бен. – Вот еще!
Такому не возразишь!
– Возможно, какое-нибудь школьное мероприятие? – предположила мать.
Ситра покачала головой:
– Тогда так бы и написали.
Мать взяла приглашение и конверт, чтобы внимательно рассмотреть.
– Ну что же, – сказала она. – Что бы это ни было, это интересно.
– Это какой-нибудь неудачник. Боится открыто подойти и пригласить меня на свидание, вот и придумал.
– Собираешься пойти? – спросила мать.
– Мама, если парень приглашает меня в оперу, то он либо шутит, либо спятил.
– А может, он просто пытается произвести впечатление.
Ситра хмыкнула и пошла прочь из комнаты. Любопытство разбирало ее до такой степени, что она даже забеспокоилась.
– Не пойду и не собираюсь! – крикнула она из своей комнаты, уже зная, что обязательно пойдет.
Большая городская опера была одним из тех мест, куда люди, имевшие хоть какую-то значимость в городе, стремились попасть, чтобы показать себя. Среди собравшихся на любое представление только половина приезжала насладиться музыкой и пением. Остальные же являлись, чтобы принять участие в великой мелодраме движения вверх по социальной и карьерной лестнице. Об этом знала даже Ситра, не имевшая никакого отношения к этим людям.
Она надела платье, которое купила для прошлогоднего бала выпускников, пребывая в полной уверенности, что Хантер Моррисон пригласит ее, Ситру. А он пригласил Захарию Суэйн, и о том, что это случится, знали все, но только не Ситра. Они все еще были парочкой, и Ситра до сегодняшнего дня не надевала этого платья.
Надев его, она обрадовалась сильнее, чем ожидала. Девочки-подростки быстро меняются, и теперь это платье шло ей гораздо больше, чем в прошлом году, когда при взгляде в зеркало желаемое упрямо выдавалось за действительное.
Обдумывая приглашение, она пыталась свести к минимуму число возможных поклонников. Это мог быть кто-нибудь из пятерых известных ей претендентов, но только с двоими из них она могла бы провести вечер по-настоящему приятно. Троих оставшихся она могла бы вынести разве что из-за чувства новизны. В конце концов, изображая надменность, тоже можно получить немало удовольствия.
Отец захотел подбросить ее.
– Позвони, когда соберешься уезжать, – сказал он, когда они добрались до Оперы.
– Я возьму авто-такси.
– В любом случае позвони.
В десятый раз услышав от отца, что выглядит очаровательной, Ситра вышла из машины, а отец поехал дальше, освободив место для подъезжавших по очереди лимузинов и «Бентли». Глубоко вдохнув, Ситра направилась вверх по мраморным ступеням, чувствуя себя Золушкой, впервые приехавшей на бал.
Входя в зал, она ожидала, что ее направят либо в партер, либо на балкон, но билетер, стоящий на входе, внимательно посмотрел на билет, потом на Ситру, вновь на билет, а затем кликнул второго билетера, который должен был лично проводить ее.
– В чем дело? – спросила Ситра. Первой ее мыслью было: это поддельный билет, и сейчас ее проводят к выходу. Вполне возможно, что все это – злая шутка, и она уже перебирала в уме список возможных шутников.
Но второй билетер объяснил:
– Персональный эскорт обязателен для зрителей, предъявивших билет в ложу, мисс.
Ситра знала, что места в ложе – это верх избранности. Такие места предназначались только для элиты, которая не желала сливаться с массой простого народа. Обычные люди не могли себе позволить купить билет в ложу, а если и могли, то все равно доступ туда им был закрыт. Следуя по стопам своего спутника вверх по узкой лестнице, ведущей к левым ложам, Ситра почувствовала страх. Она не знала никого, у кого достало бы денег купить билет в ложу. А вдруг приглашение пришло к ней по ошибке? А если Ситру действительно ждет какая-то важная персона, то каковы его или ее намерения?
– Мы пришли.
Билетер отодвинул портьеру, закрывающую вход в ложу, и Ситра увидела сидящего там юношу примерно своего возраста. У него были черные волосы и кожа, чуть тронутая веснушками. Увидев Ситру, юноша встал, и она заметила, что брюки у его костюма слегка коротковаты и открывают носки чуть больше положенного.
– Привет, – сказала Ситра.
– Привет.
Билетер оставил их одних.
– Твое место – то, что ближе к сцене, – сказал юноша.
– Спасибо! – сказала Ситра, пытаясь понять, кто бы это мог быть и почему он пригласил ее сюда. Этот юноша был ей незнаком. Должна ли она его знать? Может ли она сказать, что не знакома с ним, или лучше держать язык за зубами?
Затем, без всякой на то причины, юноша сказал:
– Спасибо!
– За что?
Он протянул Ситре приглашение – такое же, какое получила она.
– Я не очень люблю оперу, – сказал он, – но уж лучше сидеть здесь, чем бездельничать дома. А мы… мы знакомы?
Ситра громко рассмеялась. Оказывается, нет
