— Значит, вы снимаетесь вместе с Танни? Это просто потрясающе! Знаете, несмотря на то, что я работаю со спецэффектами…
Рихт взглянул на меня, и Ширил осеклась. Он смотрел так, словно просил о помощи, но я ему помогать не собиралась. В конце концов, вчера именно я хотела все объяснить, только ему это оказалось не надо. А теперь, сдается мне, все объяснения — это чешуйня.
— О! Хотите кофе? — Ширил вновь подскочила, услышав писк кофемашины.
Я не без злорадства наблюдала за тем, как Рихту подают сваренный мной кофе. Точнее, пытаются подать. Шири открывала один шкафчик за другим и наконец сдалась:
— Танни Ладэ! Где у тебя чашки?
— Здесь, — сообщила я и резко распахнула один из нижних ящиков, больно треснув Рихта по коленке.
Он поморщился, а я взгромоздилась на стул и вернулась к каше. Она уже остыла и по вкусу напоминала нечто среднее между детской пюрешкой и начесом из виарьей шерсти.
— Кто хранит чашки внизу?! — Возмущенный голос Шири.
— Я.
В эту минуту до меня дошло, что я могу выставить Рихта без всякой на то причины, и уже повернулась к нему, чтобы сказать, что у нас девичник, но наткнулась взглядом на умилительную картину. Бэрри положила морду ему на пострадавшую коленку и смотрела в глаза с тем же самым видом, которым совсем недавно гипнотизировала нас. Рихт почесал ей между ушами, и она заурчала.
— Как ее зовут? — спросил он, глядя мне в глаза.
— Бэрри, — буркнула я и отвернулась.
— Привет, Бэрри. Ты у нас красавица, да?
Вирчание стало громче, словно в комнату залетел радиоуправляемый флайс.
— Так! — Ширил наконец разобралась с чашками, налила кофе и уселась между нами, оттеснив Рихта от меня. — Пьем кофе! Хотите печенье?
При этом она ловко и изящно подцепила одно из вазочки, будто и не говорила мне о том, что сладкое вредит фигуре. Будем надеяться, что они сейчас разговорятся и уйдут вместе.
— Танни? А ты кофе не будешь?
Рихту пришлось чуть отклониться, чтобы посмотреть на меня.
Его взгляд зацепил обнаженные коленки Ширил, но совершенно на них не задержался.
— А у меня сок. — Я подняла стакан.
И с наслаждением отметила, как скривился Рихт, когда отхлебнул кофе.
— Вкусно? — Шири повторила его маневр с той же грацией, что и с печенькой, словно в рекламе снималась.
Поперхнулась, закашлялась и отставила чашку.
— Мм… необычно.
Отодвинула ее еще подальше.
— Так мы остановились на спецэффектах. Знаете, я всю жизнь мечтала о том, чтобы посидеть на кухне со звездой…
С одной звездой ты уже не только посидела, но и полежала.
Сама не знаю, откуда во мне взялось это настроение, может, маларрнелу остервином удобряли?
— Ну то есть так, чтобы вот прямо посидеть, познакомиться поближе. — Ширил ослепительно улыбнулась и решила закинуть одну ногу на другую. При этом как бы невзначай отпихнула Бэрри и коснулась краешком туфельки лодыжки Рихта. Он решительно отодвинул чашку с блюдцем и поднялся.
— Ширил, в других обстоятельствах был бы счастлив с вами поговорить, но я пришел к Танни по очень важному делу. Вы меня обяжете, если оставите нас наедине прямо сейчас.
У Ширил вспыхнули щеки.
Она вскочила так, что чуть не опрокинула барный стул.
— Танни, может, ты что-нибудь уже скажешь?!
Я пожала плечами.
— Созвонимся?
Изумрудные глаза сверкнули.
— Ну ты и стерва!
— Ты сегодня это уже говорила.
Ширил скорчила рожу, подхватила сумочку и вылетела за дверь. Не забыв громко хлопнуть ею напоследок. Что касается меня, я повернулась к Рихту.
— Тоже ждешь, чтобы я что-нибудь сказала?
Он покачал головой.
— Танни…
— Нет. — Я вскинула руки. — Уволь. Давай ты сейчас тоже выйдешь в ту дверь, потому что я видеть тебя не могу, Паршеррд!
Странное чувство: вчера я почти справилась с этим, но сегодня, стоило ему явиться, как все внутри снова закипело с невиданной силой.
Рихт глубоко вздохнул, а потом шагнул ко мне.
— Танни, я накосячил. Я крупно облажался, это факт, но, может, ты меня хотя бы выслушаешь?
— Зачем? — поинтересовалась я. — Ты меня вчера выслушал? Или показал задницу, когда я попыталась с тобой поговорить? Знаешь, не вижу ни малейшей причины не показать ее тебе, а еще лучше…
Я указала ему на дверь.
— Выход найдешь?
Хм… Только сейчас до меня дошло, что Паршеррд моего адреса не знал. Вряд ли он спрашивал его у Гроу, а никто другой из съемочной группы у меня не бывал.
— И как, кстати, ты нашел вход?
— Вход? — Рихт нахмурился.
— Откуда ты узнал мой адрес? — Я поднялась.
Он плотно сжал губы, но потом все-таки произнес:
— Я звонил твоей сестре.
— Ты — что?
Прищурилась, недоверчиво глядя на него. Да ну нет, это развод какой-то, как он, в конце концов, мог дозвониться до первой леди, особенно до мегазанятой первой леди, у которой с одной стороны перепуганные драконы, с другой — в точности такие же люди?
— Сначала я позвонил в фонд Аргастель Халлоран, — сообщил Рихт.
Я потянулась за кофе, который он не допил, и залпом опрокинула в себя.
Дерьмо редкостное, зато мозги прочищает хорошо. Аргастель Лиция Халлоран — матушка Рэйнара, то есть Председателя. У нее есть свой благотворительный фонд, модный журнал и… в общем-то, этим она и занимается. Помогает попавшим в беду и задает моду, недавно ввела в нее брюки, юбки-клеш и какую-то еще донельзя романтизированную байду. Такие разноцветные повязочки на голову, которые стоят как сдвоенные уши виаров.
— Сначала меня хотели послать, но потом услышали мое имя и передумали. С тобой так не сработает, нет? — Рихт внимательно на меня посмотрел.
Понял, что не сработает,
