Разве могу я советовать кому-то развестись с мужем? Мне самой такое в голову никогда не приходило. Да, мой Влад – не идеал. Не скажу, что мне абсолютно все в нем устраивает. А кто идеален? Ногти не грызет – уже молодец. Я не вижу смысла начинать все заново. И дело даже не в том, что «кому я буду нужна с двумя детьми». Мы уже нужны друг другу. Точка. Нужны такие, какие мы есть, и больше нам ничего не надо. Поженились мы, как можно было догадаться, в силу определенного рода обстоятельств. Ну, и слава богу, я считаю. Иначе вряд ли бы заставили себя подписаться на этот нелепый ритуал. Но мы живем в мире условностей. Быть женатыми просто удобней. Удобней устраиваться на работу, оформлять документы на детей, получать визы настороженных государств. Наше семейное корыто не разбилось о быт, оно лишь обтесалось с годами и приняло форму наших поп.
Да и у Светы с Вадимом, в общем, все было хорошо. За исключением жилищного вопроса. И финансовая составляющая тут была не главная. Света всегда была уверена, что «Вадик в жизни от мамочки не съедет». Может, сейчас ему самое время задуматься и установочки пересмотреть?
Я машинально потянулась за телефоном. Вадим пока не звонил. Надо быстренько перейти в режим полета. Я тоже не горю желанием сейчас с ним разговаривать. Я не знаю, что ему сказать. Баран, бери такси, пулей лети сюда, сгребай свою жену в охапку и срочно приводи ее в чувства? Или не трогай, подожди немного, дай ей успокоиться, и потом на трезвую голову вы все обсудите? Или оставь надежду, всяк сюда входящий, цветок любви засох, напейся, перешагни и иди дальше, ищи себе новую жену? Как будет лучше? Как будет лучше для Светы? Как будет лучше для Вадика? Как будет лучше для всех? Я не знаю. И, я уверена, Света тоже не знает, как будет лучше для нее. Мы опять в тупике.
Сложно, очень сложно брать на себя ответственность за чужую жизнь. Особенно сложно это дается мне. У меня не сформирован навык в этой области. Я – младший ребенок в семье. Мне никогда не приходилось брать на себя ответственность. Не брала и брать не хочу. Наверное, это плохо. Наверное, это мне мешает. Как говорит мой муж, если ты не хочешь брать на себя ответственность, ты обречена всю дорогу работать под началом людей, который глупее тебя. Наверное, так оно и есть. Но одно дело работа, мне всегда было на работу, по большому счету, плевать. А совсем другое – семья. Когда тебе вдруг приходится отвечать за свою старшую сестру. Это новое для меня ощущение. И оно мне не нравится.
От перенапряжения начинает болеть голова. Утешаю себя, что, может, это просто на погоду. Может, просто давление. Но какое давление? Низкое или высокое? Даже если бы у меня был аппарат, он бы мне не помог. Я не знаю, какое давление для меня нормальное. 120 на 80? А если 90 на 60? Тогда 120 на 80 будет слишком высокое. Я понимаю, что устала. Аппарата для измерения давления у меня все равно нет. Я лезу в аптечку и достаю какую-то таблетку «от головы» для себя и покрытую паутиной настойку пустырника – для своей старшей сестры. «Выпьем, добрая подружка бедной юности моей». Чем еще я могу помочь?
Многие мои знакомые любят злоупотреблять словом «депрессия». Суют его во все места. Ах, дождь пошел, у меня депрессия. Ах, зарплату задерживают, у меня депрессия. Ах, наши опять не вышли из группы на чемпионате Европы. У меня такая депрессия, что помру, если пива не нальете. А депрессия, между тем, это серьезный медицинский диагноз. И никто из известных мне личностей ей, в действительности, не страдал и вряд ли когда-либо пострадает. Можно быть не в духе, можно не выспаться, можно быть подавленным, разочарованным, встревоженным, раздраженным, но при этом, в целом, быть здоровым и жизнерадостным человеком. Вот и моя Света сейчас, безусловно, смятена и разбита горем, но до клинической депрессии ей пока, слава богу, далеко. Но это единственный случай в моей практике, когда стоит беспокоиться, когда есть вероятность развития депрессии в чистом виде. Одним пустырником тут не поможешь. Нужен мощный эмоциональный всплеск. Светку нужно отвлечь от грустных мыслей. А чтобы человек не думал, его надо физически загрузить. Чтобы сил на думки не оставалось. Мытьем тарелок не обойдешься. Бегать вокруг дома я ее тоже в таком состоянии не заставлю. Нужно что-то такое придумать, чтобы ей деваться было некуда, чтобы не было возможности сойти с дистанции. Какое-нибудь кругосветное путешествие на яхте. Нет, лучше на лодке. Чтобы веслами гребла. Короче, какой-нибудь аналог кругосветного путешествия на лодке, только реально осуществимый.
Кухонная дверь опять скрипнула, и на пороге появился мой взъерошенный муж.
- Бабы, хорош бубнить! И «бу-бу-бу», и «бу-бу-бу». Имейте совесть, мне вставать в шесть!
- Ничего, потерпишь, - сказала я. - Не каждый день у тебя гостит любимая сестра. А если не спится, посиди побубни с нами. Или пойди сделай что-нибудь полезное по хозяйству.
- Тебе не стыдно, мать! – возмутился Владик. – Я и так уже весь вечер на арене. И кормлю, и купаю, и спать укладываю. И уроки с Павлом сделал, между прочим!
- Ой, перетрудился! Рисование он сделал. Героический поступок.
- «Я не скажу, что это подвиг, но, вообще, что-то героическое в этом есть»! - парировал он. – Ты же знаешь, как я рисую!
- Знаю. Отлично рисуешь. Для второго класса – самое то!
- Ой-ёй-ёй, как смешно! Сам танцую, сам пою, сам билеты продаю!
- Да у нас, видать, вся семья – артисты цирка. Акробаты Воробьевы.
Когда у тебя двое детей, волей-неволей приходится разбираться в цирковых династиях. И уметь работать на публику. Наша безобидная перепалка должна была немного развлечь Свету, если в данном случае, вообще, уместно говорить о развлечении. Но ей сейчас, видимо, ничто было не в радость. Вместо улыбки братья акробаты получили новую порцию соплей. Может быть, она подумала о том, что у нее тоже мог бы быть мальчик, с которым надо было бы ходить в цирк и делать
