И песней вдохновлял простых людей.
Цветы дождём к ногам его летели,
И не было сказителя смелей.
Бродил по свету, всякое случалось,
Прекрасных дам он разных повидал.
Судьба ему так щедро улыбалась,
Что он подвоха никогда не ждал.
И рыцари ему благоволили,
Желали слушать голос золотой.
А богачи, почти всегда хвалили,
И восхищались детской простотой.
Но кое-кто решил его ужалить,
Талант, порою, вызывает злость,
Во мраке ночи ранен был кинжалом,
А негодяя так и не нашлось.
И менестрель ушёл в страну другую,
Не мог без песни, ни дышать, ни жить.
Но гибельный финал был неминуем,
Пришлось его на площади казнить.
Чем провинился? Слишком дерзкий малый,
Не пожелал он голову склонить,
Перед монархом, и к тому ж не мало,
Успел опасных песен сочинить.
Его связали, инструмент сломали,
В огонь кидали дивные стихи...
Мелодии, как бабочки порхали,
Рыдали богачи и пастухи.
Не бардом был, а вольным менестрелем,
Великий дух томился в этом теле.
Моя гитара
Памяти Владимира Высоцкого
(песня)
Ну, что же ты молчишь, моя гитара?
Иль нечего ответить в этот раз?
Меня к себе манила, ты, недаром,
Огонь заветный в сердце не угас.
Ну, что же ты... Печалиться не стоит,
Я только лишь коснусь тебя рукой
И голос твой, мне душу успокоит,
Польются песни бурною рекой.
Припев:
Эх, лишь бы струны не оборвались,
Да сил хватило мне допеть.
Звени гитара! Нам осталось
Весь мир мелодией согреть.
Пусть льются звуки, сверкают взгляды,
Кружится снова голова.
Но ты со мной сегодня рядом,
А значит - вечер волшебства.
Ну, что же ты вздыхаешь обречённо?
Не я ль тебя баюкал в зимний час?
Ты столько лет была моей Мадонной,
Не время, знай, капризничать сейчас.
Да, были встречи, долгие разлуки,
И преданность, и вихри долгих лет.
Но помнят всё натруженные руки,
Родней тебя на свете просто нет.
Припев:
Эх, лишь бы струны не оборвались,
Да сил хватило мне допеть.
Звени гитара! Нам осталось
Весь мир мелодией согреть.
Пусть льются звуки, сверкают взгляды,
Кружится снова голова.
Но ты со мной сегодня рядом,
А значит - вечер волшебства.
Эх, лишь бы струны не оборвались,
Да сил хватило мне допеть.
Звени гитара! Нам осталось
Весь мир мелодией согреть.
Из тёмного зала
Памяти В. Высоцкого
Из тёмного зала, его не узнаешь порой,
Он весел, он дерзок, и кажется, даже угрюм.
Опять вдохновлён, утомлён бесконечной игрой,
Во всём необычен - гитара, улыбка, костюм.
Он хочет проникнуть при помощи роли, туда,
Где прежде ещё не ступал ни один человек.
А взгляд, точно бритва, на сердце - рубец, как всегда,
И длится спектакль, нам кажется, год или век.
Но времени вихрь не даст ему фразу закончить,
Да просто сметёт, он и самых упрямых ломал.
Колышется занавес, меркнут последние строчки,
Зияющей бездной окажется кукольный зал...
Из третьего ряда, его не узнаешь порой,
Вот, вроде бы Гамлет, а может быть, кто-то ещё.
Он снова раздавлен своей бесконечной игрой,
Он гибнуть и вновь воскресать, до конца обречён.
Подумаешь, маска!
Памяти В. Высоцкого
25 ноября 2015 года в Париже с аукциона будет
продана посмертная маска В. Высоцкого, которая
хранилась все эти годы у Марины Влади.
Подумаешь, маска! Всего-то ненужный осколок,
Как память, хранился, но кажется, нынче в цене.
Отдать бы музею, раз больше осколок не дорог,
Наследники были б довольны поступком вполне.
Подумаешь, маска... А если задуматься, боже,
Того, кто был символом правды, народом любим,
Частицу его ПРОДАЮТ! Аж мурашки по коже,
Для женщины этой он так и остался чужим.
Когда бы любила, то даже помыслить не смела,
А здесь то ли месть, то ли просто холодный расчёт.
Посмертная маска, как тонкая ниточка с телом,
А значит, она никогда никому не солжёт.
Подумаешь, маска! И всё же совсем не случайно,
Мы вспомнили имя его и родное лицо.
Быть может, теперь, приоткроется давняя тайна,
Научимся мы различать настоящих глупцов...
Наши души - солнечные пятна
Владимиру Высоцкому
А наши души - солнечные пятна,
Что обжигают, греют, дарят свет.
И если ты вдыхаешь жизнь с азартом,
То выше наслажденья просто нет.
И всё в тебе кипит или клокочет,
Все запахи прекрасны, а порой,
Ты слышишь трепет желтоглазой ночи,
И увлечён причудливой игрой.
Стихи сквозь пальцы льются на бумагу,
Вот слово, а за ним - туманный блик.
В каком порядке эти строки лягут,
И как понять неведомый язык?
Когда услышишь тысячи симфоний,
Когда поймаешь краешек небес,
Кто робкий луч пошлёт в твои ладони?
Кто вдруг облегчит творческий процесс?
Да, наши души - солнечные пятна,
А значит, свет нельзя в себе гасить.
Не жадничай, не пей удачу залпом,
Умей прощать, смиряться и любить!
Помнят ли ещё мои ровесники
Кто кончил жизнь трагически - тот истинный поэт,
А если в точный срок - так в полной мере.
В. Высоцкий
Памяти В. С. Высоцкого.
К 36-й годовщине со дня смерти.
Помнят ли ещё мои ровесники,
Этот голос громкий и сквозной?
Может быть, врачуют души песнями,
Вечерами, каждый выходной.
Может быть, и паруса натянуты,
И друзей проверенных не счесть.
И гуляют с полными карманами,
Позабыв про дату - тридцать шесть!
Ну, какая им, скажите, разница,
Что ушёл Поэт в небытиё?
Горести иные, даже праздники,
Самое обычное житьё.
Помнят ли ещё мои ровесники,
Этот дерзкий, скомканный аккорд?
Умники, трудяги, да кудесники,
Вспоминают ли тот жаркий год?
Жизнь уже назад не отмотается,
Только в сердце зёрнами - слова,
Те, что благовестом отзываются.
Год восьмидесятый. Сорок два.
Эта дата - песня лебединая,
И души мятежной смелый взлёт.
Вспомните, ровесники родимые,
Детство беззаботное своё.
Колдунья
Памяти Владимира Высоцкого
Конечно, то была - почти страсть,
Конечно, то была - почти боль.
Он был готов к ногам её пасть,
Он даже эту смог тянуть роль.
Конечно, в сердце - грозовой шторм,
Конечно, пил вино, волком выл.
Он думал, счастье, только потом
Ему Всевышний правду открыл.
Колдунья - у неё острый глаз,
Колдунья - у неё злобный смех.
Он должен был влюбиться хоть раз,
Он должен пригубить этот грех.
Конечно, то был дикий успех,
