— Да. Третий вопрос: попробуйте создать сложную иллюзию.
Угу, неслабо. Сложная иллюзия отличается от простой наличием движения или изменения. С иллюзиями у меня было хуже, хоть Эви и тренировала меня. Уфаниэль, да и я собственно, считал, что в первую очередь необходимо научиться жизненно важной и жизненно облегчающей магии. Но кое-что я могла. Сосредоточилась, и вот над приемной комиссией собралась тучка, секунда — мелькнула молния, и на умные головы преподавателей закапал неощутимый дождик. Вроде бы неплохо.
— Неплохо, фария, хотя я ожидал чего-то более… сильного и качественного, — хмыкнул эльф.
— Ну, если бы я могла все, то вряд ли мне потребовалось бы обучение. — Я легко улыбнулась, видя одобрительный огонек в глазах демона.
— Вы правы. Уважаемая фария, расскажите мне, что запрещено экспортировать из Эльсантриля? — Ласковая улыбка эльфа не могла меня обмануть. В вопросе был явный подвох, вот только какой?
— Первым и основным запретом является вывоз древесины всех пород, кроме сорняковых и специально выращиваемых для производства и торговли. Также запрещен вывоз живых камней или каменных цветов, произрастающих на территории дроу, — проговорила я и замолчала. Что же еще? Ведь было же что-то такое, смешное… я задумчиво посмотрела в потолок.
— Все? — Эльф тонко улыбнулся, но я увидела скользнувшее в глазах разочарование.
— Нет. Минуту… Леденцы! — Я победно обвела их взглядом. — Милирдовые леденцы. Конфеты, которые делают из смолы священного дерева милирда, сахара и фруктов. Их дают молодоженам перед брачной ночью, ну и вообще… когда необходимо стимулировать рост рождаемости. А еще они являются сильным афродизиаком и на их основе делают специальные духи, которыми пользуются только эльфы. Вот почему их считают самой прекрасной расой!
— В точку! — раздался дружный хохот демона и оборотня.
— Не поэтому! — а это уже возмущенный голос эльфа. — Ладно. Второй вопрос. Назовите три любых растения, которые могут использоваться при снятии приворота.
— В зависимости от расы, возраста, пола, примененного приворота и индивидуальной непереносимости могут применяться ромашка, чертополох, лопух, подорожник и осиновая кора. Но для любых зелий для снятия приворота необходимо три компонента растительного происхождения: лук, яблоко и липовый цвет.
— Хорошо. А теперь заморозьте воду в моем стакане, а затем доведите ее до кипения.
А вот это легко. Стихии меня слушались просто превосходно. Пара секунд — и вот в стакане уже лед, еще минута — и из него валит пар.
— Достаточно.
— Фария, — ко мне обратился оборотень, — как наследуется власть у оборотней?
А вот это уже хуже. Наследование мне Эви особо не объясняла, да и я, если честно, не интересовалась. Я взглянула на оборотня: черные волосы, темно-карие, почти черные глаза с золотистым ободком по краю, поджарое тело. Хм… симпатичный, но не такой, как эльф. В нем чувствуется животная сила…
— Фария, вы готовы отвечать? — Оборотень отвлек меня от созерцания своей фигуры, а я, как маленькая девочка, вспыхнула.
— Да, фарий, простите. — Я попыталась скрыть смущение, но, судя по ухмылке демона, у меня это не получилось. — Официально на Урвасе наследования нет. Власть получает самый сильный, тот, кто может ее удержать, но при этом он должен быть из действующего правящего клана. Это может быть первый сын, брат, дядя, племянник, внук, но обязательно родственник, так как только в правящем клане существует особая родовая магия, которая в состоянии удержать подданных. — Тут я немного запнулась, потому как хотела сказать «зверей», но посчитала, что это будет грубо. — Иногда, когда глава стареет, он добровольно передает власть тому, кому пожелает. Остальные несогласные родственники могут оспорить выбор, вызвав наследника на поединок. Собственно, только у оборотней есть правило, по которому любой представитель клана при определенных условиях может бросить вызов и стать главой дома. Самим Урвасом управляет самый сильный клан, его глава также является представителем этого мира на всех мероприятиях, а серьезные решения принимаются советом, состоящим из представителей всех кланов.
— Все? Так просто? Не разочаровывайте меня, фария!
— Пожалуй, что все, — я извиняюще улыбнулась, — боюсь, наследованию оборотней я не уделила достаточно внимания.
— Да, не уделили. Но если уж оценивать грубо, то в принципе верно. Следующий вопрос: назовите по три представителя нежити и нечисти.
— Леший, русалка, домовой — это нечисть, зомби, упырь, вурдалак — нежить.
— Угу. Слевитируйте на три метра влево, а затем приманите к себе что-нибудь со стола.
Ну, это несложно. Левитация была вторым пунктом после щитов, который Уфаниэль заставил меня выучить. Облегчили свой вес, приподняли себя в воздух, удерживаем и передвигаемся. Я пролетела ровно три метра и плавно опустилась. А теперь слевитируем себе стакан воды. В конце концов, я тут уже полчаса распинаюсь! А заодно и выпьем пару глотков. Такого свинства с моей стороны они явно не ожидали, о чем свидетельствовал легкий приступ кашля у преподавателей.
— Наглядно, — хмыкнул оборотень.
— Ну что же, фария, потерпите, остались только три моих вопроса, — осклабился демон. — Первый: что вы знаете о наказании за использование магии? Точнее, когда наступает уголовная и административная ответственность?
— Не могли бы вы уточнить, какое государство вы имеете в виду, фарий? — Я мило улыбнулась.
— Ну хотя бы то, где мы сейчас с вами находимся.
— Хорошо. В Неории разрешено все, что прямо не запрещено законом. Если брать в общем, то все сводится к двум простым формулировкам: если не повлекло смерти, физического вреда и можно исправить — административное нарушение, если смерть или другой физический и моральный вред первой степени или опыты над любым представителем расы Розы — уголовную…
— Достаточно, — демон остановил меня, — я вижу, что основную идею вы уловили. Второй вопрос: какие магические свойства есть у соцветия eteome? — М-да… и что это значит? Судя по его улыбочке, вопрос на засыпку. Что же это за соцветие такое?
Я напряженно пыталась вспомнить, но название мне ни о чем не говорило. От усердия даже в глазах потемнело, и на какой-то миг я даже испугалась, что сейчас позорно грохнусь в обморок, но потом откуда-то из глубины стало проступать светлое пятно, ближе,
