Фантастес опять улыбнулся ей – на сей раз так широко и шаловливо, что искривились даже уши.
– Посмотри на крышку этого футляра, – он показал себе под ноги, где лежала деревянная коробка с челноком, – и, может быть, тогда ты кое о чем догадаешься.
Кэй посмотрела. На темном дереве крышки было вырезано изображение, которое она должна была ощупать пальцем, прежде чем смогла воспринять полностью: худая змея, обвившая меч. Ей была знакома эта эмблема. Она мгновенно подняла глаза:
– Рекс, старый привратник у папы на работе!
– Вот, значит, как он замаскировался? – Фантастес ухмыльнулся. – Да, он один из моих. Хорошо схитрил, ничего не скажешь. Я послал его взять из кабинета твоего папы несколько очень важных предметов, в том числе этот челнок. Следующий вопрос.
– Куда Гадд забрал папу и сестру? И как мы будем их возвращать?
Фантастес молчал. Они уже почти достигли берега, и широким движением шеста он элегантно поставил плоскодонку параллельно длинной каменной плите, на которую они оба сразу же и вышли. Кэй повернулась к нему, когда он привязывал лодку, и обратилась к его сгорбленной спине:
– Я не шучу. Где они?
– Первым делом нам надо найти Вилли и Филипа, – сказал он, не оборачиваясь и не глядя на нее. – У меня есть ощущение, что они будут ждать нас там, наверху. Мне необходимо узнать кое-что, прежде чем можно будет начать подготовку к интеграции. – Тут он повернулся и, присев, положил ладони на землю перед собой. Посмотрел Кэй прямо в глаза. – Мы отыщем их, отыщем, все с ними будет хорошо.
Кэй улыбнулась. Если Вилли вселял надежду, то Фантастес давал ей чувство безопасности.
Старый дух поднялся и торопливо двинулся к невысокой двери; за ней начинался проход, который вел от пристани. Кэй следовала за Фантастесом почти вприпрыжку. Теплые ветерки, продувавшие подземелье, почти высушили ее одежду, и она вдруг стала ощущать какую-то легкость. Они поднимались по слегка наклонным туннелям, миновали пару открытых ворот.
– А слив… – начала Кэй.
– Сегодня уже не будет, – отозвался Фантастес через плечо. – И в любом случае эти проходы не соединены с источниками воды и канализацией. Это древние коридоры храмовых зданий, я их откопал и восстановил. А совсем скоро ты увидишь мое самое грандиозное творение.
После нескольких крутых поворотов они внезапно, через низенькую дверь, вступили в огромный открытый атриум; по его периметру шла спиральная лестница, поднимаясь высоко – сколько хватал глаз.
– Должен признать, я немного слукавил, – сказал он. – На самом деле мы в старой башне – как и все остальное, ее занесло илом, и я ее раскопал или, скорее, промыл. Сажем так: раскопал и промыл. Весь осадок, который ее наполнял, теперь в озере – где ему и следует быть. Лестница, – (они как раз начали по ней подниматься), – большей частью уже была. Я кое-где подремонтировал, кое-где улучшил. Не лестница, а чудо-магистраль, – добавил он со смехом, глядя через плечо, как она старается не отстать, взбираясь следом за ним к самому верху, от более темного воздуха к более светлому. Чем выше, тем атриум, казалось, делался уже, под конец он, по сути дела, превратился в круглый каменный лестничный колодец. Свет падал из центра крыши – до нее очень близко было уже, – и Кэй поняла, что это солнечные лучи, проникающие через световой люк, и что они поднялись на уровень земли. Под самым люком показалась закрытая дверь; вытащив из-под балахона кольцо с ключами, висевшее там на ремне, Фантастес быстро ее отпер. За массивной деревянной дверью была обыкновенная комната с белеными стенами, куда через два открытых окна с левой стороны вливался солнечный свет. Глаза Кэй слепило с непривычки, и, сощурясь, она увидела деревянный стол на козлах, стоявший посередине, а на нем ворох чего-то похожего на сухие листья. Вдоль стен стояли высокие книжные шкафы, полки гнулись от томов всевозможных размеров. Потолок был выкрашен в небесно-голубой цвет.
– Добро пожаловать в мое жилище, – сказал Фантастес.
Он закрыл и запер за ними дверь. Едва он повесил ключи обратно на свой ремень, как в другую дверь, напротив первой, торопливо вошел малорослый, изрядно лысый, морщинистый дух и, сдвинув сухие листья в сторону, положил на стол и открыл две тяжелые книги с полок. Фантастес, присоединившись к нему у стола, склонился над большими фолиантами, чьи страницы, плотно наполненные жирно напечатанными готическими буквами, малорослый стал пробегать глазами, помогая себе маленькой линеечкой.
– Отыскалось что-нибудь? – спросил Фантастес негромко, но властно и настойчиво.
Кэй пристально смотрела на смуглую, почти безволосую голову, нависшую над книгами. Маленький дух некоторое время не отвечал, его проворные пальцы продолжали бегать туда-сюда по строчкам, он что-то тихо приговаривал себе под нос. Когда наконец поднял голову, он несколько раз мигнул таким манером, каким люди откашливаются. А затем и откашлялся.
– Пока ничего, но творец по-прежнему в фонтане. Похоже, я не все вспомнил, что требуется.
– Продолжай слушать его, – сказал Фантастес, кладя ладонь на худую руку духа. – К нему придет, дай срок. – Затем он повернулся и, показав локтем на Кэй, произнес: – Дочь молодого человека. Зодчего.
Сморщенный маленький дух поклонился с великим почтением. Фантастес обратился к Кэй:
– Кэй, это Эвмнестес, наш хронист. Его память вмещает все за последние сорок тысяч лет. А припоминание – первая часть интеграции.
Сделав то, что было необходимо, маленький дух зажал книги под мышками и поспешно вышел вон.
– Сядь, – мягко сказал Фантастес, пододвигая один из четырех деревянных стульев с высокими спинками, стоявших вокруг стола. – Тебе Вилли рассказал что-нибудь про интеграцию?
Кэй покачала головой.
– Ничего не рассказал.
– Тогда надо начать с самого начала, – промолвил дух. Кэй кивнула. – Трудность в том, – продолжил он, – чтобы понять, где оно, это начало. Думаю, ты слышала про Тантала. – Кэй снова кивнула. – В каком-то смысле его история начинается с начала, хотя даже к тому времени она уже рассказывалась многократно. Ну да ладно.
Фантастес повернулся, и его палец мигом затанцевал по высоким полкам на противоположной стене. Он что-то искал. Когда нашел и вытащил, Кэй увидела, что это большая книга, переплетенная в кожу, с золотым тиснением на обложке и корешке. Толком разглядеть обложку она, впрочем, не успела: положив перед ней книгу, он тут же принялся листать старинные пожелтевшие страницы, что-то бормоча при этом. Кэй увидела рукописный английский текст, обрамляющий красивые иллюстрации, расцвеченные красным, пурпурным, голубым и золотым. Наконец Фантастес нашел, что искал, и его руки замерли.
– Вот, – сказал он. – Читай здесь.
Кэй начала читать.
– Вслух, – сказал Фантастес.
– Тантал был очень набожным человеком, и, когда он начал царствовать, его набожность, которую неизменно признавали даже те, кто считал религию парадом пустых ритуалов, прославилась по всему изведанному миру. У него был единственный сын, красавец
