Тоскуя о своем сердце, плачет иногда Алаид , и тогда гора превращается в вулкан, текут огненные слезы –лава, по его склонам, причиняя много бед людям и животным.
И вот захотели злые духи завладеть камешком с острова - сердца, чтобы колдовством управлять вулканом .
А камешек мог взять с острова только тот, чья душа наполнена любовью.
Ничего этого не знала птица-лебедь. Поверила злым духам, что помогая Алаиду, станет она прежней Горюнав, женой и матерью.
Полетела лебедь к морю Ламскому, да не утерпела, развернула птичье крыло к родному дому, взглянуть на дочь, и пусть не успокоилось материнское сердце, но легче бы ему стало.
Попав в буран, сломала лебедушка крыло, и могла погибнуть в тундре, если бы не дочка Бусинка.
Очень хотела Бусинка, чтобы мама была снова с ней в мире людей, но для этого надо вернуть сердце Алаиду- горе.
Преподнесла девочка в дар огню кусочек лепешки и чашу наваристой оленьей похлебки, и попросила бабушку Энэкэн Буга, духа домашнего очага, превратить ее в птицу. В сполохах пламени появилось лицо духа огня, дунула Энэкэн Буга, и полетели искорки и прямо на Бусинку, но не обожгли, а превратились в перья. И вот уже не девочка, а полярная сова, сияет белоснежным оперением.
Взяла сова-Бусинка камешек в клюв и выпорхнула за порог.
Ночь была ясной, светила Полярная звезда, указывая путь.
Долго или коротко, но прилетела сова к Ламскому морю, и, подлетев к горе, бросила в узкое отверстие камешек, кусочек сердца великана.
Очнулся Алаид, и услышала Бусинка его голос словно раскаты грома.
- Спасибо тебе, отважная девочка, теперь никто не назовет меня бессердечным. И перестану я страшить огненными реками людей и зверей, а буду жить рядом с ними в мире и согласии.
Не отдыхая, летела Бусинка назад, домой, ведь была уверена, ждет ее дома мама.
Но вот вошла она в ярангу, и что же видит, лежит у очага все та же белая лебедь.
Заплакала девочка, а дух огня ее утешает
- Не плачь, Бусинка, даже духи бессильны вернуть душу из мира вечного забвения. Своей помощью горе Алаид, сняла ты заклятье злых духов с матушки - лебедя. Я вылечила крыло птице, но не печалься, будет лебедь с вами ждать окончания полярной ночи. А весной полетит к Курильскому озеру строить гнездо и птенцов растить.
Сделала Бусинка ожерелье - оберег для матушки-лебедушки и одела ей на шею.
В заботах и трудах прошла зима.
А в первый же день, когда показало солнышко свой оранжевый диск, выпустили Бусинка и ее отец птицу на волю.
Прощаясь, прокурлыкала лебедь послание для дочери.
-Бусинка, где бы ты ни была, знай, всегда будет хранить тебя моя материнская любовь.
По верованиям северных народов есть три мира :
Верхний - небо, где человек рождается, средний – земля, где живет ,и Нижний мир –подземный ,куда уходят души после смерти человека.
Ламское море - Охотское море
Алаид - каменный остров в форме сердца на Курильском озере, названный так русскими казаками.
Бусинка и Снежная волчица
Бусинка была еще маленькой девочкой ,и никто не доверял ей оленью упряжку. Да и просто так ездить по тундре без дела ,cчиталось дразнить злых духов.
В тундре ленивый долго не проживет, замерзнет. У охотника дело на охоту ходить, у пастуха олешков пасти. А что может маленькая девочка? Может следить за огнем, чтобы не потух, подбрасывать в очаг сушеный мох или ветки.
Зимой в тундре солнце не светит, наступает холодная полярная ночь.
Однажды Бусинка вышла за порог яранги за хворостом для костра , и встретилась с обыкновенным чудом – северным сиянием. Словно боги верхних земель рассыпали бисер, и не спешили его собирать. А бисер разноцветный сияет и переливается в небе, словно манит за собой, горит и красным, и фиолетовым ,и зеленым цветом.
Девочке вспомнила легенду, в которой влюбленный рыбак, хотел поймать северное сияние, чтобы подарить его капризной девушке.
Невод рыбак до неба докинул, да унесло полярное чудо, рыбака к себе в верхние земли, на небо.
Норче верный пес остановился, и, подняв голову, приветствовал искрящееся небо громким воем.
А Бусинка вдруг услышала сказочную музыку, и повиновалась волшебному зову полярного сияния.
Решила Бусинка набрать такого небесного бисера, вышить им кухлянку-шубку, и стать такой же знатной мастерицей, как бабушка.
Запрягла девочка собачью упряжку и по твердому снегу, насту, понеслась по тундре. Все дальше от родного дома Бусинка, и ее верные псы, а сияние не становиться ближе. И края у земли нет.
По загоревшейся Полярной звезде поняла Бусинка, что наступила ночь, что надо отдохнуть и самой, и псам. В тундре зимой и днем, и ночью темно, но в этот раз северное сияние, полнеба освещало.
Устали собаки, притомилась девочка, не разжигая, костра, пожевали жирной рыбки, и легли спать.
Разбудил их волчий вой.
Проснулась девочка села в нартах и видит, окружила ее упряжку стая волков . Легли псы в знак покорности ,только Норче гордо оскалился, и вдруг заговорил :
- В тундре много дорог ,найдите свою и спешите по ней , там ждет вас добыча покрупнее ,чем маленькая девочка и ее псы.
- Мы пришли за тобой храбрый Норче. Слава о тебе достигла чертога нашей повелительницы Снежной волчицы. Зовет она тебя к себе в снежные просторы. Дай силу нашему волчьему племени, и храбрость.
- Мне дана моя жизнь, чтобы служить моей маленькой подруге.
- Как только Снежная волчица родит от тебя волчат, ты вернешься к людям.- Если захочешь. Но поверь, никто еще не менял свободу на ошейник, даже такой красивый, как у тебя.
Бусинка с удивлением поняла, что понимает, о чем говорят волшебные волки.
- А сможет ли ваша царица, Снежная волчица, подарить мне бисер, из которого вышито Северное сияние?
- Наша повелительница может все.
-Тогда и я поеду к ней в гости.
Сверкает в небе зимняя радуга, скачут волки, указывая путь упряжке.
Чем ближе к логову Снежной волчицы, тем мороз все сильнее и сильнее.
И хоть Бусинка одета тепло, но тяжело дышать, воздух становиться тягучим словно, молоко оленихи.
Преодолев огромную снежную пустыню, Бусинка и Норче прибыли к ледяному дворцу Снежной волчицы.
На огромном сверкающем троне сидела крупная волчица, с белоснежной шерстью, и синими глазами.
-Здравствуй храбрый Норче, и ты, его маленькая подружка. Будьте моими гостями.
- Королева волков, повелительница снега, твои слуги-волки сказали,
