В пятнадцать лет папа решил приобщить меня к творчеству. На сей раз он купил мольберт с мой рост, палитру, кисти и заставил меня целый день проторчать на заднем дворе ради всего лишь корявого подобия яблока. Как после выяснилось, в моем творчестве преобладает отменный абстракционизм, за что папа прозвал меня юным Ван Гогом. Увы, после этого (удачного, на мой взгляд) эксперимента, я сильно заболела пневмонией и почти что месяц провела в больнице. Все это время папа не покидал меня до момента полного выздоровления. Ну, может за исключением некоторых рабочих моментов. После этого происшествия он решил дать мне волю заниматься тем, что мне нравилось. Впоследствии это решение оказалось одним из самых мудрых, потому как для себя я выбрала спорт или вернее будет сказать одно из его направлений – скейтбординг.
Хорошо все обдумав, папа решил рискнуть и подарил мне мой первый скейтборд, которому я дала имя «Смельчак». С тех пор и понеслась… понеслась я по кочкам. Даже устала считать, сколько раз разбивала колени, сколько раз стирала локти о шершавую поверхность асфальта и сколько раз приземлялась на пятую точку, отбивая все, что только могла отбить. Благо хоть к боли привыкла.
Тем временем, пока я оттачивала навыки скейтбординга, у отца появилось время на себя. Он вернулся к старым увлечениям, а точнее – он стал делать то, что приносило ему как прибыль, так и удовольствие – писать небольшие рассказы в стиле хоррор.
Помню, когда я была совсем ребенком, то любила рассматривать папины зарисовки. Страшные уродливые чудища пялились на меня со страниц папиного дневника, разевая свои злобные бездонные пасти. Непонятные существа без лиц, ходячие скелеты, зомби и упыри часто являлись в строках его рассказов. Видимо данное увлечение папы пробудило во мне интерес к мистике и всему, что с ней связано.
С возрастом я стала понимать папу. Как тут не начать писать рассказы о монстрах, когда на каждом шагу, что не сосед – то подозрительная личность. К примеру, миссис Пауэрс сошла бы за Медузу Горгону. Так и каменею от страха, когда ловлю на себе ее взгляд. Мне всегда казалось, что с ней что-то не так. Просто до сих пор не понимаю, как даме ее лет хватает терпения изо дня в день неподвижно сидеть на крыльце дома в тесном кресле-качалке, с утра до ночи занимаясь вязанием. Поверь мне на слово, уж она все обо всех знает в самых мельчайших подробностях. Или мистер Лу – с виду приветливый старичок, ежедневно бегающий по утрам в одних лишь спортивных трусах, кроссовках и гольфах чуть выше колен. Сколько ему? Кажется, за семьдесят, а энергии хоть отбавляй. Любой юнец позавидует. Он вполне бы подошел на роль пожирателя душ. Вечерком всадил чужую душонку, а на утро снова двадцать. А что, как вариант!
Ну, а вообще мы с отцом живем на одной и самых живописных улиц спального района в пригороде города Джексон-Риверз. Здесь каждый дом похож на предыдущий, но в каждом из них есть свой непостижимый шарм. На самом деле это самая спокойная улица, отдаленная от суеты шумного города. Она расположена неподалеку от национального заповедника Сансет, и, можно сказать, со всех сторон нас окружают невысокие холмы и глухой лес, из которого ведет одна дорога в центр. Возможно, наш небольшой городок отбился от довольно крупных мегаполисов, но и в нем найдется масса мест для развлечений. Чего только стоит аквапарк «Каламари», расположенный на берегу озера Снек, со своими бесконечными горками, пляжами и ежедневными тусовками. Само озеро получило такое название за интересную форму в виде хребта змеи, протяженность которого достигает почти десятки километров в длину. Еще одной из достопримечательностей города является замечательный парк «Паради-Вудс» – отличный вариант отдыха для всей семьи, туда свободно можно пойти на пикник или организовать спортивные соревнования. Также здесь, в Джексон-Риверз, расположился и мой колледж. В этом году я уже являюсь выпускницей, и в скором времени мне предстоит переезд в университет. Только, в какой именно, я пока еще не определилась. Но так как фантазии у меня предостаточно, я бы хотела поступить в университет искусств на дизайнера и оформителя комиксов. А что? Довольно недурно! Рисую я хорошо, а значит, у меня должно получиться. Главное – поставить себе цель, а там уже дело случая.
Почти что всегда, рисуя нового персонажа, я думаю о том, как было бы здорово, если бы все эти герои были реальными. Человечеству нужны защитники, которые в любой момент поспешат на помощь. Защитят мир от зла, войн и разрушений. К большому сожалению, они всего лишь выдуманные персонажи, знаменитые экранизации и не более.
Ах! А как же хочется верить в чудо! Знакомое чувство? Вот и я о том же.
Может тебе это покажется странным, но я никогда не понимала современный мир. Я всегда шла против стандартов. Меня бесило все, что для других людей казалось нормальным. Я радовалась мелочам и находила в них то, чего не замечали другие.
Находясь постоянно на одной волне с музыкой и собственным пониманием мира, я подхватила манеру быть неформалкой. Таким образом я стала самовыражаться, и мне это нравится. Это раскрывает мое внутреннее «я». Значки и нашивки с эмблемами знаменитых Альт-Рок групп, заполняющие почти всю поверхность рюкзака, черные ногти, большие наушники, атрибутика с черепами и многое другое, что отпугивает обычный религиозный народ.
Таких как я, называют фриками, потому что мы выделяемся из толпы, сами того не желая. Люди думают, что все неформалы либо дураки, либо в край чокнутые кретины. Могу заверить, что это вовсе не так. Просто у нас своя атмосфера и абсолютно иной взгляд на обычные вещи.
Большинство людей уже адаптировались к тому, что у неформалов на теле много дырок, я имею в виду стандартный и нестандартный пирсинг. Также к тому, что они перекрашивают волосы в яркие, почти кричащие тона. Позволь заметить, не у всех. Также они разукрашивают тело татуажем и носят эпатажную, а порою и чудаковатую одежду. Спешу успокоить, ни один из вышеперечисленных пунктов ко мне не относится. Волосы я не крашу, правда, однажды у меня было пару прядей фиолетового цвета (и то – накладных), потому как отец остриг бы меня налысо, сделав я с собой такое. У меня есть пирсинг над бровью. Именно не в брови, а над
