Мои размышления прервало торжествующее «Ио-хууу!!!». Это словно чертик из табакерки выскочил из автоклава Рудик. Который выглядел интересно. Эдакая мускулистая серебряная крыса на двух ногах. Наверно у автоклава не нашлось точной программы для физиономии спира, и он приклеил ему на мордочку ту модель маски, какая была у него в памяти.
Впрочем, Рудику это, похоже, неудобств не доставило. Он прыгнул чуть не до потолка, приземлился на четыре лапы, кувырнулся, подхватив при этом с пола свой автомат, и встал уже на задние лапы в агрессивно-картинной стойке – хоть плакат с него рисуй для будущего фильма.
– Вот теперь-то мы им всем точно надерем нижнюю чакру! – сообщил он, агрессивно щелкнув зубастой пастью. Круто же автоклав постарался, нарастив спиру челюсти искусственным наноматериалом!
– Плагиатор, – хмыкнул я. – Про нижнюю чакру у меня же спёр поди?
– То есть? – окрысился спир.
– Ну, я вроде в каком-то из своих романов эдакое завернул.
– Ты это выражение официально зарегистрировал, чтобы оно стало твоим? – ехидно поинтересовался мутант. – Нет. Ну и помалкивай, писатель.
Понятно. Крутая броня добавила Рудику отваги и нахальства.
Усилием воли я подавил в себе желание отвесить охамевшему корешу пинка, и посмотреть, насколько далеко его унесет при этом. Тем друзья и отличаются от обычных людей – возможностью нарываться без риска получить в бубен. Но как же иногда хочется от души зарядить в дружеское хлебало, кто б только знал…
Вздохнув, я подобрал с пола свой автомат вместе с разгрузкой и рюкзаком, прикидывая заодно наши дальнейшие действия. Но тут под потолком снова зашуршало, после чего по лаборатории разнесся знакомый голос Харона:
– Итак сейчас на вас надета последняя модификация нанокостюма, снабженная двуслойной графеновой броней, искусственной мускулатурой, а также системой ускорения и стабилизации движений. Но уникальность данного экзоскелета состоит в том, что его структура нестабильна. Мной был создан искусственный артефакт, который я назвал «Конструктором». Благодаря ему я смог изменять электронную заселенность атомов не только на внешних, но и на внутренних уровнях. То есть, была получена возможность произвести временную квантовую генерацию одного материала из другого. Грубо говоря, я смог перенаселить атомы азота и кислорода до такой степени, что они превратились в атомы углерода, железа, молибдена, титана и так далее.
Но – повторюсь – структура костюма нестабильна и полностью зависит от степени зарядки интегрированного в него «Конструктора». Когда он полностью заряжен, костюм существует не более тридцати шести часов, после чего перенаселенные атомы, из которых он состоит, возвращаются в исходное состояние. То есть, превращаются в воздух. Однако встроенные под вашу кожу датчики «помнят» структуру наноэкзоскелета, и «Конструктор» будет готов воссоздать его вновь в любой момент, как только будет заряжен. Для активации достаточно послать «Конструктору» мысленный приказ, представив себя облаченным в броню. Ваши артефакты теперь настроены точно под вас, так что они будут ловить ваши мыслеобразы, и по ментальной команде вы сможете надевать и снимать свои экзоскелеты. Надеюсь, предоставленной информации вам хватит для того, чтобы разобраться в своей новой броне. Действуйте, живые, и да хранит вас Зона.
Щелчок под потолком дал понять, что инструктаж окончен. Мило. Значит, пока Харон рассказывал о своем детище, встроенные в него источники энергии благополучно разряжались. Ясно-понятно. Придется учиться экономить заряд брони, прогуливаясь по зараженным землям в одном камуфляже, что в условиях Зоны не особо хорошо. Но выбирать не приходилось.
За стеной раздался взрыв, стеклянные приборы, расставленные на нескольких столах, дружно звякнули. Ага. По ходу, все время пока мы захлебывались в автоклавах, вояки не переставали долбить стену. Упорные, этого у них не отнять. Но у нас теперь есть чем им ответить. Вернее, в чём.
– Ну что, пошли что ли? – сказал я, снимая автомат с предохранителя. Пока говорил, ощутил, насколько потяжелела нижняя челюсть, защищенная теперь мощным наномышечным корсетом. Нет, ворочать ею было легко, просто ощущение веса добавилось. И на лице, и на всем теле. Солидного веса, который было на удивление легко нести на себе. Непередаваемое ощущение.
– Пошли, – сказала кио, перехватывая пулемет поудобнее. – Только слышь, хвостатый, не мешался бы ты под ногами. А то раздавлю еще ненароком.
Хоть и стала мордочка Рудика почти что волчьей, агрессивной донельзя, но не заметить, как помрачнел спир от услышанного, было сложно. По глазам видно. Глаза-то теми же остались, такими же большими. Только после слов Насти моментально исчез из них нахальный прищур, и стали они большими и печальными. Как у ребенка, которому ни за что отвесили подзатыльник.
– Ну ты это, полегче с ним, – буркнул я. – Чего он тебе сделал-то?
Настя не ответила. Молча повернулась и направилась к стене, за которой уже явственно слышались гулкие удары – похоже, вояки взрывами выдолбили неслабый кусок бетона, и теперь пытались пробиться в лабораторию при помощи кувалд и ломов. Что ж, придется им помочь.
Настя встала возле стены с пулеметом на изготовку. Рудик сделал то же самое, правда отойдя от кио на пару метров правее. Чисто чтоб под ногами не мешаться, как она сказала. Интеллигентный. Даже не послал деву куда подальше, проглотил обиду. Я так не умею. Наверно потому, что в отличие от него не в библиотеке родился и вырос, м-да…
Размышляя о жизни таким образом, я одновременно искал глазами на стене характерную выемку. Ага, вот она. Если не приглядываться, то и не заметишь. Приложил я к ней палец Харона – и едва успел перехватить автомат в боевое положение, так как стена по-моему еще быстрее вниз ушла, чем в первый раз. Скорее не ушла, а рухнула, словно нож гильотины. Наверно какие-то стопорные механизмы военные своими взрывами все-таки повредили.
Мгновение – и я уже смотрю на офигевшие лица вояк, в руках которых зажаты инструменты, которыми они стену ковыряли. Четверо их было, больше видимо не удалось разместить их так вдоль стены, чтоб они друг друга кирками да ломами не покалечили. Этот первый ряд и перечеркнула Настя очередью из своего пулемета. И когда военные попадали на бетонный пол, резанула второй. По тем, кто кучковался у стены, наблюдая за работой товарищей. За девять секунд – девять трупов, по секунде на каждого. Только что были живые люди, и вот уже валяются в лужах крови куски мертвого мяса, почти рассеченные надвое пулями. Везучие люди. К ним Сестра пришла быстро, они поди даже
