Сперва Вестон никого не замечает и не слышит ничего внятного. Он лишь повторяет себе, что не должен находиться в этом ужасном месте.
Тяжелый воздух – испарения множества людских душ – давит на грудь, и он едва может вздохнуть. Затем впереди слышится голос – звонкий, девичий, почти радостный. Вестон больше не главный – теперь последнюю пешую экскурсию Вестона ведут та самая девушка и здоровяк-морпех.
Чем дальше уходил туннель, тем шире становился проход. Вдоль земляных стен выстроились люди; луч фонаря то и дело выхватывал из тьмы их бледные лица, повергая Вестона в ужас. Человек, всю жизнь придерживавшийся неизменного порядка вещей, полностью потерял контроль; сирота, осознанно выбравший одиночество как единственно безопасный путь существования, был замурован под землей, окружен десятками – нет, сотнями – других людей, у каждого из которых были свои желания, свои неприятные воспоминания, свои тайны и свои эмоциональные потребности.
Груз их надежд едва не раздавил Вестона.
Пребывавший до этого момента с одиночном полете Вестон мгновенно понимает, что прочел в тот день на лице Теда Бишопа, и понимает, почему сбежал. Образованный, осторожный, сдержанный и дисциплинированный человек, каким стремился быть Лоуренс Вестон, на самом деле лишь на волосок отличается от этих людей.
Теперь они окружали его со всех сторон.
«Я не могу, – думает Вестон, и через поры на его коже проступает холодный пот, как в приступе клаустрофобии. – Я не пойду дальше».
Он забывает, как дышать. Еще минута и… Он не знает, что произойдет. Взмыленный, он крутится по сторонам, готовый драться хоть с самим дьяволом, если это поможет выбраться отсюда. Он предложит здоровяку-ветерану кучу денег, а если будет нужно, разорвет его на куски одними зубами и ногтями, убьет – или сам погибнет в драке. Чтобы покинуть эту потайную подземную цитадель влекущих нищенское существование, но стойких людей, он готов на все.
Выходит так, что ему не приходится делать ничего вышеперечисленного. Морпех с медвежьим рыком протискивается вперед.
– Верен долгу всегда, – произносит он.
Откуда-то из потемок отзывается неровный хор голосов:
– Верен долгу всегда!
Ветеран отпихивает Вестона.
– Я нашел того, кого искал. Теперь проваливай и гражданских с собой забери.
Каким-то чудом Вестону это удается. Он достает из кармана табличку «Прогулки с Вестоном», поднимает над головой и направляет на нее свет фонаря так, чтобы людям было видно. Затем он дует в серебряный свисток, который всегда носит с собой на чрезвычайный случай, и который еще ни разу не использовал.
По туннелям разносится пронзительный свист.
– Так, – говорит он, собравшись с последними силами. – Пора возвращаться! Нас ждет Пятая авеню и… – Вестон всячески старается выдерживать тон экскурсовода, от безысходности он готов на все, – русская чайная! Я угощаю. А также ужин и ночевка в «Уолдорфе» за счет «Пеших экскурсий Вестона».
Когда они выходят на свет – боже, еще не стемнело – и свежий воздух, Вестон с недоумением осознает, что группа хоть и изменилась, но не стала меньше. Он целую минуту не может понять, что не так, но потом соображает. Здоровяка-морпеха с ними ожидаемо нет, но выстроив туристов на автобусной остановке (да, он закидывает четвертаки в билетный автомат городского автобуса!), Вестон насчитывает все те же тринадцать человек: молодожены, парочка, отмечающая годовщину свадьбы, библиотекарша, прыщавый пацан, непримечательные, но довольные средние американцы… Кажется, группа та же, но это не так. Вестон слишком потрясен и сбит с толку, чтобы определить, кто…
Оказавшись в безопасности в русской чайной, он наконец понимает, кого в группе раньше не было. Незнакомка чувствует себя здесь, как рыба в воде. Прелестная девушка со взъерошенными волосами и спортивной фигурой в сером свитере с натянутыми до кончиков пальцев рукавами; когда она тянется к самовару и предлагает налить ему чаю, он с удивлением замечает черные полоски грязи под ее ногтями. Он не придает этому большого значения; быть может, так сейчас модно.
Вестон не отводит туристов на Таймс-сквер или Центральный вокзал, чтобы после ритуала прощания скрыться в толпе. Он оставляет их в «Уолдорфе», где они стоят перед лифтами, разинув рты, ожидая, пока портье проводит их в номера.
Вконец измотанный и напуганный столь близким контактом с людьми, Вестон сбегает. Вернувшись домой, он первым делом удаляет отовсюду свою рекламу и разбивает рабочий телефон, а затем делает то, что обычно делают в фильмах убийцы и жертвы насилия: долго моется под горячим душем, стараясь смыть с себя все следы пережитых событий. Чтобы окончательно прийти в себя и вновь выйти на улицу, ему понадобится несколько дней. Вестон успокаивает нервы, пересчитывая предметы искусства в своем тайном хранилище, заливает горе многочисленными чашками кофе, читает утренние газеты в солнечной библиотеке и утешается привычными повседневными ритуалами. Он ежедневно любуется принадлежавшей еще отцу акварелью Уильяма Тернера, гладит мраморный бок скульптуры Бранкузи и разглядывает свою любимую бронзовую статуэтку работы Ремингтона.
Когда же спустя несколько дней он выходит из дома, то едва не разворачивается, не успев ступить и шагу. На крыльце его поджидает соблазнительная девица с экскурсии. Тот же свитер, та же растрепанная прическа. От такого вторжения у него едва не останавливается сердце, его передергивает, но девушка, которая так любезно наливала ему чай в русской чайной, приветствует его радостной улыбкой.
– Думала, ты уже никогда не выйдешь.
– Вы не имеете права, вы не имеете права… – начинает Вестон, но ее улыбка настолько приятна, что он меняет тон.
– Что вы здесь делаете?
– Я живу неподалеку, – девушка одаривает его еще более сногсшибательной улыбкой.
Как объяснить красивой девушке, что она не имеет права следить за тобой? Как довести до понимания ньюйоркца, что твое крыльцо – частная собственность? Как убедить ее в том, что его личная жизнь закрыта для посторонних, к которым она, безусловно, относится?
Вестон не знает как.
– Мне пора!
– Куда ты?..
Сразу вспомнив туннель и как будто вновь глотнув тамошнего воздуха, Вестон слишком нервничает, чтобы принести вежливые извинения и посигналить своему водителю, и напрочь забывает все фразы, заученные на случай, если нужно от кого-то отвязаться.
– В Китай! – выпаливает он и бросается наутек.
На углу он оборачивается, желая убедиться, что скрыться удалось, и теряет дар речи.
– Ох!
Бросившаяся за ним со всех ног девушка врезается в него с треском, от которого сердце Вестона буквально выпрыгивает из груди наружу и разбивается. О, этот чуть сколотый зуб, который ему видно, когда девушка улыбается.
– Гм, прямо сейчас в Китай?
Вестон сконфужен.
– Ну, не сию минуту, конечно. Сначала кофе.
Просияв, девушка одергивает рукава свитера.
– Давай! Я заплачу́!
Пока они пьют капучино, Вестон раздумывает, как избавиться от девушки, не нагрубив, но неожиданно приходит к выводу, что влюблен.
Как влюбляется человек вроде Вестона?
Непредвиденно. Быстро. Он не может контролировать
