- А где они его переехали?
Что ж этот вопрос так всех интересует?
- Там. – махнула я рукой. – Сразу за поворотом.
- Ага, возле будки Степаныча.
Точно, возле будки.
- Но Степаныча там не было. Он мне сразу сказал, что после обеда он не работает.
Я пересказала историю с подарком Степаныча.
- Интересно, что он там делал? – почти про себя пробормотал мой сосед.
- Как, что делал? Лежал, с дыркой в груди или где там.
- Я имею в виду, до тог как он лег. Тьфу, до того, как его застрелили. Зачем он туда пошел? База в другой стороне, машину он ставил там, кого он искал в той стороне?
- Может, все-таки, Степаныча.
- Зачем ему Степаныч?
- Ну, подметка отклеилась.
Вот не люблю, когда на меня смотрят таким взглядом. Что, у человека не может подметка отклеиться? Не надо было ему ничего рассказывать.
Иван Алексеевич забрал предпоследнюю машину и убыл.
Да…
В обед появилась тетя Маша, позвякивая банками в пакете. Наша троица оживилась. У нас было даже горячее. Тетя Маша постаралась.
- Тетя Маша, а откуда вы узнали, что у Сергея Васильевича была любовница?
- Так Оксана рассказала. Знаешь, - она понизила голос – я думаю, он к ней шел, когда его убили.
- А почему вы так решили?
- А ты послушай. Они на базу приехали в среду, а в пятницу к Семеновне, дамочка городская приехала. Поселилась, значит. Она комнаты летом сдает, а тут еще не сезон, я думаю, повезло Семеновне. И, вроде, надолго. А с чего бы ей к морю ехать так рано, как думаешь?
- Может быть. А вы ее видели?
- Нет. – вздохнула она. – Но Семеновна говорит – ничего, только бледная очень.
Бледная, значит. Знаем, проходили. Помню, как я знакомилась с тетей Машей. В первый же день, когда я зашла к ней за хлебом, она жалостливо допрашивала меня:
- Что ж ты бледненькая такая. Лечиться сюда приехала, на свежий воздух?
Тетя Маша многозначительно посмотрела на меня. А я на нее. Интересная бледность постоялицы Семеновны ни к каким выводам нас не привела.
Я вздохнула и поблагодарила тетю Машу за обед.
- Чего уж там.- тоже вздохнула тетя Маша. Пусть только этих оглоедов отпустят.
Она ушла, а у меня появилась идея.
Я выдрала из тетради еще один лист, написала на нем большими буквами «Обед» и прикрепила его к замку. Согласно журналу в это время клиентов практически не было, а о том, что я уже пообедала окружающим знать не обязательно.
Я помчалась к будке Степаныча, наказав собакам нести охрану. Степаныч сидел на месте, пришлось зайти. Он обмерял ногу какой-то тетке. Что ж он еще и шьет обувь? О, а тетка-то знакомая. Моя соседка, которую в первый день напугал Александр. Ну, это надолго. Я пробормотала, что подожду на свежем воздухе, и начала независимо прогуливаться вокруг будки
Ага, вот и капли крови, ну, я так думаю, что это кровь. А вот у самой стены кое-что поинтереснее. Я еле успела поднять, как тетка вышла, неодобрительно посмотрела на меня, и пошла к пляжу. После нашей первой встречи она со мной здоровается через раз. Кажется, на празднике, куда пригласили всех, ее не было. Ну и правильно, я бы ее тоже не пригласила. Что-то быстро она вышла. Или я недооцениваю Степаныча.
- Тебе чего? – Степаныч, как всегда, сама любезность.
- Э.. зашла спросить, туфли у меня стерлись, вот тут, сделаете? – я покрутила пальцем у носка ботинка.
- Покажи.
- Да я только спросить, потом принесу.
Степаныч молча посмотрел на меня. Чего это сегодня все на меня так смотрят?
- Ну, я пошла.
Степаныч не ответил.
Я помчалась обратно.
Моим отсутствием никто не заинтересовался. И, вообще, после обеда, почти до вечера не было никого. Я общалась исключительно с собаками. Поэтому, когда я увидела Мишу, то сначала обрадовалась ему просто так, а затем еще больше, сообразив, что его отпустили.
- Миша! Как ты? Все в порядке?
- А ты что тут делаешь?
- Сторожу твою машину. – бойко ответила я. Действительно, только его джип и оставался.
- Спасибо. – неожиданно тепло поблагодарил Миша. – За Юрку работаешь?
Я кивнула.
- Я бы этих придурков… - почти скрипнул он зубами, а я поняла, что придурков ожидает что-то страшное. И тем более перепугалась, когда увидела их, робко приближавшихся к стоянке. Я уже хотела подавать им какие-то знаки, чтобы спрятались, но Миша, оглянувшись, устало сказал:
- Да видел я их уже, не бойся.
Юра и Коля подошли, поглядывая на Мишу. Он разглядывал свой джип.
- Колеса и всю машину отмыть до блеска! – скомандовал он.
Они покорно кивнули.
- Домой идешь?
А когда мы перешли на ты? Ах, да.
Юра осторожно кашлянул.
- Чего еще?
Тот перепугано кивнул на меня.
- Я…это…ты не думай…спасибо.
- Не за что.
Я отдала ему ключ и позвала Александра.
Миша выглядел уставшим.
- Ты – молодец. – заявил он. – Я сразу понял, что ты – ничего!
И с чего это такие сомнительные комплименты?
- Смотри. – я дернула за рукав устремившегося домой Мишу. Возле будки Степаныча копошился народ.
- Да мы только оттуда. Я все уже знаю – и где лежал, и как лежал, и как в воду отволокли.
Зато я не знаю.
- А кто его в воду бросил?
- Они ж и бросили. Решили, что на нем следы от машины останутся. А что на машине следы от него – не учли. И, главное, бросили на мелководье, и он дрейфовал вдоль берега, пока до нас не доплыл. Подарок к юбилею!
- Да, испортили вам праздник. Да еще и сегодня!
- Ничего, я родителям сразу позвонил, чтоб не волновались.
Мы пошли домой. Я, может, и хотела бы поприсутствовать при осмотре, но побоялась. Найденная штучка прожигала мне карман, и я предпочла быть подальше от милиции. И, кроме того было приятно пройтись с Михаилом, который посматривал на меня с уважением. И что я на самом деле сделала? Чуть ускорила процесс. Может, спасла Мишу от ночевки в КПЗ, или где там. Ну, это уже много.
Дома я рассмотрела найденную штучку поближе. Нажимаешь, открывается крышечка – ага, зажигалка. Только не работает. Чья, интересно?
Мы с Александром ужинали дома. Никуда идти не хотелось, свежего воздуха мне хватило бы на три дня вперед.
Но тут мне позвонила тетя Маша, взволнованная до крайности. Я быстро отдернула трубку подальше от уха.
- Быстро собирайся, я только что видела ее!
- Кого?
- Его любовницу, ту самую. Она только что мимо прошла, я ее по распашонке узнала, мне Семеновна точно описала.
- Какая распашонка?
- Ну, такая широкая, бордовая. Увидишь – сразу поймешь.
- Где я ее
