Седэн опасливо поставил на пол одну ногу, попробовал опору. Как будто держит. Глубоко вздохнув, он перенес на эту ногу всю тяжесть и шагнул внутрь.
За спиной заскрежетало: захлопнулась потаенная дверь, отсекла комнату от тоннеля.
Седэн с ужасом уставился на перекрытый выход. Огляделся, сдерживая панику, но взор всюду натыкался на сплошной камень. Другого выхода он не увидел.
– Ты, как я вижу, снова вторгаешься сюда, – произнес за спиной тихий голос.
Седэн похолодел, медленно обернулся.
Он представить не мог, откуда взялся человек, стоящий теперь между ним и мечом. Седэн едва совладал с желанием вжаться в стену. Кожа незнакомца светилась, как тлеющие угли, немногим тусклее расплавленной лавы между камнями. Волосы его и одежду, казалось, составляли нити той же лавы, но глаза… Глаза были человеческими. Голубые, спокойные, разумные глаза.
И они пристально наблюдали за Седэном.
– Я… я извиняюсь, – пролепетал Седэн, пятясь. – Я не нарочно.
– Как же не нарочно? – пламенный незнакомец двинулся с места, обогнул Седэна. Его осанка ничего не говорила глазу, но взгляд выдавал острое любопытство. – Ты, как всегда, пришел за Ликаниус. Вопрос в том, как ты проник сюда на сей раз? Тебя провел Путник? Или пожалел Хранитель? Или ты наконец набрался храбрости вернуться на Равнины Тлена и воспользоваться одной из колонн? – странный человек все кружил, не сводя с Седэна взгляда. – И опять в новом теле, как я вижу. У какой злосчастной души ты его отобрал на сей раз? Неужто и вправду надеялся нас одурачить? Одурачить меня? Нет, думаю, столь неумелая уловка не по тебе. Ты что-то задумал. Вечно ты что-нибудь придумываешь.
Теперь сияющий остановился чуть ближе к разинувшему рот Седэну.
– Ну же? Ты заставляешь меня ждать. Или изгнать тебя немедля?
Седэн откашлялся.
– Прости, но, право, я… Я сам не знаю, зачем я здесь. И даже не знаю, где это – здесь. – Он провел ладонью по волосам. – Кто ты? Ты меня знаешь?
Глаза незнакомца озадаченно блеснули.
– Скоро пять сотен лет, как мы отплясываем этот танец, – проговорил он. – Я – Гарадис ру Даген, и я узнаю тебя, Тал’камар, под любой личиной. Ты один среди них умеешь подобраться так близко. Но никто из вас не сумеет ее взять. Закон неизменен.
Седэн сглотнул, разрываясь между страхом и восторгом.
А потом до него дошло, что сказал этот Гарадис.
– Пятьсот лет? – юноша засмеялся. – Ты молодо выглядишь!
Его смех замер под холодным взглядом Гарадиса. А глаза пылающего человека вдруг округлились, словно он что-то понял.
Молниеносным движением шагнув к Седэну, он обхватил ладонями его голову.
Седэн ахнул. Ладони Гарадиса были теплыми, но не обжигали, как он ждал. На долю мгновения он ощутил, как что-то вторглось в его сознание. Затем Гарадис отстранился. Теперь лицо его было задумчивым.
– Напрасно ты сюда вернулся, – пробормотал он. Седэн ответил беспокойным взглядом.
– Но я не помню, бывал ли здесь. На моей памяти всего несколько месяцев, – возразил он.
– Остальное изъяли, – согласился Гарадис. – Ты сам же и стер это, чтоб вернуться сюда для новой попытки. Ты забыл даже Андрела, тем более зачем он связал нас этим договором, – задумчиво протянул Гарадис, говоря скорее с собой, нежели с Седэном. И покачал головой. – И все же закон говорит ясно: «Тому, кто придет за Ликаниус, будет в ней отказано». А ты пришел не за Ликаниус. Ты пришел узнать, кто ты такой и как тебе помочь друзьям.
Гарадис как завороженный уставился на юношу.
Седэн морщил лоб, силясь понять. Гарадис был прав: он не помнил имени Андрел.
А вот меч на колонне-алтаре…
– Это Ликаниус, да? – спросил он.
– Да.
– Если я ее получу, что-то изменится? Я сумею помочь друзьям?
– А как же, – тихо отозвался Гарадис. Мерцающий человек посмотрел в глаза Седэну и отступил, открывая ему путь к мечу. – Впервые за пятьсот лет ты прошел испытание. Я, Страж, прочел твой разум и не нашел ни мыслей, ни воспоминаний, позволяющих отказать тебе. Ликаниус твоя.
Седэн в сомнении взглянул на меч, потом на Гарадиса.
– Ты не вернешь мне память?
– Нет, – ответил Страж. – Хотя, уверен, ты скоро найдешь того, кто вернет.
– Но ты хоть можешь сказать, кто я такой?
Гарадис бесстрастно смотрел на него.
– С чего начать? Ты – Тал’камар, хотя лишь очень немногие знают тебя как Тал’камара. Ты ради идеала уничтожил Сарангет. Ради мести ты вырезал Арати. Ради любви к давно умершей женщине ты создал Равнины Тлена. – Гарадис помолчал. – Ты спас Яла Терр, зная, что это будет стоить тебе ста лет одиночества. Ты скрыл Верет от Тени, потому что верил, что добрый человек стоит больше доброго имени. Ты погубил нас, а потом, когда мы дошли до предела ненависти к тебе, спас нас ценой всего, о чем мечтал. – На последних словах голубые глаза Стража стали грустными. – Ты прожил более четырех тысячелетий и сотворил много зла и много добра. Ты – легенда здесь, среди литов, ты презираем и любим, ты прославлен и ославлен. Ты – Тал’камар, – тихо закончил он.
По хребту у Седэна прошел озноб.
Все это было невообразимо – все, – и тем не менее голос Гарадиса заставлял ему верить.
Юноша немо кивнул.
– А теперь, – сказал Гарадис, – бери меч.
Глубоко вздохнув, Седэн, огибая и перешагивая лавовые ручьи, подошел к колонне. Рассмотрев на ней надпись, нахмурился:
– Что говорят эти знаки?
– Ничего существенного, – ответил Гарадис.
Седэн помешкал, оглянулся на грозное, пылающее существо. Ни осанка, ни лицо Гарадиса не изменились, но в глазах его Седэну почудилось… жадное предвкушение.
Его пронзило подозрение.
– Что делает Ликаниус? – медленно спросил он. – Я могу предположить, что она – не обычный меч?
– Предположить можешь, – ответил Гарадис, – но я связан законом Андрела. Твой друг позаботился, чтобы мы никогда не проговорились о ее особых свойствах. Никому.
– Мой друг?
– Боюсь,
