– С мамой мы одной крови, я просто нашел две схожие детали… – Меня обдало жаром.
Можно попытаться найти Хлайкери через кусочек его «родового» кристалла или через деталь от механизма!
Затем окатило холодом: вряд ли я найду среди осколков настоящего кристалла крупицы поддельного, если тот вообще скалывался. А все детали уничтожил министр.
И снова обдало жаром: где-то у меня дома осталась шестеренка. Если она от механизма, который сейчас у Хлайкери, она нас к нему приведет.
– Ты только что покраснел, побледнел и снова покраснел. – Министр устало прислонился к стене. – Выкладывай.
– Мне надо домой. Шестеренка… Я взял в доме Какики шестеренку. Молись Фуфуну Великому, чтобы она была от чего-то, что Хлайкери захватил с собой.
– Я буду усердно молиться, – пообещал министр. – Бегом туда! Я разберусь с Индели и приду к тебе.
Я бросился к выходу, но министр ухватил меня за рукав и, дернув к себе, отчеканил:
– И не вздумай активировать заклятие прежде, чем я с отрядом буду у тебя. Хлайкери опасен, мы поедем к нему вместе.
– Х-хорошо.
Министр отпустил меня. Поднимаясь, я все оглядывался. Склонив голову, он следовал за мной.
– Ты как? – прошептал я.
– Хуже, чем хотелось бы, а мне еще вечером штурм родственников выдерживать.
– Сказал бы, что уже женат.
Он мрачно усмехнулся.
– Э нет. Я должен знать, кто чего стоит.
– В каком смысле?
– В прямом. – Министр вскинул на меня суровый взгляд. – Лавентин, мне очень многие улыбаются в лицо, но при этом мечтают всадить нож в спину.
– Не посмеют.
– Когда я в силе – да. Но именно когда я буду слаб, их удар станет наиболее опасным. Я хочу знать, в чьих руках припасены для меня ножи.
Трудно быть министром. Очень.
– Надеюсь, таких окажется немного.
Губы министра дрогнули в подобии улыбки. Он махнул рукой.
– Поторопись. Если план с шестеренкой не сработает, придется искать другой, а времени мало.
Кивнув, я побежал и в будуаре чуть не налетел на кровавый «Бег». Хотелось спросить накрытую простыней тетушку, что она хотела сказать этой надписью, но к горлу опять подступила тошнота, и я поспешил прочь.
Сбежал по лестнице.
Холл рассек крик:
– Лавентин!
Я оглянулся на стрельчатую арку в золотой зал. На фоне обоев терялся одетый в золото златовласый Брондельбундель Индели, кузен Буль, или просто кузен, спасший меня от Сабельды.
– Помоги! – Кузен бросился ко мне, но офицеры удержали. В его глазах плескался ужас. – Что с моей магией, Лавентин? Почему здесь особый отдел? Где тетушка?
– Мертва, – бросил с высоты лестницы министр и стал неторопливо спускаться. На него смотрели, как на восставшего из мертвых. – Сейчас все объясню. Лавентин, поторопись.
Кивнув, я поспешил прочь. Кузен не посмел меня окликнуть.
Химера ждала позади ездовых ящеров и многочисленных пролеток, ландо, двуколок и карет. Я сел на шестилапку, оставив кеб министру с его сломанной рукой.
До дома было всего ничего, ворота распахнулись, знакомо зашуршал под лапами гравий.
– Привратный дух, когда приедет министр – пропускай без доклада.
Я ехал на химере, дышал воздухом и был жив, в отличие от тетушки.
Я жив.
Счастье-то какое!
Спешившись, взбежал на подросшее стараниями Саши крыльцо, влетел в прихожую.
– Дух порядка! Мне нужна шестеренка, которая была в моем костюме четыре дня назад. Срочно!
Из пола вырос извилистый стебель, на конце вспух бутон, раскрылись белые лепестки, явив на подушечке сердцевины искомую шестеренку.
Одна из дверей открылась, выглянула Саша.
– Что случилось?
– Я понял, как здорово, что я жив, а ты моя жена! – Сунув шестеренку в карман, я подбежал к Саше, обхватил ее за талию и, приподняв, закружил по прихожей. – Это прекрасно: дышать, влюбляться, кружиться в танце…
Она ошарашенно смотрела на меня. И в этом недоумении было что-то на редкость милое. Ореховые глаза были широко распахнуты, придавая лицу невероятно очаровательное выражение. А приоткрытые губы, а жар ее тела… Я сбился с ритма, опустил Сашу на пол.
– Ты восхитительная.
Удержаться было невозможно, я наклонился и поцеловал ее теплые, сладкие губы с запахом шоколада.
Глава 54
Кеб покачивался на ухабах. Руки выламывало рвущимся вперед кувшином с шестеренкой внутри. За долгую поездку мышцы свело от постоянного напряжения.
Министр был настолько мрачен, что я решил оправдаться. Еще раз:
– Это был порыв.
– У тебя было задание, – проворчал министр. – Ты на службе.
– Шестеренку я уже взял, так что формально…
Взгляд министра стал таким, что я подумал, как бы на мое «формально» он не ответил чем-нибудь нецензурным. Ну не понравилось министру, что мы с Сашей целовались так увлеченно, что не заметили, как он вошел. И кашлянул дважды. Про кашель – это с его слов. Я почему-то думаю, он преувеличивает. Хотя, положа руку на сердце, это самое сердце так громко колотилось, что я бы услышал только выстрел.
– Мы были дома, – напомнил я. – И она моя жена.
– Вы подтвердили брак?
В ответ я помотал головой. Министр уставился на зашторенное окошко. Хмурился. Интересно, а он свой брак подтвердил?
– Тебе еще нужен способ снять с жены браслет? – тихо спросил я, и министр проорал:
– Конечно!
Я отшатнулся.
Министр потер лоб и добавил глухо:
– Конечно, нужен.
– Уверен?
– Да.
– А если попробовать наладить отношения?
– У меня другая ситуация, – отчеканил министр.
– Да ладно, ты достаточно богат, чтобы позволить себе брак с бесприданницей. И достаточно отдаешься служению родине, чтобы в браке разрешить себе немного расслабиться.
Он затравленно посмотрел на меня.
– Хватит об этом. Тебе просто надо отыскать способ освободить меня от жены как можно быстрее.
Мне стало не по себе, словно на плечи надавило что-то незримое.
– Постараюсь, – пробормотал я. Кувшин в моих руках накренился. – Правее. Надо ехать правее.
Министр стукнул кулаком по правой стенке, и кеб свернул. Я взглянул вокруг глазами химеры, бежавшей в хвосте отряда между поджарых темных согров. Мы приближались к порту на Ларзе, впадавшей в Торговое море.
Стиснутый в моих руках кувшин завибрировал, шестеренка скребла по дну, силясь воссоединиться с неведомым механизмом.
– Оставь хоть что-нибудь из изобретений Хлайкери, – взмолился я. – Я никому их не покажу.
– Никто не должен знать, что магию может получить любой человек, иначе люди начнут ради этого убивать. Нас убивать.
– Знаю. Поэтому никому не расскажу, но так хочется посмотреть, попробовать…
– Еще одного Хлайкери не хватало! – стиснул кулак министр. – Лавентин, это дело государственной важности – уничтожить все свидетельства деятельности Хлайкери и его изобретений.
– А вдруг мы с помощью его приборов сможем вернуть магию Индели и Какики? Зачем уничтожать два рода, когда можно…
– Лавентин! Пойми: простые люди узнают, что для получения магии надо убить длора. Многие даже не станут разбираться в условиях, просто будут убивать. Детей. Младших. Просто потому, что не каждый дотянется до главы рода. У тебя мать живет в человеческом городе, хочешь, чтобы ей перерезали горло в надежде, что ее кровь подарит магию?
Я оцепенел, ярко представляя, как маму… Замотал головой.
– И я не хочу, – доверительно сообщил министр. – Никому такой участи не хочу. Не все длоры благородны, но мы знаем их в лицо, мы можем их контролировать.
Опустив взгляд, я крепче сжал кувшин.
Если бы все могли получить магию мирным способом, я бы первый стоял в рядах сторонников распространения волшебства.
Но способ… Все упиралось в способ.
Кеб
