Наррова ахана прилетела вовремя.
И пусть я понимал, что совершил ошибку, но все равно кольнуло, когда Арджана отстранилась. И затуманенный взгляд снова стал ясным и строгим. А еще внутри проскакивали искры смятения. Наррово племя, не говорите только, что прежде она не целовалась. Хотя… если попадались такие мужланы, как капитан, ничего удивительного в том, что у нее нет опыта.
А дальше все пошло не так. Абсолютно все! Я едва ли не молил лесных божеств о том, чтобы на нашем пути оказались твари. Чтобы сразиться вместе, чтобы разбить тот лед, что образовался после моих слов.
Пока Арджана не обмолвилась о лорде дель Аби. В этот миг я ненавидел все племя высших. И особенно того, кто украл у меня Дэрин, кто разом перечеркнул наше с ней будущее.
Тон капрала, ее взгляд резанули как ножом по свежей ране. Нарров дель Аби и здесь не прошел незамеченным. Идиотом я не был, понимал, что с таким лицом женщины могут говорить лишь о том, кто им дорог.
Слушать хвалебные речи в адрес того, кто просто растоптал мою личную жизнь, оказалось невыносимым.
— Такая слепая восторженность подходит больше влюбленной дурочке, — не выдержал я. — Нам пора возвращаться в лагерь.
Хватит разговоров о дель Аби. Скоро мы будем проезжать неподалеку от Газбо. Делом чести будет вернуться в столицу и посмотреть Дэрин в глаза. Убедиться, что все сказанное ею — правда. И бросить вызов высшему.
Почему-то не боялся.
Капрал же молча ехала рядом. Но в этот раз молчание давило, даже воздух стал другим. Как перед бурей. Ее ахана чуть покачивалась, сидя на руке Арджаны. Черные круглые глаза птицы явно пытались проделать дырку в моей спине.
К наррам все!
На Дэрин же злости не было, лишь желание развести руками и задать один вопрос: «Почему?»
Почему после согласия на брак, после всех лет нашего общения она ушла к другому? Рядом с которым ей было некомфортно. Я же видел это, когда мы с ней столкнулись с дель Аби в городе.
Что изменилось?
Сложнее всего оказалось в лагере. К тому моменту, как мы прибыли туда, я успел накрутить себя до предела. Дэрин в моих мыслях то просила о помощи, а то таяла в объятиях дель Аби. Отчего меня бросало то в жар, то в холод. В голове стояла звенящая пустота.
— Лорд Иррилий, с вами все в порядке?
Я надеялся, что у меня взгляд не слишком говорящий. Пришлось приложить все усилия и улыбнуться Адаранту.
Мои проблемы — это только мои проблемы. О моем желании бросить вызов высшему никто не должен узнать.
После дипломатической миссии, разумеется.
— У меня — все в порядке, — ответил спокойно. — А с экспедицией проблемы. Где капитан? Необходимо переговорить о дальнейшем маршруте.
— Что-то случилось?
Я посмотрел на мага. Нарров червяк сомнения сейчас нашептывал внутри меня, что верить никому нельзя. Сказать о своих подозрениях? О том, что среди нас мог затесаться предатель?
Да ни за одно драконье сокровище!
Дипломаты не лгут, они просто недоговаривают или немного приукрашают правду.
— Портальная станция сломалась незадолго до нашего прибытия. И в городе сегодня поймали двух сторонников «Саламандры».
Последнее я придумал. Но ведь такое тоже могло случиться, верно? Людей у синдиката много. В этом городе они тоже могут находиться.
— Нарры! — выругался Адарант. — Неужели все же по наши души?
— Скорее, по дары акифу, — ответил я меланхолично.
Что сейчас делает Дэрин? У них ранний вечер.
Что может делать красивая женщина рядом с высшим демоном, который является ее мужем? Ответ напрашивался сам собой. И я незаметно сжал кулаки. До боли, до хруста в суставах, чтобы отвлечь себя от тех картинок, что рождались в голове.
— Думаешь, им нужна Тильда?
Я вынырнул из мыслей и с неприкрытым изумлением посмотрел на мага. Затем мы оба синхронно перевели взгляд в сторону фургона танцовщицы. Изрядно потрепанный, он стоял в тени роскошного дуба. А сама Тильда устроилась на ярком покрывале рядом. И как-то тоскливо оглядывала окрестности. Даже цвет волос словно потускнел, как и салатового цвета юбка. Неужели до сих пор надеется, что император передумает?
Не стоит надеяться, подумалось с ожесточением. Увы, но порой те, кого так искренне ждем, наносят самый болезненный удар.
Никто не заберет Тильду. Если она думала своим поступком заставить императора приревновать, то проиграла. Я видел много фавориток, но императрица всегда выходила победительницей. Потому что выше любви у правящих всегда чувство долга.
— Ты сам в свои слова веришь? — спросил у Адаранта.
Тот скривился, точно укусил незрелую сливу. Даже губами пошевелил, но не сплюнул, а произнес:
— Уже и не знаю, во что верить. Меняем путь?
— После совещания.
Не удержался и взглядом отыскал Арджану. Она стояла на дальнем конце лагеря и о чем-то расспрашивала двоих из своего взвода. Высокая, статная, черные волосы переливаются на солнце, заплетенные в косу. До сих пор помню ощущение гладкого шелка между пальцами. Я заплетал сестру, у нее чуть вьющиеся волосы, другие.
А у Дэрин не знаю, ведь к ним я так никогда и не прикасался.
И снова тупой нож воткнулся в сердце и пару раз провернулся.
Я знал, что многие орчанки перед боем вплетали в волосы лезвия. Интересно, Арджана так делает? При должном умении это становится весьма опасным оружием.
В душе корил себя за несдержанность. Не стоило так реагировать на ее слова о дель Аби. Уж кто-кто, а Арджана точно не виновата в том, что Дэрин предпочла высшего демона.
«Предпочла ли», — снова мелькнула мысль.
Ревность — мерзкая вещь, теперь я узнал это на собственной шкуре. Ничего забавного в ней нет. Она, как кислота, способна разъесть изнутри, внушить мерзкие мысли. Вот и я, поддавшись слабости, обидел ту, которая точно не заслужила.
И как теперь просить прощения? Ведь понимал, что не прав. Поддался эмоциям
