Тела своего Леонтий не чувствовал, но ему было комфортно и радостно, будто кто-то невидимый делал ему в данный момент расслабляющий и успокаивающий массаж.
Он встал (не прилагая для этого усилий), прошёлся по залу, с любопытством разглядывая его архитектуру, остановился перед текучей скульптурой неизвестно чего, в которой изредка угадывались знакомые осмысленные формы и силуэты животных.
«Неужели так выглядит Доумник?» – мелькнула мысль.
Словно отвечая на его мысленный вопрос, конструкция в центре зала приобрела форму шара и превратилась в прекрасное женское лицо, почему-то похожее на лицо Марины Леонидовны.
– Маша?! – изумился Леонтий.
Лицо разбилось на струи, скомкалось, как пластилиновый сгусток, обрело плотность металла и превратилось в лицо Волконской.
Леонтий открыл рот:
– Ефросинья… Павловна?!
По лицу пробежала судорога, сломав его строгие черты, за несколько мгновений из него вылепилось другое лицо – Назара Хромова, брата, но и оно держалось недолго, превратилось в лицо начальника лаборатории Панова, затем капитана Кружилина, физика Венгера.
Леонтий понял, что «скульптура» в центре зала реагирует на его мысли и подстраивается под них.
– Стоп! – скомандовал он, вытянув руку вперёд. – Замри! Покажись таким, каким были твои создатели!
Плывущая «скульптура» послушно остановила процесс трансформации, разбилась на струи и капли, собравшиеся в шедевр Сальвадора Дали: фигура не была стопроцентно похожа на голову человека, в ней читались силуэты других существ, соединившихся в странную умопомрачительную комбинацию множественного образа, от которого шевелились волосы на голове.
Леонтий сглотнул:
– С ума сойти! Хорошо, оставайся таким. Моё восприятие несовершенно, ты многомерен, и я вижу тебя… – физик поискал слово, – как пересечение форм. Кто ты?
«Скульптура» вылепила нечто вроде рта. Вспомнился старый фантастический фильм «Матрица. Революция», перед героем которого машины вылепили подобие человеческого лица.
Рот шевельнулся, хотя Леонтий в глубине души понимал, что никакой скульптуры в зале нет и он разговаривает, скорее всего, с самим собой, через сферу мысленного восприятия.
– Я программа, – громоподобно и одновременно беззвучно, проговорило существо.
– Прекрасно, я так и думал. Ты меня хорошо понимаешь?
– Только в пределах заложенной информации.
– Кто тебя сотворил и зачем?
– Я след… флэшка… память… информационный агрегатор… геном… транслятор знаний Доумников… моё предназначение – дать импульс новой жизни…
– Ты говоришь моими словами.
– Потому что ты ими думаешь.
– Значит, ты читаешь мои мысли?
– Только поверхностные… ты боишься… контакт неполноценен… необходимо взаимопроникновение…
– Что ты имеешь в виду?
– Войди в меня, я передам всё, что знаю сам.
– Значит, я прав? Ты – послание Доумников людям?
– Не послание и не людям. Вы ещё нескоро станете разумными. В вашей Вселенной есть более разумные сущности.
– Если ты не послание…
– Матрица Доумника, если воспользоваться твоей терминологией. Геном. Зародыш в стадии перезагрузки.
– Как?! Ты хочешь сказать… что возможны… роды?!
– Нечто вроде этого.
– И когда стадия перезагрузки закончится?
– Мне нужна энергия, много энергии, на вашей планете нет таких источников, придётся деструктурировать ваши материальные структуры.
– Ага, жрать горные породы… и всё, что попадётся под руку… у нас есть ядерные бомбы.
– Но взрыв бомбы тоже деструктурирует материальные структуры. Вы пойдёте на это?
Леонтий смешался:
– Да, это не выход… я просто подумал… мы могли бы что-то придумать… но если ты родишь на Земле… мы всё равно погибнем?
– Ты мыслишь скачкообразно и путано, мне нужен другой источник энергии, класса вашей центральной звезды.
– Солнца?!
– Но я не смогу до него добраться в данный момент, я потерял слишком много энергии.
– Что же делать?
– Предлагаю объединить процессоры.
– Процесс… а-а, мозги? Но если я тебе помогу, а ты высосешь из Солнца всю энергию?
– Мне достаточно сделать глоток, чтобы я смог пойти дальше, к центру вашей галактики, где я смогу питаться в комфортных для себя условиях.
– В центре галактики чёрная дыра…
– Источник нужной мне энергии и информации.
Леонтий вдруг рассмеялся, представив себя в роли супермена.
– Я – спаситель человечества! Обалдеть! Хорошо, я согласен. Что мне делать? Идти к тебе?
– Ты и так во мне. Сосредоточься, открой шлюзы.
– Шлюзы? А-а… понял… как ты быстро вник в нашу терминологию… открываю… а мои мозги выдержат?
– У тебя нет выбора.
– Это уж точно. – Леонтий сжал кулаки. – Давай!
«Скульптура» «всего живого на свете» превратилась в световое облако и вонзилась в голову человека огненным копьём.
Он вскрикнул, ощущая рухнувшую на голову вселенную иных ощущений, превратился в бездонную пещеру, в которую хлынула неощутимая материя знания.
Свет в глазах померк. Леонтий забарахтался в волне информации как пловец в воде, пытаясь не утонуть, не захлебнуться и не задохнуться, поднялся над светящимся океаном всех возможных комбинаций материи, превратился в камертон иного восприятия мира, недоступного другим людям.
Зона видения скачком расширилась.
Он стоял на полу зала перед пульсирующим плазменным коконом и одновременно находился внутри него, а также за пределами зала, на озере и над озером.
Он увидел посты оцепления вокруг, палатки военного лагеря и домики экспедиции, людей на берегу и суетящихся у зенитно-ракетных установок. Он каким-то чудом услышал их переговоры и почуял их мысли, сливавшиеся в какофонию реакций на происходящее от страха и трусливых переживаний до решительных планов.
Стали видны летающие над озером беспилотники, вертолёты и спутники.
Над морем летела ракета, несущая мощный боезаряд, и направлялась она к озеру Виви, и Леонтий почуял, что способных её сбить комплексов в районе озера нет.
– Блин! – сказал он сам себе.
Его альтер эго, образовавший с ним общий «процессор», заметил равнодушно, не проявляя никаких человеческих чувств:
– Возможно, это хорошее решение.
– Ты о чём?!
– Энергозаряд этого аппарата даст мне необходимый импульс.
– И что будет?
– Я уйду.
– Куда?
– К Солнцу.
– Не шутишь?
– Я не человек.
– А вдруг ракета промахнётся? Там много людей… мой брат… женщина…
– Ещё есть время эвакуировать их.
– А подкорректировать полёт ракеты ты можешь? Или вообще сбить?
– Сбить могу. Но зачем?
– Как – зачем?! Чтобы не погибли люди! Ты ведь не можешь гарантировать их безопасность?
– Это так важно для тебя?
– Ещё как важно! Я не большой любитель человечества, надо признаться, но кое-кто из людей мне дорог. Сколько у нас времени до подлёта ракеты?
– Ваших пять минут.
– Я выйду!
– Не понимаю причины.
– Хочу предупредить…
– Нецелесообразно и неэффективно.
– Не тебе решать, зародыш! Может, мы и неразумные по вашим меркам, но есть кое-что повыше интеллекта.
– Не понимаю.
– И не надо! Я выйду, жди!
Леонтий превратил себя в «щупальце»…
Композиция 25
Возьми меня с собой
Панику удалось предотвратить. Сообщение Горбатова об атаке Динло ракетой с американского эсминца испугало лишь членов европейской миссии ЮНЕСКО, бросившихся к площадке со стоявшими на ней вездеходами. Эксперты экспедиции никуда убегать не стали, даже посланцы президента из Москвы Щербань и Фурсенко, хотя с опаской отступили ближе к границе лагеря, подальше от необычно ведущей себя горы Динло.
Горбатов убежал на позицию ЗРК «Панцирь», надеясь на его способность работать по низколетящим целям.
Назар понимал, что шансов сбить гиперзвуковую ракету у зенитчиков мало, однако помочь ничем не мог, и в отличие от Кружилина, принявшегося рьяно убеждать членов экспедиции убраться подальше от небесного пришельца, заниматься эвакуацией лагеря не стал. Добежал до первого сторожевого поста недалеко от берега озера и ещё раз
