По окончании официоза Вика натужно поулыбалась Светлане и поспешила в класс, где девочки уже должны были накрыть на стол. Как и ожидалось, платье произвело фурор. Конечно, она же не рожала! Но, как любит говорить Субботина: «Рождение второго ребенка окончательно испортило фигуру моего мужа». Как ни странно, рожавшие девочки выглядели куда лучше рожавших мальчиков. Тех разнесло конкретно. Особенно убил Сагайдачный. Брюнет-красавчик, мечтавший об актерской карьере, превратился в жирного, почти полностью седого дядечку с мешками под глазами. Бортников и Ким тоже преуспели в наборе веса и демонстративно мерились пивными животиками. Разве что Слепченко не сильно изменился. Он и в детстве был толстым.
- О! Тезка, привет! – раздался голос Вити Рачкова. Он как раз появился на пороге с ящиком шампанского в руках.
- Рачков! – вскрикнула Вика. – Бросай скорей, беги обниматься!
- Момент!
Рачков сгрузил бутылки на стол, и они нежно обнялись.
- Ви-и-и-ка! Подруга дней моих суровых! Старушка! Не изменилась совсем…
Спасибо, милый. А вот ты изменился. И, наверное, единственный из мальчиков, кто изменился в лучшую сторону. Тоже слегка наел щечки, но, в целом, как-то возмужал. Был дрыщ дрыщом, а стал почти атлетом. Хотя Витя и раньше любил говорить, что телосложение у него атлетическое. Как у марафонца. А теперь стал ближе к средним дистанциям.
В общем, хорош, собака. И парфюм выбрал какой-то волшебный. Вика чуть не застонала от удовольствия. Правила приличия требовали разомкнуть объятия, но, приглашая подругу суровых дней за стол, Рачков задержал ее ладонь в своей. Кольцо. Кольцо пытается нащупать, усмехнулась про себя Вика. Нету. Нету кольца. Нету кольца, Витенька. Витенька, нету кольца.
Прибежала Светлана Львовна. Наконец, все расселись и стали выпивать и закусывать. Сагайдачный взял было на себя роль тамады, но Светлана в своей привычной менторской манере быстренько заткнула ему рот. Ребята, как хорошо, что вы пришли. Жаль, что меньше половины класса. Давайте по кругу каждый расскажет о себе. Вике сразу стало скучно, и она взглядом дала знак тамаде, чтобы наполнил ей пластиковый стакан. О том, кто чем занимается, она была, в целом, неплохо осведомлена со слов Субботиной и полагала, что и про нее та так же что-то рассказывала остальным. Но увильнуть от выступления не удалось никому. Когда подошла Викина очередь, она почувствовала себя собственной мамой, которая пытается объяснить своей двоюродной сестре из деревни, в какой институт поступила ее дочь. Что означает «Вика учится на психолога», было выше тетиного понимания, поэтому мама сказала, что Вика будет врачом. Почему Вика врачом не стала, пусть останется семейной тайной. И объяснять одноклассникам, почему Вика до сих пор не стала никем, совершенно не хотелось, поэтому она попыталась отшутиться обтекаемой фразой про частную практику.
- О! Феофанова! – взвыл Слепченко. – Полечи меня!
- Хочешь об этом поговорить? Гы-гы-гы, - заржал Бортников.
- Не потянете. Дорого, - строго отрезала Вика. – Из вас всех разве что Сагайдачный может себе позволить у меня подлечиться.
- Феофанова! Стыдно! Друзьям детства можно и бесплатно! – наигранно обиделся Слепченко. – Хотя бы скидочку сделай. Нельзя ли подешевле?
- Нет, Сеня, подешевле нельзя, - вздохнула Вика, - подешевле не поможет.
Круг замкнулся на Сагайдачном.
- Что же ты, Рома, так и не поехал в Москву на артиста учиться? Так мечтал! – разлилась ядом Светлана Львовна, с пятого класса обзывавшая Сагайдачного не иначе как шутом.
- У кого мама нотариус, тому учиться не надо. Он с рождения все умеет, - парировал Рачков.
- Давайте выпьем! – подытожил Сагайдачный. У него на все жизненные вопросы был заготовлен универсальный ответ.
Они выпили, по привычке косясь на учительницу, хотя каждый понимал, что эта худощавая женщина с логарифмической линейкой вместо позвоночника, уже не имеет над ними никакой власти. Но когда Светлана Львовна удалилась продолжать банкет в учительской, все как-то выдохнули и расслабились, и общение пошло живее.
О чем могут говорить люди, которые не виделись десять лет? Обычно подобные посиделки проходят в своем развитии три стадии. Сначала все, как по сценарию Светланы, рассказывают о себе. Ты как? А ты как? Ты где? А ты где? Женился, родился, уволился, устроился, купил, потерял. Охи, вздохи, фотографии детей. Потом начинаются воспоминания о совместном прошлом. Романтизация юности, ностальгические сопли. Ты помнишь? А ты помнишь? Перлы школьных учителей. Короче, все, как любит Субботина. Затем, когда общее прошлое обмусолено, и выяснено, что общего настоящего у компании нет, наступает финальная стадия – обмен анекдотами. Вика затосковала еще на первом этапе, в утешение налегла на шампанское и к концу вечера поняла, что прилично накидалась.
Кто-то включил в телефоне музыку, и начались вялые медленные танцы. Вике было трудно держать равновесие на высоких каблуках, и она мертвой хваткой вцепилась в шею Рачкову. Он тоже был не вполне трезв, и они чуть не рухнули, пытаясь исполнить какое-то умопомрачительное па.
- Давай лучше посидим! – смеясь, предложила Вика. И они продолжили светский разговор сидя.
- А ты почему до сих пор замуж не вышла? – спросил Витя. – Карьеру делала?
Какую карьеру, подумала Вика. Дурака валяла. Не за кого было выходить, ты же женился на другой, хотела сказать она, но промолчала. Еще поверит, ума хватит.
Пока они танцевали, оставшиеся без пар девчонки, оказывается, успели убрать со стола, рассовать пластиковую посуду по мусорным пакетам и вызвать себе такси. Субботина уже отчитывалась по телефону перед мужем:
- Андрюша, как быстрее? Даже если я сейчас побегу, быстрее, чем на такси, все равно не получится!
Вечеринка молодых мамаш плавно подошла к концу. Слепченко и Бортников требовали продолжение банкета.
- Пойдемте в «Елочку»! – кричал Сеня.
«Елочка» - кафе напротив школы. Сколько там было съедено килограммов мороженого и прогулено уроков, теперь и не подсчитать. Желающих на «Елочку» не набралось, и праздник окончательно потух. За Субботиной уже приехало такси.
- Ты со мной? – спросила она Вику.
- Не, Ир, я еще не готова ехать, мне надо пройтись, - честно призналась та. – Рачков меня проводит.
- Витя! – погрозила пальцем строгая староста.
- Доставлю в
