И такая откровенность была вознаграждена тем, как просветлело его лицо. Иррилий заговорил на эльфийском. Я знала его немного, но сейчас не понимала ни слова. Лишь могла оценить мелодичность и купалась в нежном взгляде. Может, стихи? Это звучало так красиво, что щемило в груди.
Замолчав, Иррилий отпустил мои руки и стянул корфу, спустил ее на плечи, открыв лицо и волосы. Потянулся к ветке и снял с нее венок из белых цветов абелии, надел мне на голову.
— Ты прекрасна!
Оттуда же он снял еще два венка поменьше, из тех же цветов, и я с удивлением увидела на ветке обручальный браслет, но его он трогать не стал.
Я была настолько удивлена, что он украшает меня цветами, что позволила надеть на руку браслетом венок. Второй он надел себе, а потом вновь переплел наши пальцы и произнес фразу на эльфийском, которую я перевела как «Нарекаю тебя своей» или что-то очень близкое по смыслу.
— Что? — растерялась я, а потом вздрогнула от щекочущего чувства на запястье. Дернулась, но он удержал.
Опустив глаза, увидела, как на наших руках проявляется узор татуировки. Он вился от цветочных браслетов по запястью к пальцам и становился ярким, как будто кто-то рисовал кисточкой на коже.
— Ирр, что это?! — ахнула я, а он смотрел на узор с благоговением, а потом радостно улыбнулся мне.
— Благословение.
Видя, что я ничего не понимаю, пояснил:
— В наших землях церемония свадьбы происходит в два этапа: сначала у родового древа, а потом в храме. Я не мог ждать до приезда домой. В обручальном браслете находится частица родового древа, а абелию перевезли сюда и посадили с эльфийской землей. Знаешь, это удивительное дерево! По легенде, двое влюбленных, Аберий и Лияния, не получили благословения семей, но их любовь была столь сильна, что они решили бежать и провести церемонию в храме, прося о покровительстве богов. Но за ними гнались, и они, понимая, что не успеют, взмолились Лесной Деве, чтобы она спасла их и не позволила разлучить. Она услышала, и Аберий превратился в сильное дерево с мощным стволом и раскидистыми ветвями, а Лияния расцвела на его ветках прекрасными цветами. Волшебным ароматом их любви мы наслаждаемся и по сей день. Дерево так и назвали, сплетя их имена, — абелией, и сажают у дороги, считая покровителем путников. Но знаешь, что самое удивительное?
— Что? — едва слышно выдохнула я, завороженная услышанным, но все еще пребывая в смятении.
— Для истинной любви не нужны храмы. Его создают два любящих сердца, желая быть вместе, и наши брачные татуировки подтверждают это.
— Брачные?! — мой голос предательски дрогнул.
— Жена моя… — выдохнул Иррилий и поцеловал.
Земля ушла из-под моих ног! Я жена? Как жена? Разве так бывает?! Но его губы убеждали в этом, а крепкие объятия стали поддержкой ослабевшим ногам.
— Агаси Иррилий! Как же так…
— Ваше поведение недостойно!
Растерянный женский возглас и грозный мужской ворвались в наш уединенный мирок и заставили оторваться друг от друга. Я увидела спешащую к нам служанку и двоих стражников. Кажется, это по наши души.
— Лорд Иррилий, немедленно покиньте сад! Это женская территория, а айна вам больше не невеста, — властно требовал второй стражник.
Ну надо же, еще недавно, когда я ночевала у эльфа, никто к нам не ломился в комнату, возмущаясь аморальным поведением. Мои подозрения оказались верны — акиф, видимо, дал четкие указания охране. И служанкам, раз, заметив нас в саду, одна из них тут же побежала за охраной.
Иррилий спокойно мне улыбнулся и накинул на голову корфу, скрывая от посторонних лицо. Затем потянулся и снял с ветки обручальный браслет, пряча его в карман. Лишь после этого с невозмутимым лицом повернулся к пышущим гневом стражникам.
— Вы совершенно правы, айна Арджана мне не невеста. Она жена, в чем можете убедиться. — Переплетя наши пальцы, он продемонстрировал брачные татуировки потрясенным зрителям, которые вмиг побледнели. — Поэтому прочь с пути! И не смейте мешать нам с супругой, указывая, как мы должны себя вести.
Подхватив меня на руки, Иррилий зашагал прямо на стражников, которые расступились в последний момент, уступая дорогу. Я спрятала лицо на его плече, счастливо улыбаясь под корфой. Пусть для меня все неожиданно, но, боги, как же вовремя!
Я еще была ошеломлена стремительным поворотом жизни, но в груди сладко сжалось, когда услышала из его уст: «жена», «не мешайте нам с супругой»! До конца не понимала, как он умудрился провернуть наш брак, но его законность не вызывала сомнений, и брачные татуировки подтверждали это. Не у всех семейных пар они были, чаще брак знаменовался брачными браслетами, а татуировки — высшее благословение Девы Лесной своим детям.
Иррилий поставил меня на ноги лишь в своих покоях.
— Арджана, я прошу простить меня, — произнес он.
Мое сердце сжалось, готовое ухнуть вниз. Если он скажет, что все не всерьез и наш брак мистификация, я этого не переживу.
— Больше всего на свете мне хотелось назвать тебя своей в торжественной, праздничной обстановке, в кругу родных и друзей, но наш стремительный брак обусловлен особыми обстоятельствами. Все указывало на то, что акиф не отступится, а я бы не пережил потерю тебя. Только не тебя! Ты свет моей жизни.
Прежде чем ответить, мне пришлось сглотнуть ком в горле.
— Ты сам говорил, что, желая быть вместе, два сердца сами создают храм. Мне не важны гости и торжество. Это наш праздник, и главное, что ты рядом.
Иррилий благодарно сжал мои ладони.
— Я бы хотел пригласить тебя в ресторан, но до задержания капитана нам не следует появляться в городе. Нельзя рисковать. Поэтому я взял на себя смелость и заказал все сюда.
Он указал на стол, уставленный блюдами.
— Думаю, ты бы хотела, чтобы и твой взвод отпраздновал, радуясь за тебя. Сегодня все на празднике, но завтра я распоряжусь и все организую.
Мне лишь оставалось согласно кивать, удивляясь, когда он успел все продумать.
