Вот пришёл зая к врачу и смотрит на него. Да как-то странно, и уж очень внимательно так, глазиком красненьким подёргивает. Смотрит и смотрит. Даже, как бы удивление выразил на своей мордочке - глазки расширил, да жалобно так…
Тут, дяденька врач, немного и растерялся, уж очень жалко стало ему, этого зайчишку. И, так же, в ответ посмотрел, удивился и глаза свои расширил тоже, как-то ехидно, даже так, с хитрецой, но с доброй такой хитрецой.
Да так и продолжал, внимательно смотреть наш доктор, на бедного, несчастного кролика, пока у того глазки, не расширились ещё больше, от неуверенности, или от страха…
- Надо этому зае, рецепт какой-нибудь выписать, может и успокаивающее. Пусть, маленький полечится немного. А то, вон как глазик дёргается. - Подумал врач, тихо улыбнулся уголками губ, прищурил глаза, как бы оценивая кролика: рост, вес, густоту меха.
Достал пачку бумажек, и шустро так, стал ручкой строчить, рецепты всякие выписывать.
Дооолго, наш добрый доктор писал, а зая с ноги на ногу переминался. И, написал доктор целую кипу чего-то, да всё старался - мелким почерком. А потом, ещё раз, долгим взглядом окинул бедного зверька. Ещё раз, хитро так и доброжелательно улыбнулся уголками рта, как это умеют делать только добрые, интеллигентные доктора. Всучил все эти бумажки в лапки кролика и произнёс:
- А, дальше, Вам по коридору направо, в кабинет №7.
И пошёл наш зая далее. В кабинет №7. А там, его встретил, такой же добрый и внимательный доктор. И так же, внимательно, с улыбкой и с хитрецой в глазах, стал рассматривать и в глазки заглядывать, да долго так.
Почти минут сорок наблюдал, как у нашего зайчишки глазик дёргался. Тихонечко хмыкнул, крякнул как настоящий врач, или как доктор Айболит. Потёр ладошки, потом похлопал ими. Пощёлкал пальцами перед носом лопоухого, уткнулся в стол и быстренько стал писать что-то на своих бумажках.
- Конечно же, опять рецепты… - подумал кролик, - И какие, они все умные, всё пишут и пишут…
Послышалось: тук - тук! Это был маленький сверчок. Он в который раз подползал к чернильнице и, негромко стучал по ней, пока Гоша Старший не макнул туда лапки Гоши Самого Старшего…
А врач, всё писал и писал, типа как роман какой-то. Потом втиснул в лапки кролика очередную кипу листов и отправил дальше по коридору.
Зажав под мышкой все свои бумажки, кролик вошёл в следующий кабинет, на который ему указали. И там, такой же добрый и внимательный доктор, долго и почти безукоризненно-внимательно рассматривал кролика и его красные глазки, один из которых, по прежнему продолжал дёргаться.
Так же, как остальные доктора, тихо хмыкнул, крякнул, пробежался по кабинету, заложив свои белые, пухлые руки - какие бывают только у добрых докторов, за спину. Затем бросился к столу и стал быстро писать.
Наверное, что-то приятное, - подумал кролик, - Судя по таинственной и хитрой улыбке, образовавшейся на круглом лице доктора.
Доктор, что-то там долго писал. И, конечно же, исписал очередную кучу бумаг, мельком поглядывая на заю и в его красные глазки. Потом с хитрой, даже немножечко фамильярной, как показалось кролику, улыбкой, достал из стеклянного шкафа старенькую тележку. Сложил все старые и новые бумаги туда, и направил нашего заю в следующий кабинет…
Резко остановившись, Гоша Самый Старший внезапно стал корчиться и хихикать. Наконец, покопавшись где-то у себя во внутренних карманах, он достал оттуда, совсем уже крохотного сверчка. Тоже, наверное, в смокинге и котелке. И, с укоризненными нотками в голосе, что-то там пропищал.
Единственное, что мог расслышать кролик, это было слово «Папа».
- Ну и дела, - подумал кролик. - Они, что там, эти сверчки, всех своих пап носят в карманах?
Далее Гоша Самый Старший, погрозил коготком Гоше Самому Самому Старшему, положил его обратно в карман и продолжил писать:
-…где был, точно такой же, добрый доктор. В данном случае, даже немного скромный и тихий. Он внимательно осмотрел кролика, пощупал ему язык, измерил ушки и лапки, вставил градусник ему в рот и стал опять писать. Написал через некоторое время кучу листков, сложил их в тележку и, потом скромно, но с какой-то неуловимой и немного милой хитрецой, направил кролика дальше, в следующий кабинет.
- Какие добрые дяденьки доктора, - подумал кролик, толкая перед собой тележку от кабинета к кабинету.
Тележка с каждым разом становилась всё тяжелее и тяжелее. И кролик подумал было:
- А, что я здесь делаю? Может, мне всё-таки к ветеринару?.. - но, подумав ещё раз, возмутился, - Ну уж, нет! Не пойду я к ветеринарам! Там, я - кролик, а здесь, почти - человечек. Хоть и маленький, с ушами и хвостом. Осталось только выяснить, чем же я болею? А то, как-то так, вроде и не этак…
И покатил зая свою тележку дальше. Умиляясь добрым и умным докторам. Заглядывая в их ласковые, и немножечко хитренькие глазки. Наслаждаясь их молчанием и скрипом перьев по бумаге, а ещё: тихим скрипом колёс своей тележки.
Закончив записывать сказку, довольный собой Гоша Самый Старший запрыгнул на край чашки с холодным чаем. Пополоскал там свои лапки. Спрыгнул назад. Пожевал несколько крошек со стола, что-то пропищал и постучал лапками себе по лбу. И тогда Гоша Старший спрятал его обратно к себе в карман.
- Вот он и дома, - подумал кролик, дочитывая его писанину до конца. - Странная какая-то сказочка у него получилась. Чуть-чуть понятная, а немного и не понятная. Прям - мой портрет написал. И про ушки, и про хвостик, и даже про глазик не забыл. И, правда, кому какая разница - человек ты, или кролик. Главное - бумажка!!!
И, довольный своей проницательностью, кролик стал наблюдать за Гошей Старшим, который опять копался в своих карманчиках, нашёл там небольшой часовой ключ, запрыгнул на плечо к Гоше, вставил ему в ухо и что-то там завёл. После чего, в тускнеющем пламени догорающей свечи, исчез в нагрудном кармане, смокинга Гоши...
Прошло ещё какое-то время. Кролик снова, достал свои карманные часы. Открыл их и так, с открытыми глазами направленными на медленно движущиеся стрелки, уснул. А, в наступившей тишине что-то тихонечко зазвенело.
Этот звук, рождался внутри часового механизма. На циферблате, вдруг загорелись, зажужжали и замигали маленькие, разноцветные огоньки - микроскопические объекты. Они, свободно летали по бункеру длинными искорками, гонялись друг за дружкой, а то и просто садились на дужки очков кролика. Выстраивались на них в ряд, как на лавочке, и весело перемигивались. А самый озорной из
