– Вернемся ни с чем – точно подохнем, придурок.
Митька втянул шею в плечи и зашагал, уже молча, размышляя над тем, как они с Лысым умудрились так вляпаться. Ему очень хотелось бросить обвинения в лицо напарнику, заорать, что это он во всем виноват: и в том, что связался с опасным человеком, и в том, что убил старика, а с ним – и их шанс вернуться из похода живыми и с результатом. Но Митька до сих пор ощущал на горле стальную хватку пальцев Лысого и невольно вспоминал, что сидел напарник за убийство. Старик – не единственная жертва Лысого. От безысходности Митька вновь заскулил, но тихо, в кулак. Какая уж тут «бэха» и «цыпочки»! Шкуру бы спасти. А Лысый, напротив, зашагал вдруг бодрее и даже засвистел веселый мотивчик. Причина его настроения оказалась простой:
– Если за граммы этого мышиного помета готовы такие деньжищи отвалить, прикинь, сколько за килограмм дадут! Это ж миллионы!
До Митьки дошло, о чем кумекает Лысый. В его мечтах подержанная «бэха» мигом превратилась в «Феррари», а местные «цыпочки» – в заграничных топ-моделей. И дорога уже перестала казаться опасной.
Они шли всю ночь и сырое прохладное утро, а днем, когда солнце опять стало припекать, сошли с тропы в лес и поспали несколько часов. Потом вновь зашагали – вниз, к деревне, откуда начинался путь уже в другую сторону. Они бы дошли к ночи и заночевали в чьем-нибудь доме, но Лысый сбился с пути. Узкая тропа вывела их не к поселению, а на широкую пыльную дорогу.
– Ничего, дорога – это не горы. Попутку поймаем, – бормотал себе под нос Лысый, вставляя после каждого слова ненормативную лексику. Но темнота уже сгущалась, как кисель, а они все так же брели в одиночестве по дороге, загребая грязь стертыми до ран ногами.
– Машина! – заорал внезапно Митька и ткнул пальцем туда, где темноту разрезал яркий свет фары.
– Тише ты! – одернул его Лысый, но, однако, приложил ладонь ко лбу, словно в сумерках мог что-то разглядеть. – Мотоцикл. Фара одна.
– И что делать будем? – сник Митька. На что им мотоцикл? Подвезти не сможет. Ну, разве что мотоциклист дорогу укажет. Но Лысый был другого мнения: решительно провел рукой по черепу и осклабился. Это Митьке категорически не понравилось, и он мысленно пожелал мотоциклисту проехать мимо, потому что остановка может стоить ему жизни. А свет тем временем приближался. И вскоре стало ясно, что по дороге бесшумно катит вовсе не мотоцикл, а автомобиль с одной разбитой фарой. Машина тяжелым бегемотом вылезла из болота, в которое превратилась непросохшая после ливней дорога, мигнула единственной фарой и, поравнявшись с путниками, фыркнула совсем по-звериному. Лысый опять провел ладонью по черепу и тихо пробормотал:
– Откуда такая рухлядь взялась?
Автомобиль и правда был настолько стар, что удивительно было видеть его на ходу. По обтекаемой форме «броневика» Митька предположил «Победу». И у кого ж из местных сохранился такой раритет? Пока он восхищенно пялился на «антиквариат», Лысый открыл дверь и заглянул в салон. За рулем сидел закутанный то ли в плащ, то ли в дождевик мужчина.
– До деревни подбросишь? – спросил Лысый и назвал сумму. Водитель ничего не ответил, но, видимо, дал знак. – Садись! – скомандовал Лысый через плечо.
Митька засунул вначале на заднее сиденье рюкзаки, а затем забрался сам, отметив про себя, что в машине пахнет странно и неприятно: ветошью, сыростью и еще чем-то сладковатым. Впрочем, какая разница, чем воняет в старом салоне! Главное, чтобы водитель довез их до деревни.
– Мы заблудились, – пояснил Лысый, когда машина тронулась с места. – Переночевать бы у кого и опять в путь.
Водитель вместо ответа лишь кивнул. Машина тихо плыла по ночной дороге, слегка переваливаясь с бока на бок, когда колесо съезжало в борозду. Лысый молчал, и тогда Митька решил нарушить затянувшееся молчание:
– Классная тачка! Это «Победа»?
Водитель, не прекращая своего дела, вновь склонил голову. Митька заглянул ему через плечо и с удивлением увидел, что руки того затянуты в черные перчатки. Бывают же такие чудаки. Видя, что водила не настроен разговаривать, он тоже замолчал. Но когда прошло, казалось, полчаса, а окно так и продолжала застилать непроницаемая темень, не выдержал:
– А до деревни еще далеко?
– Братан, ты куда нас везешь? – поддержал Митьку Лысый и нервно закрутил башкой.
Водитель и тут никак не отреагировал. Даже не кивнул. Только удерживал руль и смотрел ровно перед собой, словно на дороге было невесть какое насыщенное движение.
– Эй! – заорал уже Лысый. – Ты эти шуточки брось! Куда везешь, спрашиваю?
Митька наклонился вперед и цапнул водителя за плечо. Но лучше бы он этого не делал, потому что мужчина медленно оглянулся, и ярко сверкнул его единственный глаз.
1
Гости собрались в огромном, занимающем весь поднебесный этаж зале столичного бизнес-центра. Расставленные вдоль стен столы ломились от дорогих и изысканных закусок. Музыканты с подсвеченной сцены развлекали публику классикой в современной обработке и кавер-версиями мировых хитов. Официанты в белых рубашках и отутюженных брюках сновали между гостями и предлагали напитки. Деловые партнеры приветствовали друг друга, обсуждали что-то возле фуршетных столов или отправлялись в специально оборудованную зону для переговоров. Судя по тому, что многих сопровождали помощницы с папками, на вечере планировалось заключить несколько крупных сделок. Длинноногие спутницы бизнесменов прогуливались по залу, обменивались любезными улыбками, завязывали непринужденные беседы или любовались золотыми рыбками в фонтане.
Лиза украдкой бросила взгляд на огромные настенные часы и еле слышно вздохнула: прошел только час. Время для нее тянулось медленно и вязко, как загустевший сироп. Она бы с большим удовольствием провела вечер дома за чтением, но уступила отцу. Алексей Чернов приехал в столицу на встречу с деловыми партнерами и увидел в этой закрытой бизнес-вечеринке отличную возможность позаботиться и о будущем дочери, которая через пару месяцев оканчивала университет. Но Лиза чувствовала себя здесь не на своем месте. Это был не ее мир – и не ее золотая мечта в отличие от напросившегося с ней сокурсника Федорова. Саша как-то сразу и активно погрузился в атмосферу, быстро сориентировался, чем заслужил одобрение Лизиного отца, и за этот час успел получить несколько визиток. Пусть Федоров еще не «акула» бизнеса, но многообещающий «акуленок» точно: по натуре он был хватким, сообразительным, уверенно шел на красный диплом, и предполагалось, что с такими способностями он построит успешную карьеру.
Алексей Чернов наконец-то дождался одного из партнеров и ушел с ним к освободившемуся столику для переговоров. Сопровождавшая мужа Инга увлеклась беседой с супругой партнера. А Саша, углядев кого-то, вдруг весь подобрался.
– Лиза, мне нужно отойти.
– Почуял лотерейный билет с выигрышем? – сыронизировала она, прекрасно понимая Федорова. Привлекший внимание парня владелец известного холдинга полчаса назад в вежливой беседе выказал свою заинтересованность в молодых кадрах. Таких, как Саша. И вот этот седовласый и бородатый мужчина, больше похожий на доктора, чем на бизнесмена, на какое-то время остался один.
– Лизка, всего на пять минут! – взмолился Федоров, терзаемый противоречивыми чувствами. С одной стороны, ему не хотелось оставлять спутницу одну. С другой – он желал поговорить с владельцем холдинга с глазу на глаз.
– Да все нормально, Саш! Мы для этого сюда и приехали. Я пока тоже отойду.
– Пасиб, дорогая!
– Удачи! – искренне пожелала
