- Хм.
- Слушай дальше. Тамара, средняя сестра бабушки Эдгара, ломала позвоночник шесть раз! Такой неуклюжей, но очень жизнерадостной она была. Месяцами лежала в гипсе. Только такие, горемыки, как я, могут понять таких людей, как она. Это трудно…
- Что?
- Выживать. Подниматься. Начинать всё заново. Младшая сестра, Тая, прожила 96 лет и умерла в городе Ташкенте, в 2009 году. По линии матери у них все долгожители. Перейдём к другой ветке Эдгара, к отцу. Отец Эдгара, Николай Терентьевич, родился в Казахстане, в Петропавловске. Семья была выслана при Сталине в Среднюю Азию. Там он знакомится с матерью Эдгара и рождается наш писатель и герой моей книги. Через три года появляется на свет Юра, младший брат Эдгара. Юра является персонажем в обеих книгах. И довольно ярким. Старший брат выписал его определённо точно. И там у всех не всё в порядке со здоровьем. Мать с двадцати лет болеет. Сердце и пожизненная мигрень. Принимала таблетки, как её прабабушка, горстями. У отца в 40 лет случается сердечный приступ. В 40 лет! Он тоже всю жизнь употреблял таблетки. Да и работа у него была нервной, стрессовой. Он занимал большие посты в городе, в котором они проживали. Прожил он 84 года, как ни странно, после четырёх сердечных приступов. Он был человеком добрым, но справедливым. Люди его уважали, враги – боялись. К литературной жизни Эдгара он относился - как к ненужному для его сына делу. Кстати, и Вольтер и Кант родились на свет больными детьми. Священник не хотел крестить Вольтера сказав: «До утра не доживёт!» Прожил восемьдесят четыре года! И Кант прожил долгую жизнь. Он пил всю жизнь красное вино и совершал, как и Лист, длительные пешие прогулки. Дошли, семимильными шагами, и до Эдгара. Родился он в 1956 году. В роддоме ему занесли инфекцию – заражение крови, выживаемость 2%. С божьей помощью выздоравливает, тут у матери пропадает молоко. Его выкармливает жена цыганского барона, его и свою дочь. Так что, плюс ко всему, я имею в виду состав крови Эдгара: 50% - польская, 20% - русская, 20% - украинская и 10% - молдаванская, это по отцу, добавляется и цыганское молоко. А оно, разумеется, попадает в кровь. Затем воспаление лёгких в том же роддоме. Тоже его спасают. В седьмом классе его бьёт током – семь минут он висит на проводе!
- Семь минут?! - раскрыла от удивления глаза мать Глории.
- Семь минут. И, чтобы тебя не утомлять, его всю жизнь "мучили" зубы, как и его бабушку Тоню, и воспаление тройничного нерва – два раза в год. А это боли сильные. И я прочитала в архиве, в книге этого нет, что Эдгар тоже пил много лекарств. И так же, как его отец, успокоительные и снотворные. И ещё, он много пил зелёного чая. И каждый раз капал в чай валериану, 20 - 30 капель. Вот, мам, я тебе и рассказала несколько глав из книги. Остальное прочитаешь в книге. Байрон и Эдгар По тоже злоупотребляли: первый – таблетками и зелёным чаем, второй – алкоголем и зелёным чаем. Похоже, да?.. Поразительное и удивительное в их роду то, как они могли и могут и те, кто сейчас живут, а это, я думаю, и на них распространяется – выживать и возвращаться к жизни. Кстати, мам, если тебе интересно, послушай о Фридрихе Ницше, о его жизни и болезнях. Книгу написал Стефан Цвейг. Хочу вставить этот отрывок в книгу.
- Кто такой Ницше?
- Немец. Он был выдающимся филологом своего времени. Я, как ты знаешь, тоже филолог. Читаю:
«… И действительно, нет такой дьявольской пытки, которой бы не хватало в этом убийственном пандемониуме болезней: головные боли, на целые дни приковывающие его к кушетке и постели, желудочные спазмы, с кровавой рвотой, мигрени, лихорадки, отсутствие аппетита, утомляемость, припадки геморроя, запоры, ознобы, холодный пот по ночам – жестокий круговорот. К тому же ещё «на три четверти слепые глаза», которые опухают и начинают слезиться при малейшем напряжении, позволяя человеку умственного труда « пользоваться светом глаз не более полутора часов в сутки». Но Ницше пренебрегает гигиеной и по десять часов работает за письменным столом. Разгорячённый мозг мстит за это излишество бешеными головными болями и нервным возбуждением: вечером, когда тело просит уже покоя, механизм не останавливается сразу и продолжает работать, вызывая галлюцинации, пока порошок от бессонницы не остановит его вращения насильно. Но для этого требуются всё большие дозы. В течение двух месяцев Ницше поглощает пятьдесят граммов хлорал-гидрата, чтобы купить эту горсточку сна».
- Господи! Писатели, поэты, композиторы они не берегли своё здоровье. Я где-то читала про это.
- Искусство требует жертв! Слышала? А ты, мам, таблетку боишься выпить и терпишь боль. «Таблетки одно лечат, другое калечат…», - твои слова? Уж сколько я этого добра по воле врачей приняла! Кто тебе такое внушил?
- Теперь ты предлагаешь мне пить таблетки горстями? Нет уж! Мы так воспитаны. Будем терпеть боль, но… Значит, как говорят англичане, предки твоего мужа из благородных? – спросила мать.
- Да. У них в роду были и врачи, и художники, и поэты, и писатели, и чиновники, и музыканты… и… и… и… Теперь их фамилия заканчивается, как и наша. У сына Андрея – две девочки.
