Том посигналил снова. На этот раз он подал их тайный сигнал – мелодию из мультфильма о Могучем Мышонке, который они вместе с Джоуи смотрели в детстве.
Дверь хибары тут же открылась, пролив на землю квадрат желтого света, и на пороге появился Джоуи с двумя бутылками пива в руках.
У них с Джоуи не было абсолютно ничего общего. Они были слеплены из разного теста, жили в совершенно разных условиях, но это не мешало им оставаться лучшими друзьями с третьего класса. Тогда в школе устроили выставку домашних животных, и в тот день Том, во-первых, узнал, что черепахи не летают, а во-вторых, понял, кто он такой и на что способен.
Стиви Брудер и Джош Джонс поймали его на школьном дворе и принялись перебрасываться его черепашками, как бейсбольными мячами. Томми в слезах метался между ними. Когда им надоело, они стали швырять черепашек в нарисованную мелом на стене мишень для панчбола, а одну скормили немецкой овчарке Стиви. Когда Томми попытался оттащить пса, Стиви врезал ему и повалил на землю, сломав очки и разбив губу.
От еще больших неприятностей Томми спас Джоуи-помоечник – щуплый парнишка с черными лохмами. Он был на два года старше Томми и его одноклассников, но уже дважды оставался на второй год и умел читать только по слогам. Его отец Дом владел свалкой, из-за чего все обзывали Джоуи вонючкой.
Стиви Брудер был заметно крупнее, но Джоуи было наплевать – что тогда, что сейчас. Он схватил Стиви за шкирку, встряхнул и со всей силы пнул по яйцам. Следом он наподдал и псине, а вот Джош Джонс убежал, не дожидаясь, пока достанется и ему. Однако вслед ему все равно прилетела дохлая черепаха, смачно ударив в толстый красный загривок.
Джоуи заметил это
– Как ты это сделал? – изумился он.
Пока он этого не сказал, Томми и думать не мог, что его черепахи умели летать из-за его собственных способностей.
Этот секрет стал фундаментом их дальнейшей дружбы. Томми помогал Джоуи с домашними заданиями и тестами. Джоуи защищал Томми от хулиганов в школе и на игровых площадках. Томми читал Джоуи книжки комиксов, пока Джоуи сам не научился читать достаточно хорошо, чтобы не нуждаться в помощи. Дом, ворчливый мужчина с седеющими волосами и пивным пузом, но добрым сердцем, гордился успехами сына – сам-то он читать вовсе не умел, даже по-итальянски. Вместе Томми и Джоуи прошли путь от начальной школы до старшей; не окончилась их дружба и тогда, когда Джоуи все же исключили. Она не угасла, когда они начали встречаться с девочками, выдержала испытания смертью Дома ди Анджелиса и переездом семьи Тома в Перт-Амбой. Джоуи ди Анджелис оставался единственным, кто знал Тома таким, каким он был на самом деле.
Джоуи поддел крышку еще одной бутылки «Рейнгольда» висевшей на шее открывашкой. Под его белой майкой уже начало вырисовываться пивное пузико на манер отцовского.
– И чего ты с твоими-то мозгами в телевизионной мастерской ковыряешься? – сказал он.
– Работа есть работа, – ответил Том. – Я и прошлым летом этим занимался. Думаю устроиться на полную ставку. Не важно, кем я работаю. Важно, какое применение я нахожу своему, кхм, таланту.
– Таланту? – передразнил Джоуи.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я, макаронная твоя башка, – Том поставил пустую бутылку на оранжевый ящик у кресла. Мебель в доме Джоуи нельзя было назвать изысканной; почти всю ее он подобрал на свалках. – Я все думаю о том, что Джетбой сказал напоследок. Никак не могу понять, что он имел в виду. Вроде бы у него остались незавершенные дела, а ведь он в своей жизни, считай, вообще палец о палец не ударил. Только спрашивал, что я могу сделать для своей страны, хотя прекрасно, черт побери, знал ответ на этот вопрос. Мы оба его знаем.
Джоуи покачивался в кресле, потягивая «Рейнгольд» и качая головой. На стене за его спиной от пола до потолка высились книжные полки, сколоченные еще Домом десять лет назад. На нижней лежали мужские журналы, а на всех остальных – комиксы. Их комиксы. «Супермен», «Бэтмен», издания «Экшен Комикс» и «Детектив Комикс», журналы «Классика в картинках», которыми Джоуи пользовался для написания школьных сочинений, куча страшных, детективных и военных комиксов и, наконец, жемчужина коллекции – почти полное собрание комиксов о Джетбое.
Джоуи заметил взгляд Тома.
– Даже не думай, – сказал он. – Тадс, ты не гребаный Джетбой.
– Это правда, – согласился Том. – Я могу быть круче него. Я…
– Придурок, – закончил за него Джоуи.
– Туз, – серьезно произнес Том. – Как «Четыре туза».
– Это тот негритянский ду-воп-квартет?[70]
Том вспылил.
– Тупой макаронник, они не певцы, а…
Джоуи резким жестом оборвал его.
– Да знаю я, кто они такие. Тадс, я тебя умоляю. Они все чокнутые, как и ты. Теперь они кто в могиле, кто за решеткой, кроме того сраного стукача, как там его? – Джоуи щелкнул пальцами. – Он еще в «Тарзане» играл.
– Джек Браун, – сказал Том. Однажды он даже писал реферат по «Четырем тузам». – Уверен, что есть и другие, просто они не высовываются. Как и я. Я привык прятаться, но теперь с меня хватит.
– Что, пойдешь в редакцию «Бейонн таймс» и устроишь там чертово представление? Идиот. С тем же успехом можешь признаться в том, что ты коммунист – тогда тебя живо отправят в Джокертаун, а в доме твоего папаши перебьют все окна. Или, того и гляди, в армию загребут, болвана.
– Нет, – уверенно сказал Том. – Я все продумал. «Четыре туза» были легкой целью. Я же не собираюсь выдавать, кто я и где живу, – он махнул пивной бутылкой в сторону полок с комиксами. – Я буду соблюдать анонимность. Как герои комиксов.
Джоуи расхохотался.
– Охренеть! Может, ты еще и трико натянешь, тупица?
– Черт бы тебя побрал, – вскипел Том. – Захлопни варежку!
Джоуи продолжал раскачиваться и посмеиваться.
– Пойдем выйдем, трепло! – разгневанный Том поднялся с кресла. – Поднимай свою жирную задницу и увидишь, какой я тупица. Тебе ли не знать, на что я способен.
Джоуи ди Анджелис встал.
– Ну давай, покажи.
Оказавшись снаружи, Том нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Холодный ноябрьский воздух превращал его дыхание в пар. Джоуи подошел к большому металлическому ящику на стене дома и включил рубильник. Свалку озарил ослепительный свет прожекторов. Подошли собаки, принюхиваясь и следуя за Томом и Джоуи. Из кармана черной кожаной куртки Джоуи торчала пивная бутылка.
Свалка, как полагается, была полна всякого хлама, разбитых
