«Всего-то следовало…» – мысль обрывает негромкое пиликанье. На столе среди вороха бумаг и упаковок с таблетками зажигается болотный свет.
Звонит мобильник. Точнее калькулятор, выполненный под сотовый телефон.
Ошарашенная, Лена таращится на него.
Нет, глаза ее не подводят. Экран калькулятора то загорается, то гаснет. Отсвечивая зеленым, мигают и кнопки. Из шва, соединяющего крышку с корпусом, доносится писк.
Она трогает калькулятор пальцем, чтобы убедиться, что не сошла с ума. Ничего не меняется, тот продолжает тонкоголосо пищать. Тогда она нажимает на одну из цифр, и устройство замолкает.
А потом из узкого отверстия на стыке крышки с корпусом звучит далекий голос:
– Доброго денечка!
Лена отшатывается, будто из калькулятора вылезает страшное насекомое. Только это гораздо хуже насекомого: невероятно, но калькулятор говорит:
– А вы уже выбрали кружок по интересам? Посвящение в кружковцы состоится завтра в десять!
Дальнейшую речь заглушает порыв ветра, пробежавшего по крыше. Шум подобен топоту ног.
– Кружок себе подбери, – скандирует калькулятор, – вступи или умри!
Лена надавливает на кнопку сброса, экран тут же гаснет. Широко распахнутыми глазами, с гулко бьющимся сердцем она смотрит на калькулятор, не в силах отвести взгляда, боясь, что он вдруг превратится во что-то кошмарное.
Осторожно взяв штуковину, которая из счетного устройства переквалифицировалась в аномальное средство связи, Лена вертит ее в руках.
Самый обычный калькулятор, которым она пользуется вот уже несколько лет, а до нее Славик носил его в школу. Она жмет на клавишу включения, и на экране возникает ноль. Приплюсовывает два к трем. Результат: цифра «пять».
(В нашем доме ровно в пять.)
Все верно. И никакого зеленого света.
Но ей же не померещилось!
Словно в подтверждение экранчик неожиданно вспыхивает. Лена вздрагивает и роняет калькулятор на бумаги. Он пищит громче, чем прежде, свечение более насыщенное, кислотно-зеленое, как перезрелое киви.
Калькулятор дребезжит и вибрирует, ездит по столу, оборачиваясь вокруг себя, а Лена думает, как поступить. Выбросить его в окно? Ударить о стену? Разломать рукоятью клюки?
В конце концов, не отдавая себе отчета, она прижимает ненастоящий телефон к уху.
– Алло?
– Пропал человек, – сообщает какая-то женщина.
Часто вдыхая, Лена внимательно слушает, что ей скажет калькулятор.
– ЗАПИШИТЕ: Сережа, двадцать четыре года. Убежал второго октября и не вернулся. ПРИМЕТЫ? Рост средний, глаза сумрачные, прихрамывает на правую ногу, на лице и руках – множественные ножевые порезы, кричит девчачьим голосом: «Господи, как больно!» Срочно нужна помощь в поисках.
– Что вы ко мне пристали? – не выдерживает Лена.
– Нашедший получит награду, – продолжает женщина, как будто и не к ней вовсе обращаются. – Начните с леса…
– Я старый человек! Сколько можно измываться?
Голос замолкает. Но Лена слышит дыхание, угнездившееся в сердцевине счетного аппарата.
– Зачем вы это делаете, можете объяснить? – Свободной рукой она протирает глаза, на которых выступили слезы.
После этого происходит совсем неожиданное: голос на том конце провода ей отвечает.
– Так нужно, – шепотом говорит женщина.
Лена хватается за нить разговора.
– Кому нужно? Сколько вам платят? Если дело в деньгах, я…
Калькулятор смеется.
– Деньги здесь ни при чем. Тут другое.
– Что? Скажите мне, как это прекратить?
Женщина шумно выдыхает.
– Ты уже в игре. Если сама начнешь звонить, звонки прекратятся.
– Куда звонить? Я не понимаю!
– Набирай любой номер, они сами определят, кого ввести в игру.
– Кто «они»?
– Я не могу говорить, они могут слушать, – шепчет собеседница.
– Погодите…
– В общем, ты меня поняла.
Разговор завершается. Свет тухнет. Лена кричит в калькулятор: «Алло! Алло!»
Ощущение домашнего уюта мигом испаряется. В душу вклинивается тревога, которая подобна жирному таракану, попавшему в восхитительную запеканку. Лена медленно опускает калькулятор на стол, а затем вставляет телефонный провод в розетку. Ожидает нового звонка. Но телефон нем. Он словно наблюдает за ней и, в свою очередь, ждет, какие действия она предпримет дальше.
Лена решительно снимает трубку, пальцы снова набирают номер полиции, и лишь когда в ухо поют длинные гудки, она спрашивает себя: зачем? Что она скажет? Что ей позвонили на калькулятор и ввели в какую-то игру? Едва Лена успевает подумать об абсурдности произошедшего, как в трубке раздается щелчок.
– Дежурный. – Тот же полицейский, с которым она разговаривала ранее.
Лена молчит. Просто не знает, что сказать.
– Алло? Говорите! – По голосу это уже не рыхлый торт, каким она его представляла, а хорошо пропеченный пирог с застывшим твердым кремом.
И Лена говорит. Говорит, как и велела женщина в калькуляторе.
– Вы уже посещали супермаркет «Огнивомне»?
– Что-что?
– Там новая акция. Соберите собачьи лапки, чтобы получить прекрасные новогодние свечи. Запомните: нужно ДЕСЯТЬ штук.
Она надавливает на рычаг, пока полицейский не успел ничего ответить на эту чушь. Прижав трубку к груди, Лена размышляет: если полиция сейчас зафиксирует номер, то узнает, что это звонила та самая полоумная бабка, которая жаловалась на телефонных хулиганов. Вот смеху-то будет.
– Бабка-хулиганка, – произносит Лена вслух и роняет короткий нервный смешок. В висках стучит кровь. Телефон же молчит. Может, это действительно возможность избавиться от звонков? Своего рода лечение от навязчивых разговоров.
Она отпускает рычаг и наугад набирает номер. На вызов долго не откликаются, но затем какой-то старик снимает трубку.
– В пансионат «Последний путь» требуется сиделка-проводница.
Прокашлявшись, старик говорит:
– А?
– Опыт работы необязателен. Главное – желание отправлять немощных на тот свет.
– С ума сошла?
Лена прерывает связь, попутно отмечая, что второй раз нести чепуху как-то легче. У нее начинают созревать идеи предстоящих разговоров. Она даже, покопавшись на столе, выуживает из-под журналов блокнот для записей, куда вносит самые удачные, по ее мнению, варианты не имеющих смысла предложений.
В течение следующих трех часов Лена делает около двадцати звонков. Кому-то рекомендует специальные корыта от фирмы «Спелые вишенки» для варки повидла из внутренностей, а кому-то – вместо сигарет использовать петарды, чтобы поскорее умереть. К полуночи она уже клюет носом, поэтому отправляется в кровать. Ложится, не раздеваясь, а ветер снаружи стучит в окна и поет печальную песнь.
Ей снится Шура. Она недовольна своей могилой, жалуется, что та расположена у самой ограды напротив шоссе. «Дом у дороги, – говорит Шура, закрывая крышку гроба. – Тут всегда так шумно».
Лена просыпается в поту. Сонная, она бредет к холодильнику, достает пакет с куриными крылышками. Прошлый день был слишком накаленным, а во сне ей расслабиться не удалось. Однако способ забыться все-таки существует.
Лена размешивает в глубокой тарелке майонез с яйцом, горчицей и прессованным чесноком, пока соус не принимает светло-русый, соломенный цвет – такого же оттенка волосы Славика. Обваливает крылышки в специях, солит, маринует. Выдавливает в получившееся месиво сок из половинки лимона. Запекает в духовке.
Кухня наполняется ни с чем не сравнимым запахом готовящегося мяса. По окнам ползают тени деревьев – прямо-таки мухи, учуявшие сладостный аромат. Лена спокойна.
Наутро блюдо с крылышками, сервированными листьями салата и маслинами, стоит рядом с пышным пирогом. Лена же обнаруживает сообщение: «Нельзя останавливаться» – и совсем не удивляется тому, что оно пришло на калькулятор. Она знает, кто его прислал.
Бестолковая игра продолжается.
