-Прости... - всхлипнула я, - я старалась... это было моим смыслом, я старалась делать все для тебя, но я не знаю, почему не получилось... Где я оступилась? Что сделала не так?
Микаэль молчал, избегая смотреть на меня. Его лицо стало напряженным и хмурым, холодным и отстраненным.
-Ты изменила мне... - едва слышно сказал он, и я оторопела, не веря в то, что мы снова вернулись к этому.
-Микаэль, - почти простонала я, - я столько раз извинялась...
-Ты изменила мне, и ты все испортила... - он словно не слышал меня, продолжая говорить о своем. - Я был с тобой так счастлив, как никогда, как никогда, Анна. Даже когда я впервые взял на руки собственного сына, даже в тот момент я не был таким счастливым, каким был с тобой. Я доверился тебе, поверил в то, что ты не такая как другие, что ты не сможешь сделать мне больно. Но ты сделала мне больнее, чем кто-либо другой. Ты так невероятно глубоко ранила меня, что я больше не смог оправится... - на его глазах появились слезы, но он сдержал их, контролируя себя. - Я обманул тебя, и обманул себя, сказав, что простил. Я свято верил в эту ложь, хотел верить, заставлял себя так думать, но, увы... мне жаль, я обманул нас обоих. Я не смог... - он тяжело вздохнул и на мгновение замолчал, а потом добавил, тихо, и глядя не на меня, а куда то далеко: ты была моей мечтой, Анна, ты была моей фантазией, ты была моим всем, и я так отчаянно хотел все вернуть, я так хотел тебя удержать, я цеплялся за прошлое, за воспоминания, я хотел заставить тебя стать прежней, хотел, чтоб ты снова стала для меня той, какой я видел тебя до предательства, до измены. Но посмотри, во что превратилась наша жизнь! Я сделал только хуже, я уничтожил нас, я убивал спасая. И я продолжаю бороться, но за что я борюсь? Я уже и сам не знаю.
Ему было больно, и от этого мне было больнее, он страдал, а я страдала еще больше, и казалась, это никогда не кончится, казалось, что мы снова и снова проходим тысячи кругов ада, а доходя до конца, мы начинаем все сначала, сгорая от неистовой, бесконечной печали.
-Микаэль...- дрожащим от волнения голосом сказала я, но продолжить не смогла: слезы не переставая лились из моих глаз, в груди жгло, горло сдавил ком обиды и сожаления. Это была безысходность, и я не видела выхода, я больше не знала, как нам все исправить, как нам простить друг друга.
-Я сожалею, Анна, правда, мне правда жаль. Я знаю, что тоже сделал тебе больно, даже думаю больнее, чем ты мне.
Пусть говорит, подумала я, пусть говорит, если может, потому что я не могу, я не могу ничего, кроме как плакать. Я опустошена, я ничего не чувствую кроме боли, и Бог не услышал моей молитвы, потому что в моем сердце нет любви, в нем нет ничего, кроме осколков...
-Я был так зол... Дон так смотрел на тебя, он так прикасался к тебе, когда вы танцевали... Когда я приезжал в отель, он при любом удобном случае говорил мне о тебе, о том, что тебе было бы лучше с ним, что я слишком строг с тобой, что ты слишком хороша для меня. Он старался меня задеть, и у него получалось, потому что где-то в глубине души я знал, что он прав. Мы друг другу не пара. Я слишком стар для тебя, я жесток, я не могу дать тебе того, чего ты заслуживаешь... А Дон так молод, он хорош, он веселый и легкий, он тебя так любит, и было бы правильным, если бы ты была с ним. Вы бы выглядели как пара, а мы с тобой, словно отец и дочь. Я не могу относится к тебе серьезно, мы не можем быть на равных, потому что у меня сын твоего возраста, и мне постоянно хочется поучать тебя, воспитывать, я словно строгий отец, не только для Дона но и для тебя... А потом появилась Ира, и я поверил ей, поверил, потому что не было причин не верить. Она говорила мне, как хорошо тебе было с Доном, говорила, что тебе с ним проще общаться, что он не такой напыщенный как я, говорила, что и в постели он сильнее, потому что молод... говорила, что тебе понравилось... Это было как ножом в сердце... Я собственник, я ревнивец, и я просто обезумел от злости!..
Микаэль встал и пошел к бару, налил себе бокал виски, а мне принес бокал белого вина. От высоких каблуков у меня разболелись ноги, и я присела на край кровати, а Микаэль занял мое место у окна, прислонившись к нему спиной. Какое то время мы молча пили, и я, наконец, смогла немного успокоиться и собраться с мыслями.
-Знаешь, я долго ждала этого разговора, я хотела, чтоб ты объяснился, я хотела понять, что стало причиной того кошмара, который мне пришлось пережить той ночью... - тихо сказала я. - Да, я виновата. Я изменила тебе, но если бы ты только знал, как я раскаивалась! Тогда, в Швеции, когда я увидела на твоих глазах слезы - я возненавидела себя за то, что причинила тебе боль. Я искренне извинялась, я умоляла тебя простить меня и я охотно принимала наказания с твоих рук, потому что знала, что заслужила каждый болезненный, жгучий удар твоего ремня. Ты сказал, что простил, и я была так благодарна тебе за твое великодушие, за твое доброе, чуткое сердце. Я заняла свое место у твоих ног и была готова провести на коленях всю свою жизнь, подчиняясь твоей воле, покоряясь тебе, поклоняясь тебе как Богу. Но ты продолжал наказывать меня снова и снова, и я уже не понимала, за что. Твои удары становились сильнее, жестче, ты унижал меня, издевался надо мной, и я до сих пор на коленях, но уже не по своей воле. Я больше не хочу корится тебе,
