Ужас от содеянного – вот чего добивался заказчик. Надо полагать, противник вельможи изрядно нагрешил за время своего бренного и явно не бедного существования!
«Я назову тебя “Озарение”», – решил Леви и аккуратно поставил пузырек на полку к другим ядам. Он с энтузиазмом потер руки, предвкушая начало новой работы.
Но тут, сбивая настроение, звякнул колокольчик над входом в аптеку. Молодой маг поморщился: как не вовремя. Он вышел к стойке в главном зале и увидел, что в проеме двери стоит полноватый монах в потрепанной рясе и с обширной лысиной в венчике пегих волос. Монах широко улыбнулся, и Леви вздрогнул в радостном узнавании.
– Учитель! – крикнул он, подбежал к монаху и, облапив приземистую фигуру, прошептал: – Наконец-то…
Этим же вечером после того, как «дядюшка» Давен умылся, сменил одежду и поел по-человечески, они уселись за шахматный столик. Бывший монах взял в руку изящно вырезанную фигурку черного короля и торжественно поставил ее в центр шахматной доски.
– Удалось? – тихо спросил Леви.
Видя горящие глаза своего воспитанника, Змей-Давен рассмеялся:
– Удалось, малыш, не елозь на стуле!
– И где?..
– Псков, как я и говорил тебе перед уходом. Хочешь подробностей?
Можно было и не спрашивать.
Полтора десятка национальностей и десятки тысяч бойцов в одном месте – что может быть лучше, чтобы затеряться скромному католическому монаху? Долгие месяцы войска Стефана Батория пытались взять этот упрямый русский город. И у Давена было много возможностей проникнуть через Сумрак за стены осажденного Пскова. Он скрупулезно обшарил весь кремль за каменными стенами, от крыш до подземелий, и в конце концов решился спрятать «саркофаг Силы» в одном из укромных мест.
– Тогда почему ты сразу не вернулся? – удивился Леви. – Тебя не было столько лет!
– Такое сокровище я не мог оставить без присмотра, – объяснил лжемонах, привычно потирая лысину. – Нужно было убедиться, что никто из Иных не проявит никакого, пусть даже и пустого интереса к городу. Все эти годы я сидел в сторонке, наблюдал, переезжал с места на место.
Он переставил черного короля на его законную позицию. А затем привычно сделал первый ход белыми.
– Огромный котел человеческих страстей. – Змей-Давен прищурился и с усмешкой поглядел на ученика. – И знаешь что лучше всего помогает сокрытию колдовских секретов? Людская политика! Твой ход, малыш.
* * *Через неделю под большим арочным мостом, нависшим над капризной Влтавой, стоял высокий худощавый мужчина, добротно одетый и с легкой сединой на висках. Он стоял, прижавшись к каменной кладке опоры моста, и беззвучно плакал. Ущербная луна едва освещала мокрые дорожки на его щеках. Дневная жара спала, было тихо, только сверху доносились обрывки разговоров пар, гуляющих по освещенному мосту, и иногда – тихий женский смех.
Мужчина плакал и прощался. Это был плач по детству изгоя-полукровки и по миру чудес, показанному восхищенному мальчишке добродушным лысоватым дядькой много лет назад. Прощание с молодостью и годами благодарного ученичества.
Неделя пролетела незаметно и быстро, как полет стрижа, мелькнула и исчезла.
Они обсуждали историю Трусливого мага, тщательно изложенную Леви на бумаге. И она была удостоена похвалы учителя. Пустяк для взрослого и образованного горожанина, но жгуче приятно, черт возьми! Вместе они дописали финальную часть – путешествие лжемонаха к Пскову. Под конец Давен передал аптекарю маленький лист пергамента с зашифрованным текстом-ключом: где и по каким приметам искать «саркофаг Силы» в далеком русском городе.
Были долгие вечера за шахматами и жажда по умному общению, которую невозможно утолить никогда. И как удар кинжалом в сердце – миг расставания. Единственный друг, как и в прошлый раз, сказал только:
– До встречи! – и шагнул в Сумрак.
– До встречи, учитель, – шептал под Карловым мостом, слизывая с губ соленую влагу, повзрослевший мальчик.
За своими переживаниями он не обратил внимания на стук копыт наверху, где по мосту пронеслась дорожная карета. В ней сидела странная компания: молодая пара аристократичного вида и угрюмый приземистый субъект, одетый заметно проще, скорее как купец.
Разговор был не менее странным.
– Отвезите-ка меня в гостиницу, – проворчал просто одетый мужчина. – Мне нужно помыться и отоспаться наконец.
– При всем уважении, о глава Дозора! – голос дамы был полон сладкой отравы. – Я думаю, что члены Совета Инквизиции будут счастливы увидеть вас безотлагательно, прямо сейчас. Надеюсь, что морской бриз выветрил из вас основную долю амбре от сивухи и ядовитых грибов. Хотя…
Она помахала перед собой раскрытым веером и сморщила носик.
– Зря я вам все рассказал, – буркнул купец и обиженно отвернулся к окну.
– Далеко не все, – парировала дама. – К счастью, ваши секреты нам не интересны.
* * *Рассказ Алвиса вызвал в Инквизиции ажиотаж.
Впервые со времен Великой битвы появились настоящие приметы Трусливого мага. Депеши в срочном порядке полетели к главам европейских Дозоров с одним приказом: все силы направить на проверку Иных – инструкции прилагаются. Подробности разговора Инквизиторов с Темным магом из Скандинавии закрыли плотной завесой секретности, обеспеченной, кроме всего прочего, знаком карающего огня на теле Алвиса. Дикая боль от магического отпечатка ладони вкупе с остатками похмелья окончательно сломили саамского колдуна, и он был отпущен восвояси.
На следующий день в отдельном кабинете самого дорогого питейного заведения Праги, расположенного в уютном полуподвале, сидели главы местных Дозоров, дожидаясь высокого начальства.
Януш Новотный в неизменной форме капитана городской стражи сидел за столом, вытянув длинные скрещенные ноги в сапогах, и с удовольствием наблюдал за своим оппонентом.
И было на что посмотреть.
Два кинжала, разделывающие свиную ногу, порхали в руках грузного Темного мага с необыкновенной легкостью. Тонкие пластинки мяса окунались в соусницу и на кончике лезвия ловко отправлялись в щель между усами и подбородком. Иногда герр Шульц прикладывался к большой кружке с пивом и длинными глотками помогал мясу скользить в желудок. Удивительно, но не было видно ни единого пятнышка на столе и на одежде мага – при таком-то аппетите!
– Любопытно, – задумчиво спросил глава Ночного Дозора, – в бою вы так же быстры и аккуратны?
– Верно подмечено. Учитесь, юноша. – Шульц кивнул и благодушно добавил: – Вам еще многому предстоит научиться. Если доживете, конечно.
Портьера на входе отодвинулась, и в комнату вошел Иной в длинном плаще и с капюшоном, надвинутом на глаза. Все в нем было какое-то упрощенное: средний рост, неприметная походка, невыразительная речь.
– Добрый день, господа.
– И вам солнечного дня, добрых вестей и успеха в делах! – оживился Шульц. – Давно хотел спросить, герр Инквизитор, почему вы и ваши соратники постоянно прячете лица за капюшонами? Надеюсь, не дефекты внешности тому причиной? Было бы искренне обидно, если так. Вот, к примеру, дон Сантана никогда не скрывает свою внешность – красавец, изыскан в манерах и в одежде. Когда позволяют обстоятельства, само собой. Истинный идальго!
– Он не член Совета. – Лаконичный ответ ничего не объяснял, но продолжения не последовало.
– И
