Но, несмотря на видимое сочувствие, Николай никогда не упускал случая приписать энергетику лишние часы простоев, выгораживая себя перед отцом. Дина тоже пользовалась мягкотелостью Димы, как и многие другие мастера.
Сын считал себя человеком самостоятельным и никому не обязанным. С отцом он зачастую был груб, огрызаясь и прямо в цехе посылая всесильного Директора матом, чем доводил присутствующих до полного ступора. Поэтому через несколько минут после начала семейной ссоры вокруг не оставалось ни единой живой души. Люди понимали, что если паны дерутся, то у холопов от этого только чубы трещат. И долго после таких разборок Директор ходил мрачный, раздавая оплеухи направо и налево.
Только мать Николая, заслуженный учитель республики, могла примирить сына с родителем. Как любой педагог, она была правильным человеком и не терпела наглости, лжи, лицемерия, сквернословия, воровства. Женщина видела, как самые близкие люди, муж и сын, всё дальше уходят от тех идеалов, которые она всю жизнь прививала своим ученикам. Видела и не могла этого терпеть. Неприятие кончилось тем, что Директор плюнул и ушёл к любовнице, оставив жене коттедж и большую часть имущества. Сын ему этого не простил.
8.
А Диме становилось всё хуже. Жена видела его состояние, но вмешалась слишком поздно. Врачи поставили неутешительный диагноз, и стал он пациентом Катиной больницы. Сильнодействующие препараты успокоили несчастного и сделали безразличным ко всему на свете. Каждый сходит с ума по-своему, и его вариант помешательства был не самым плохим из возможных.
Плохо было другое. Лёжа в больнице, Дима узнал от «доброжелателей», что жена ему изменяет. Так, избавившись от одного кошмара, он тут же переключился на другой. Под действием лекарств эта новая боль была чуть заметной. Но, вернувшись домой, несчастный ощутил её в полной мере. Он прокручивал всплывавшие из глубин памяти воспоминания: их первая встреча, свадьба, рождение детей, бессонные ночи с маленьким орущим комочком на руках, первые шаги, первое слово, слетевшее с губ ребёнка... Неужели всё это можно забыть, предать, неужели всему этому можно изменить?
Голова закипала от подобных мыслей, слёзы наворачивались на глаза. Однако Катя вела себя как обычно - спокойно, ровно, без эмоций. И когда впервые после больницы он попытался сблизиться с ней, то перед его глазами зримо, во всех деталях вдруг возникла сцена близости жены с любовником. Видение было настолько реальным, что несчастный вскрикнул и отшатнулся, будто от бездны.
Этот кошмар преследовал его по ночам, и только новый курс лечения принёс долгожданный покой, избавив от переживаний. Теперь Дима часами сидел, уставившись в точку, равнодушный ко всему на свете. Катя перешла на ставку старшей медсестры, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Работала только днём. С любовником она продолжала встречаться в стенах больницы, пока начальство не запретило эти свидания. Но женщина была без ума от своего обожателя, сгорая в пламени запретной страсти и наслаждений. Местом их встреч стала квартира друзей, уехавших на север, на заработки.
9.
Прошло полгода или более, и Дима, только-только пришедший в себя, явился пред ясные очи Директора. Должность энергетика была занята, и ему предложили другую работу. Трудно после пережитого начинать всё сначала. Грохот работающих станков давил на психику, тяготила до боли знакомая обстановка, мастера по-прежнему всеми правдами и неправдами пытались списать свои промахи на простои оборудования. И незабвенный Директор со своими регулярными обходами, неспешно двигавшийся по цехам, словно танк, - неотвратимый, как сама судьба.
В душе Димы снова поселился необъяснимый первобытный страх. Разговаривая с кем-нибудь из сослуживцев, он невольно представлял себе звериный оскал этого человека, а перед глазами, стоило только их закрыть, появлялось хохочущее рыло Хозяина с окровавленной пастью и клыками саблезубого тигра. Через две недели несчастный опять загремел в психушку.
Катя, используя старые связи, оформила мужу инвалидность, и больше разговоров о поисках новой работы не было. Здоровому человеку найти приличное место было непросто, а уж больному - тем более. Дети учились в республиканском центре, а отец постепенно становился тихим алкоголиком, принимая каждый вечер дозу успокоительного. С женой сближаться он больше не пытался, потеряв всякий интерес к женскому полу. Она же относилась к благоверному ровно и спокойно, будто к одному из своих пациентов.
Случилось так, что в самый разгар очередного романа Катя с любовником остались без пристанища. И вот однажды вечером женщина привела своего друга домой. Дима спал, изрядно приняв на грудь. И, запершись в одной из комнат, одержимая страстью парочка занялась своим делом. Так и повелось. Диме выдавалась повышенная доза спиртного, иногда делался успокоительный укол, - и в очередной раз для его жены наступала ночь запретной любви.
После одной из таких ночей Катя нашла в туалете остывающее тело мужа. На его шее была затянута верёвочная петля, привязанная к водопроводному бачку. Предсмертной записки не было.
Во время рытья могилы ребята-электрики, бывшие подчинённые Димы, поминая своего начальника, разговорились о том, что его погубило - водка, работа или жена? Мнения разделились, но, разливая самогон по стаканам, старший из них философски заметил:
- Кого уж тут можно винить? Видно - судьба такой!
10. Послесловие.
Спустя несколько лет сын Хозяина разошёлся со своей молодой женой. Детей у них не было, но отец Дины, несмотря на своё криминальное прошлое, занимал довольно высокое положение в республике.
Однажды вечером квартиру Директора посетили братки из местной группировки. Хозяина привязали к стулу, расстегнули рубаху на груди, включили утюг и начали беседу:
- Ты, падла, кого задумал обмануть? Твой ублюдок с кем развёлся? Ты знаешь, кто её отец? Ах, знаешь! Тогда так: даю тебе неделю, и чтобы он на ней по новой женился! Ах, не хочет? Тогда сам на ней женись! Что хочешь делай, у тебя неделя. Всё, время пошло!
Так и случилось. Директор взял в жёны Дину, и жили они долго. Но вот счастливо ли? И вообще, могут ли быть счастливы такие люди?
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/
