Филакс издал короткую трель на машинном коде, означавшую недоверие. Было сложно поверить, что могучие корабли-ковчеги Адептус Механикус обрушили мощь своих орудий на собственный мир-кузню. Хотя его покрытое следами обморожений лицо по-прежнему походило на то, которое он получил от природы, все ткани под кожей были искусственными, и им требовалось время, чтобы поспеть за ходом мыслей и эмоциями хозяина.
Он, окруженный суетливой свитой сервиторов и адептов, стоял в вырубленном в толще льда помещении и кутал свои многочисленные конечности из плоти и металла в новую красную мантию — священное одеяние локум-фабрикатора кузни Инкус Максимал. Эту должность Филакс унаследовал каких-то четырнадцать минут и тридцать две секунды назад. Механикус потеряли фабрикатора Торкси, когда Востоке неожиданно начал бурно извергаться, пока наконец мощный взрыв не стер с лица планеты гору из криомагменных отложений вместе с расположенным на ее склонах производственным комплексом. Госпожа Селестика считала, что вторжение ксеносов нужно встретить лицом к лицу. Она вывела свою храмовую стражу вперед, прямо на белоснежные равнины Фреон-Астройки, двигаясь во главе двух тысяч только что сошедших с конвейера боевых сервиторов типа «Катафрон», модифицированных для ведения боевых действий в условиях крайне низких температур. Особи-воины вида Veridi giganticus появились на застывших аммиачных потоках в неисчислимом количестве и превратили госпожу Селестику вместе с ровными колоннами ее сервиторов в дымящиеся обломки, раскиданные по ледяной равнине. Предшественник Филакса Моритор Вулк просто заперся в своих чертогах вместе с армией калькулюс логи и вычислительных машин, пока инопланетные захватчики опрокидывали оборону одной криокузни за другой. После завершения статистического анализа вторжения и сопутствующих факторов конгресс счетоводов был распущен, а Моритор вернулся в храм-кузню, отключил защитные протоколы и добровольно загрузил в себя нановирус, превративший его величественное аугментированное тело в кучу ржавой пыли и исходящих паром масляных потеков. Следующий в рунной иерархии молодой, но подающий надежды магос Альтарий Филакс стал локум-фабрикатором Инкуса Максимала.
Сервочерепа и технодроны жужжащими роями пролетали сквозь потрескивающую голограмму.
— Осадных дел мастер Энтаурии, — обратился Филакс к магистру ауксилии Мирмидон, — вы уверены, что орбитальная бомбардировка наших позиций с собственных кораблей — это необходимая мера?
— Абсолютно уверен, мой повелитель, — ответил он.
— Там, над нами, — храм Криокузни Гиборакс, — напомнил собеседнику Филакс, — гора Прим и столица планеты. Технологическое чудо, коим является данный комплекс, услаждает взор Омниссии, и разрушение его нашим собственным оружием — это грязное богохульство.
Борц Энтаурии, приземистый воин с большим количеством кибернетических улучшений, больше напоминал груду пневматических поршней, чем человека. Его гидравлические системы и похожая на бочку грудь были облачены в бронзовую броню и просторную мантию с капюшоном багрового цвета, столь любимого Омниссией. Это был хрестоматийный ветеран, прямолинейный и лишенный воображения.
— Если бы «Контривенант» прекратил обстреливать нашу позицию, мой повелитель, — произнес Энтаурии, — то у нас уже не было бы вообще никакой позиции. Ксеносы уже прорвались бы на подземные уровни.
— Возможно, орудия великого ковчега лучше послужат нашей цели, если будут обращены на луну? — продолжал настаивать Филакс.
— Два корабля, «Этнокс» и «Меланхола», уже были потеряны в ходе подобной попытки, — ответил Энтаурии. — Данное небесное тело слишком хорошо защищено. Броня, щиты и, предположительно, скальные породы в глубине. Даже мощнейшему оружию из благословленного Богом-Машиной арсенала не удалось произвести сколь-нибудь впечатляющего воздействия.
— А что с наземными войсками? — спросил Филакс.
Офицер скитариев с лицом, скрытым за маской противогаза, вышел вперед и поклонился. Он был облачен в церемониальную кольчугу и накинутый поверх нее белый камуфляжный плащ с меховой оторочкой. Судя по виду солдата, недавно он был на передовой. Как и в случае с Филаксом, повышение скитария произошло по внезапной необходимости.
— Триб… — начал он и тут же поправился: — Мастер Андромах, храмовые преторианцы Инкуса.
— Мастер Андромах, — поприветствовал его Филакс.
— Милорд, — кивнул командир скитариев, — даже с учетом стратегического моделирования и подкреплений, поступающих из сборочных цехов, потери крайне серьезные. Большая часть «Катафронов» была потеряна при первом контакте на Фреон-Астройке. Скитарии из десятой дентикулы Федрика и артиллерийские батареи Баллистерии Альгистры разбиты у Хорценграда, а оборонительные рубежи Новоляриса прорваны. Идут траншейные бои.
— Даже величайшая боевая машина Ординатус Инкус лежит в руинах на равнине Архомата, — добавил мастер осады Энтаурии.
— Нам удалось увеличить численность за счет ускоренного производства орудийных сервиторов с помощью инкубаторных баков, — признал мастер Андромах, — но генеторы недовольны результатом. Подобное ускоренное производство привело к высокому проценту брака и врожденных уродств. Кроме того, орудийная автоматика данных отрядов едва настроена, а пехота идет на фронт прямо из операционных.
— Но у нас остались ветеранские подразделения храмовой стражи…
— Большая часть наших сил была размещена в региональных столицах, — ответил Андромах, — однако многие храмы-кузни, расположенные в жерлах криовулканов, были уничтожены при извержениях.
— Оценочная рабочая мощность? — спросил локум-фабрикатор.
— Двадцать две целых и шестьдесят семь сотых процента, — ответил Андромах. — Оценочно.
— Как вы считаете, мастер, с такими силами можно рассчитывать на оборонительную стратегию или тактическое преимущество, которые спасли бы нашу невероятную ситуацию?
— Нет, локум-фабрикатор, — прямо ответил скитарий. — Сложные тактики применяются против искушенных в военном деле противников. Они создают варианты развития событий. Veridi giganticus ограничивают наши возможности самыми простыми стратегиями. Их просто больше. В определенных ситуациях расчеты и исчисления уже не могут помочь. Я считаю, что сейчас именно такой случай.
— Сколько человек мы потеряли?
— По имеющимся данным, около восьмидесяти миллионов. — Высокий и тощий старший логус Филакса семенящим шагом вышел вперед. Будучи калькулюс-принципал вычислительного конгресса, именно он мог дать наиболее близкие к действительности прогнозы по данному вопросу. — И это число растет, лорд-фабрикатор.
— Конгресс пересмотрел результаты статистического анализа? — спросил Филакс.
— В худшую сторону, мой повелитель, — ответил логус. — Как только нам стали известны истинные масштабы вторжения, мы сопоставили имеющиеся данные и обновили рекомендации. Настоящим сообщаю вам, что пересмотренная вероятность победы составляет ноль целых четыре десятых процента.
— Вы утверждаете, что мы не можем отразить атаку.
— Мы утверждаем, что слуги Бога-Машины на Инкусе Максимале не смогут ее пережить, повелитель.
Альтарий Филакс позволил себе секундную паузу, чтобы обдумать услышанное.
— А наш братский мир-кузница?
— Исходя из получаемых данных, по сравнению с нами Маллеус Мунди находится в худшем положении по большей части сравниваемых параметров, — сообщил старший логус.
— Осадных дел мастер?
— У них есть Легио Форнакс, — отозвался Борц Энтаурии. И я бы отдал все, если бы их богомашины сейчас оказались на ледяных равнинах нашей планеты.
— Посол Утерика, — позвал Филакс.
— Лорд-фабрикатор? — шагнула вперед закутанная в темные одежды старуха с серебристой кожей; ее морщинистое лицо было расчерчено мерцающими от синаптических вспышек линиями, напоминавшими электрическую схему.
— Есть ли у нас послания или просьбы от Владычицы Горна? — спросил Филакс у посла Маллеуса Мунди.
Старуха забормотала что-то на машинном коде, после чего переключилась на
