На звук мотоцикла он с радостью обернулся и с надеждой поднял руку. Впрочем, это здесь срабатывало без промаха. И на этот раз тоже. Местные уважали трудности транспорта в этих местах.
Мужик лет пятидесяти, снял солнцезащитные очки и прищуренными глазами рассматривал Толика.
– Тебе куда?
– Лучше в поселок.
– Тогда к нам. Садись. Чего там?
– Давно не был. Соскучился. Захотелось рыбку половить.
Они застрекотали к бетонке, а там в обход. Этот путь, Толик знал, самый быстрый, потому что был гладкий, без «спотыкачей» на дороге. В непогоду напрямую так просто не проехать. Узкими петляющими тропами через ельник и торфяные поля можно было на колесах легко сломать шею, наткнуться на караван фрезерной крошки или влететь не лучшим способом в стог сена, а в котловину, залитую даже в жаркий июльский месяц холодной застойной водой.
Вначале улицы они остановились.
– Тебе далече? – спросил мужик, пристегивая очки к ремню.
– Я и сам не знаю, хозяин. Был когда-то два года назад на квартире, но не помню у какой бабушки. Может, посоветуете?
– Могу. Давай к той хате, – показал он на покосившийся домик возле раскидистой старой ивы. – Там Марья Ильинична. Живет бедненько. Будет рада хоть каким-то деньгам. Подходит?
Толик обрадовался и от души пожал мужику руку.
– Пока, хозяин, – сказал и пошагал к хате.
– Да уж. Здесь все на виду. Всех благ, – бросил вслед мужик, ударил по педали и затарахтел дальше по улице.
Глава 27
Татьяна подошла к обгоревшему лотку и столкнулась со своим опекуном, телохранителем и, наконец, личным шофером, Сергеем Витальевичем Барским. «Называйте, как хотите», – вспомнила она слова Новикова, начальника следственного отдела убийств.
– Так, – осуждающе улыбаясь, почти по буквам произнес он. – И это серьезная дама, которая обещала никуда не уходить, не сказав ни слова.
Татьяна скупо заулыбалась.
– Сергей, извините...
– По-моему, мы давно на «ты».
– Да, Сергей. Ты же в курсе. Был пожар.
Сергей смягчился, подошел ближе, взял ее руку, поцеловал.
– Знаю. Но я за тебя испугался.
– Ты это всерьез? – спросила настороженно.
– А ты сомневаешься? Тогда спроси у Марата, как он себя чувствует после вчерашнего нашего с ним разговора.
– Ты ему что-то пообещал?
– Да.
– Что?
– Убить его, – с некоторым преувеличением сообщил Сергей.
– Ты что? Совсем уже! За что?
– За то, что уволок мою подругу, – обняв нежно за плечи, сказал он и повел ее прочь вдоль уничтоженных огнем торговых рядов, мимо обгоревших перегородок, скелетов черных перекошенных металлических уголков, обугленных столов прилавков...
– Я сказал ему, что если с тобой что случится, лишу его девственности, – добавил он, надеясь развеселить Татьяну.
Но она только спросила:
– Куда ты меня ведешь?
– Пойдем домой, – буднично сказал он. – Поедем, отдохнешь, расскажешь.
– Я и так расскажу. Но вначале, раз я осталась без работы, если не трудно свези меня в Общину. Можно?
– Можно, – охотно согласился.
– Я не долго. Поговорю с подругой. Может встречу Наоки Саяро.
Сергей настороженно глянул на Татьяну.
– Это шутка, да?
– Нет, не шутка, Сережа. Я обещала своему директору познакомить его с Наоки Саяро.
– Ну, что же, – сказал, испытав непонятное смущение, – тогда вперед.
На Широкую они приехали, когда в зале для практикующих заканчивалась инициация. Сергей остановился в неприметном месте подальше от входа в здание, откинул сидение и, расслабившись, сказал:
– Танечка, надеюсь, на этот раз ты не оставишь меня на съедение моего грозного начальника. Между прочим, мне за тебя вчера был приготовлен выговор.
– Нет, Сережа, не оставлю. И я тебе все расскажу. Когда приедем к тебе домой.
– Ладненько. Тогда я посплю.
– Приятных тебе снов, – попыталась она пошутить, захлопывая дверь машины.
В гостиной, как и ожидалось, ее встретила Лена. Подруги были рады друг другу и, оглянувшись, не видит ли их кто, обнимающихся.
– Где ты пропала? – Лена с тревогой всмотрелась в лицо Татьяны.
– Потом, подруга, я тебе расскажу такое... Ты не видела Великого Йога?
– Он у Наставника. Подожди, пока не ушел.
– Да, Лена, я подожду.
Они уселись на топчан. Телевизор был выключен, но невольно напоминал крамольную прошлую передачу Миссии Махаришек о содействии военным ведомствам государств.
– Что ты обо всем этом думаешь?
Лена неопределенно пожала плечами.
– Лучше об этом не думать. Здесь что-то не так.
– Как ты считаешь, Наоки Саяро объяснит?
Лена снова пожала плечами. Промолчала.
– Ты его видела?
– Видела. Говорю тебе – он у Наставника.
– У Наставника?
Лена удивленно посмотрела на Татьяну.
– Что с тобой, подруга? Ты какая-то не своя.
– Подожду его, – повторила Татьяна, тщательно скрывая волнение.
– Ну, подожди, – несколько раздраженно отозвалась Лена, обведя глазами лицо подруги. Немного помедлив, она сказала:
– Я сейчас приду. Посмотрю, как там мои, – и пошла в зал.
Татьяна подумала, что Лена что-то утаивает. Она избегала откровенных вопросов и ответов. Кстати, как и Татьяна. Боялась утверждения правды, за ней – уничтожение веры, которая была последним смыслом ее жизни. Смутные догадки нагнетали безразличие, отнимали энергию. Она избегала подтверждения своих чувств. Все чаще отказывала им, заставляла работать рациональный ум, способный прикрыть духовный упадок, против которого верующие. Когда исчезает вера – уходит жизнь. Остается животное тело, наталкивающее утробу едой. Потом – в туалет. Вот это и все его земные заботы. Стоит ли ради этого рождаться человеком?
Татьяна чувствовала, как все больше впадала в упадочный транс. Голос Наоки Саяро разбудил ее.
– Я вижу, тебя мучают сомнения. Расскажи, может я тебе помогу, о, благороднорожденная Татьяна!
Татьяна поднялась, сложила возле груди ладони и поклоном головы поприветствовала Великого Йога.
– Вы правы, Гуру Наоки Саяро. Меня мучают сомнения. Рассеять их можете только вы, учитель.
– Теперь я в этом уверен. И тебе, Достигшей, нужна поддержка. Иначе неведение тебя отбросит назад в неверующий обывательский круговорот Земли. Поэтому я здесь. Рассказывай.
– Я видела в морге вас, мой учитель. Если это земные иллюзии, то я подавлена мыслью, что не смогла распознать проказы Майи* , и оказывается, не достигла учения Великих и не достойна имени Достигшей. Значит это обман, в котором я до сих пор жила.
Наоки Саяро улыбнулся и успокоено положил руку на плечо Татьяны.
– Нет, благородная Татьяна. Ты ошибаешься. Там ты видела не меня.
– Но мне показали ваши документы и фотографию на вашем удостоверении.
Лицо Великого Йога не выразило удивления.
– Ты видела иллюзию созданную мной. В металлическом
