Ох и закручинился Семён. Не стало больше милого и весёлого старичка похожего на Новогоднего волшебника, просто не стало. Вместо него теперь ходил по деревне старый, вечно всем недовольный, жутко ворчливый и занудный дед. Не дарил он больше никому улыбок и веселья своим появлением. Его теперь наоборот сторонились все жители маленькой деревни. Никому не хотелось сталкиваться с угрюмой серой тенью деда Семёна. Он просто источал горе, его боялись, словно прокаженного.
Первой не выдержала его жена, Елена Егоровна. Октябрьским вечером дед привычно сидел у телевизора и бухтел на дураков-ведущих, клоунов-политиков и вообще на телевидение как рассадник порнографии и зла.
– Ряпушка пойти должна, – вздохнул он вдруг тяжело, – Эээх, зараза.
– Собирайся! – неожиданно приказала жена, – давай, собирайся и поехали!
– Ты чаво? – удивился Семён.
– А ничаво! Собирайся, сказала! Или хочешь на зиму без сига и ряпушки остаться? На кой мне это нужно, без рыбы и с ворчливым дедом зиму тягнуть.
Несколько минут дед молча буравил взглядом супругу, затем встал и также молча начал собираться. Никогда жена не ездила с ним на рыбалку, никогда. Знала, для чего ему это нужно.
Но именно поэтому она и решилась вдруг его встряхнуть. Прекрасно понимала, чего не хватает Семёну. Принятый ими много лет назад мирный договор, пакт о неругательстве, был на грани нарушения. Матерная бомба внутри деда могла вот-вот рвануть со страшной силой. И как мудрая женщина Елена Егоровна пошла на компромисс.
Ветер был сильный. Стоило повернуться бортом против ветра, как волна начинала плескать прямо в лодку. Сети путались.
Дед сидел на корме и молча спускал сеть в воду. Баба Лена была на вёслах.
– Возьми левым! Ещё! – командовал дед Семён. – Носом против ветру!
Елена Егоровна внимательно слушала и следила за мужем. Видела, как ему тяжело, как он еле сдерживает себя. И вдруг она стала делать все наоборот, словно нарочно. Дед командовал вправо, она работала веслом влево, он кричал «стоп», она гребла вперёд. В итоге за считанные минуты сеть оказалась намертво намотанной на винт мотора.
Семён бросил сеть, и молча скрипя зубами, смотрел на супругу. Очень ему хотелось высказаться, очень хотелось сорваться.
– Кричи! – твердо сказала жена, глядя ему в глаза, – давай кричи!
Семён засверлил её самым гневным стариковским взглядом и тяжело вздохнул.
– Бывает, чего уж там. Сейчас распутаем.
– Кричи, сказала! – жена ударила вёслами по воде, – кричи! Пока не накричишься, домой не поедем!
Дед впился в неё злым взглядом. Понял, что она умышленно его провоцирует. Всё понял.
И вдруг очень хитро улыбнулся и закричал. Громко, мощно, он кричал от всей души, выплескивал всё, что накопилось.
Елена Егоровна поначалу смотрела на него очень удивлённо, она не ожидала того, что сделал её Семён. Она не понимала ни единого слова из его пронзительного крика, не знала этого языка.
– Ах ты, чёрт карельский! – она залилась смехом, просто вдруг всё поняла.
Дед Семён кричал и ругался на неё. Очень сильно ругался. Но делал это на своём родном, уже почти позабытом карельском языке.
– Только по матери сильно не полощи, – смеялась баба Лена над тем, как кричит дед, – а то тёща тебе устроит на небе.
Так с дедовскими криками и смехом Елены Егоровны рыбалка и прошла в тот день. И кстати, быстро прошла, дело спорилось. Так они ещё много лет и ездили на рыбалку вдвоём со смехом и криками. И дед Семён вновь стал милым и добрым старичком.
Компромисс, однако.
ПОЕХАЛИ!
Дурак! Конченый идиот!
Зачем? Для чего нужно было это говорить? Что тебя не устраивало? Что?
Ведь всё было так хорошо, даже отлично. Самое главное удобно и нисколечко не напрягало.
Встречи, прогулки, поцелуи, секс, в конце концов. Ведь всё есть, всё устраивает обоих и даже нравится. Нет же, решил в любви признаться... Вот так прямо и сказал «Я тебя люблю!»
Зачем? Зачем было это делать?
И почему ОНА? Почему именно ОНА, а не, например, Машка? Чем она лучше других?
Та же Машка – шикарная девчонка! Фигурка, лицо, даже умна в меру, а в постели так очень хороша. От одного её вида мужики слюной давятся и дышать перестают. И ты давился и не дышал. Забыл?
Что значит – не важно? Ты в своём уме вообще? Да ты, когда заполучил Машку в койку, тебе все вокруг завидовали, даже девушки. А что эта? Ни сиськи, ни письки, и попа с кулачок, как говорится. И что с того, что тебе хорошо с ней? С Машкой как будто плохо было? Нет. Ну и?..
Или Катюха, например. Что с ней не так? Хорошо, фигура не такая модельная, как у Машки будет, тут не спорю. Но умная, весёлая, даже слегка сумасбродная, всё как ты любишь, а в сексе вообще бомба. Тебе же с ней было хорошо? Ещё как хорошо!
И самое главное, ни Маша, ни Катя от тебя не требуют каких-то обязательств. С ними просто, легко и просто. Встретились, отдохнули, переспали. Их твое «Люблю!» не интересует. Что тебе, блять, ещё надо? О таких отношениях все мужики только мечтают, а у тебя это есть. Так что тебе ещё-то нужно?
Ну и что, что ты не видишь с ними будущего. Рано ещё об этом самом будущем думать. В погоне за мечтой можно потерять всё то, что у тебя есть здесь и сейчас, помяни моё слово. А есть у тебя сейчас многое.
У тебя свобода есть! Понимаешь? Свобода!
Свобода жить, свобода любить, делать что и когда захочешь. Разве не к этому ты стремился столько лет? И вот когда у тебя всё это есть, ты перечеркиваешь всё одним единственным «Люблю!» Зачем?
И объясни, вот только давай начистоту, ты и в правду её любишь? Как ты это понял вдруг? Ведь ты же никогда и никого не любил, кроме себя. Никогда!
Ты же не знаешь, что такое любить. Не то, что чувства такого, ты слова этого избегал. Что вдруг изменилось?
Она обычная, самая обычная девчонка. Да, у тебя таких было с десяток и ещё будет. Она точно такая же.
Десятки раз девчонки признавались тебе в любви. Нежно, шепотом, боясь и стесняясь своих чувств, они дарили тебе свои «Люблю!». Для них это чем-то хорошим закончилось? Помнишь их страдания? Вот и тебя то же самое ждёт, поверь. Будет больно, ведь сам знаешь, что будет. Это не тот случай, когда можно рискнуть. Выхода-то теперь всего два, понимаешь? Либо она тоже
