Паша с удовольствием предвкушал, как загорятся ее чудесные глаза малахитового цвета, а на обычно бледных впалых щеках проступит очаровательный румянец, сделав это тонко прорисованное иконописное лицо удивительно красивым… Парень улыбнулся - и почувствовал щемящее, беспредельное счастье, которое оттеняла слабая горечь уже зародившегося понимания: этот сладостный миг никогда не повторится! Подобной легкости больше не будет...
Но здесь и сейчас - он любит и любим. А это главное...
Игра стоит свеч
Алиса прижалась к плечу Олега и на мгновение закрыла глаза. Она любила эту стадию отношений - тот короткий период, когда всё только начинается, и ты еще веришь, что подобная идиллия на сей раз продлится не месяц, не полгода и даже не год… а, возможно, не завершится никогда.
“Но завершится, конечно, - мысленно, со скепсисом, прибавила Алиса. - Все рано или поздно подходит к своему концу…”
Прозвучавший комментарий Олега словно подтверждал эту далеко неромантическую мысль:
-Извини, я выйду на пару минут, перекурю…
Они ужинали в кафе, где запрещалось курить, а потому приверженцам никотиновой зависимости приходилось покидать пределы заведения, чтобы предаться своей пагубной привычке. Впрочем, Алиса была не против остаться на пару минут в одиночестве.
Проводив спутника взглядом, она торопливо вынула пудреницу и принялась критически изучать свое отражение в крохотном зеркальце. Оттуда на нее остро глянула молодая женщина с узким, тонко прорисованным лицом, на котором раскаленными угольями сверкали выразительные черные глаза.
Алиса прекрасно сознавала, что далека от принятых стандартов привлекательности, но и дурнушкой себя не считала. Выше среднего роста, тоненькая, с иссиня-черными волосами, двумя гладким крыльями ниспадавшими от прямого пробора к хрупким плечам, она обладала броской наружностью и всегда выделялась в толпе. Ей было уже под тридцать, и она выглядела на эти годы, однако принадлежала к тому счастливому типу женщин, которым возраст идет и даже придает некий шарм.
Заметив в дверях кафе Олега, Алиса быстро спрятала пудреницу, изобразила скучающую беззаботность и принялась рассеянно наблюдать за пересекающим зал спутником.
Он был одного с ней роста, худощавый, поджарый, с сильным выразительным лицом и стрижкой под “ноль”, скрывавшей рано обозначившиеся обширные залысины - некрасивый, но, подобно своей подруге, очень обаятельный. А разве не это главное?
-Может быть, закажем еще что-нибудь? - предложил Олег, кивнув на опустевшие чашки и тарелки. - Например, тортик или мороженое?
-Да, пожалуй, - задумчиво протянула Алиса. - Я буду тирамису.
Олег ушел делать заказ, и Алиса, вновь оставшись одна, вдруг почувствовала странную грусть. Ей - не 18, не 20 и даже не 25. Ей 28! Позади - сплошные любовные неудачи. С чего она взяла, что на этот раз все будет по-другому? И даже если предположить, что они с Олегом дойдут до самой головокружительной стадии (стадии бракосочетания!) - разве это гарантирует счастье, вечную любовь и прочие бессмертные постулаты? В конце концов, много ли вокруг действительно счастливых семейных пар? Мало, мало, ничтожно мало… Так стоит ли игра свеч?
В этот момент на столик опустилось блюдце с кусочком тирамису, и рядом с Алисом вновь оказался Олег.
-Знаешь, - шепнул он ей на ухо, приобняв за талию, - с тех пор, как мы познакомились, я стал гораздо счастливее…
Ощущая настойчиво-ласковое прикосновение рук Олега, его горячее дыхание, наконец, просто вслушиваясь в звучание голоса, в сами слова, Алиса понимала, что всё, что о чем она думала буквально минуту назад, несущественно. Игра всегда стоит свеч!
“И на этот раз всё будет иначе”, - твердо сказала себе молодая женщина.
Зловредный и обидно проницательный внутренний голос насмешливо фыркнул в ответ, однако Алиса не стала к нему прислушиваться. Ведь и он может ошибаться… так почему не теперь?
Красивая жизнь
Андрей вошел в Confetti уверенным шагом и с широкой улыбкой на губах. Он не был здесь почти месяц и успел изрядно соскучиться.
Кафе, казалось, за минувшие 28 дней ничуть не изменилось. Это был прежний уютный зал, окрашенный в пастельную бежевую гамму и пропитанный сильным кофейным ароматом. И даже официанты были теми же, что и в последний его визит... словно он никуда не уезжал и вышел отсюда лишь пару часов назад.
-Андрей Иванович! - воодушевленно кинулась к нему миниатюрная официантка Тонечка в форменном светло-шоколадном наряде. - Как вас давно не было! Мы уже волноваться начали…
“Еще бы, - едко усмехнулся Андрей, пряча насмешливую улыбку. - Потерять такого клиента - стоит поволноваться!”
-Мой любимый столик свободен? - деловито уточнил он, направляясь к ведущей на второй этаж винтообразной лестнице.
-Свободен! - весело подтвердила следующая за ним по пятам официантка. - Сейчас я принесу вам меню...
-Не нужно, - господским жестом отринул ее предложение Андрей, устраиваясь за укромным столиком в самом комфортном уголке заведения, отрезанном от основного зала изысканной ширмой. - Принеси мне что-нибудь овощное и еще дорадо. И американо с молоком.
-Салат по-деревенски в качестве овощного блюда подойдет? - угодливо осведомилась девушка, сияя профессиональной улыбкой. - Помидоры, огурцы, болгарский перец, лук, подсолнечное масло…
-Хороший выбор, - важно кивнул Андрей, расслабленно откинувшись на спинку удобного диванчика. - Только побыстрее, ладно, Тонечка?
-Разумеется! - радостно отозвалась та и с плохо скрываемым любопытством добавила: - А где вы пропадали все это время? Или это тайна?
-Не тайна, - милостиво откликнулся парень. Он чувствовал себя “важной шишкой” и откровенно наслаждался этим ощущением. - Я был в Европе со своей подругой.
Тонечка слушала его с жадной завистью, причем завидовала не столько ему, сколько его подруге. Стоило бы сказать “очередной подруге”, поскольку Андрей менял их с удручающей регулярностью - и каждую бескомплексно водил знакомиться со своим излюбленным кафе. Все его мимолетные пассии были “дорогими”, благоухающими, холеными - но, объективно говоря, ни одна не обладала феноменальными внешними данными. “Я ничем не хуже! - думала Тоня, и эта мысль отчетливо пропечаталась на ее миловидном личике. - Так почему он не выбирает меня? Если меня приодеть...”
Андрей наблюдал за ней с тенью насмешливого понимания. Едва ли эта хорошенькая девушка Тоня была влюблена в него - нет, конечно, нет! Скорее, она заочно и пока безответно любила ту прекрасную жизнь, которую, как ей верилось, он мог ей дать. Она мечтала не о нем, а об ужинах в дорогих ресторанах, о вечерних партиях в боулинг, о светских раутах, о путешествиях, о роскошных нарядах и не менее роскошных подарках… и разве знала бедняжка о других сторонах этой красивой жизни? О необходимости соответствовать его, Андрея, эталону? О недопустимости слез (он терпеть их не мог!), о неизбежных одиноких часах (у него так
