Она попыталась пробежать мимо. Но существо не шевелилось и не исчезало.
– Подожди, – прошипело оно.
Вася замерла и снова взглянула в измученное лицо. Наконец она все поняла.
– Ты призрак из башни.
Призрак кивнул.
– Я видела… священник увел Марью, – выдохнул он. – Я пошла за ними. Я никогда не покидала башню… но я пошла. Я ничего не могу сделать… но я пошла. Ради дитя.
Была ли печаль на лице призрака? Боль? Его рот шевелился.
– Иди… внутрь, – сказало существо. – Дверь здесь. – Призрак прикоснулся дрожащей рукой к тому, что казалось стеной. – Спаси ее.
– Спасибо… мне жаль, – прошептала Вася. Жаль за башню и стены, и долгие муки этой женщины – кем бы она ни была. – Я постараюсь освободить вас.
Призрак лишь тряхнул головой и отошел в сторону. Вася поняла, что слева от нее скрывалась дверь. Она открыла ее и шагнула внутрь.
* * *Вася оказалась в великолепной комнате. В печи горело слабое пламя. Свет сиял на бесчисленных шелках и золотых вещах, которые были лениво разбросаны по комнате, словно князь пресытился излишеством. На полу лежали черные шкуры. Стены украшали ковры, повсюду были подушки, сундуки, столы из блестящего черного дерева. Печь была отделана плиткой с узорами огня и цветов, фруктов и яркокрылых птиц.
Марья сидела на скамье перед печью и с аппетитом ела пирожки. Она жевала и глотала кусочки, но ее глаза были пустыми. На ее шее висело тяжелое золотое ожерелье, которое Касьян пытался надеть на Васю. Девочка сгибалась под его тяжестью. Камень в украшении сиял ярко-красным.
На стуле сидел Кащей Бессмертный. В таком свете его волосы отливали черным на бледной шее. Он был одет во все, что могли дать деньги: серебряную ткань, расшитую странными цветами, шелк, бархат, парчу и то, что Вася и назвать не могла. Рот Касьяна был улыбающейся щелью в короткой бороде, глаза победно сияли.
Вася, борясь с тошнотой, закрыла дверь и молча встала в проходе.
– Рад встрече, Вася, – сказал Касьян. Его рот скривился в яростной улыбке. – Долго ты шла. Мои создания тебя развлекли? – Теперь он выглядел моложе: он казался таким же юным, как она, гладкокожим, как сытый клещ. – Челубей идет. Будешь смотреть на мое венчание на княжение, когда я свергну Дмитрия Ивановича?
– Я пришла за племянницей, – сказала Вася. Что было настоящим в этой ослепительной комнате? Она чувствовала, как подрагивают иллюзорные стены.
Маша была в забытьи. Она сидела у печи и поедала пирожки один за другим.
– Да? – сухо сказал Касьян. – Лишь за ребенком? Не ради меня? Ты меня ранишь. Скажи, почему я не должен убить тебя на месте, Василиса Петровна?
Вася подошла ближе.
– Ты действительно хочешь моей смерти?
Касьян фыркнул, однако его взгляд снова метнулся по ее лицу, волосам и шее.
– Ты предлагаешь себя в обмен на эту девочку? Скучно. Ты лишь костлявое создание, рабыня ледяного демона и слишком уродлива для невесты. Но этот ребенок… – Он медленно провел рукой по щеке Марьи. – Она так сильна. Разве ты не видела мои иллюзии во дворе и на лестнице?
От ярости у Васи перехватило дыхание, и она снова шагнула вперед.
– Я разбила его украшение. Я не его рабыня. Отпусти ребенка. Я останусь вместо нее.
– Да? – переспросил он. – Я так не думаю.
Его губы скривились в голодной усмешке. Красный свет в его ладонях стал ярче, привлек ее внимание… и двойной удар кулаком в живот отбросил ее на пол. Касьян молниеносно оказался рядом, но она не заметила.
Вася сжалась в комок от боли и обняла руками ребра.
– Думаешь, ты можешь мне что-то предложить? – прошипел он ей в лицо, брызгая слюной. – После того, как ты, крыска, лишила моих людей возможности напасть тайно? После того, как освободила мою лошадь? Ты думаешь, что чего-то стоишь, уродливая дурочка?
Касьян пнул Васю в живот, и ее ребра хрустнули. В глазах потемнело. Он поднял руку, сияющую красным светом. Свет превратился в пламя кровавого цвета на кончиках его пальцев. Вася почувствовала запах огня. Где-то позади Марья тихо вскрикнула от боли.
Касьян склонился еще ниже и почти прижал горящую руку к ее лицу.
– Кто ты такая по сравнению со мной?
– Морозко сказал правду, – прошептала Вася, не в силах оторвать взгляд от пламени. – Ты колдун. Кащей Бессмертный.
Улыбка Касьяна отразила мрачные тайны, годы без света, страх и бесконечный гнетущий голод. Пламя в его руке посинело и пропало.
– Мое имя – Касьян Лютович, – сказал он. – То мое глупое прозвище. В детстве я был худым, и меня так прозвали за кости. Теперь я великий князь Московский.
Он выпрямился, оглядел ее и неожиданно рассмеялся.
– Никудышный из тебя герой, – заявил он. – Тебя не должно быть здесь. Ты не будешь моей женой. Я передумал. Я сделаю женой Машу, а ты станешь моей рабыней. Я медленно сломаю тебя.
Вася молчала. Она до сих пор видела искры перед глазами от боли.
Касьян согнулся и крепко схватил ее за волосы.
Он прижал палец к уголку ее глаза, в котором выступили слезы. Его руки были холодными, как смерть.
– Может, тебе не нужно видеть, – прошептал он. Он постучал по ее веку пальцем с длинным ногтем. – Мне нравится: безглазая рабыня в моей Башне Костей.
Вася задыхалась. Марья за ними отодвинула блюдо с пирожками и смотрела на них бессмысленным равнодушным взглядом.
Внезапно Касьян поднял голову.
– Нет! – воскликнул он.
Вася, дрожа, с пылающими сломанными ребрами, повернулась и проследила за его взглядом.
Там стоял призрак – призрак с лестницы, призрак башни ее сестры. Жидкие волосы спускались по его плечам, безгубый рот зиял пустотой. Он согнулся, словно от боли, но проговорил.
– Не трогай ее, – сказал призрак.
– Тамара, – пробормотал Касьян. Вася застыла от удивления. – Уходи. Возвращайся в башню: там твое место.
– Нет, – прохрипел призрак. Он шагнул вперед.
Касьян вздрогнул. Пот проступил у него на лбу.
– Не смотри так на меня. Я никогда не причинял тебя вреда… нет, никогда.
Призрак взглянул на Васю и приблизился к Касьяну, отвлекая его.
– Боишься? – прошептал призрак. – Ты всегда боялся. Боялся лошадей моей матери. Мне пришлось поймать твою – надеть узду на голову твоей кобылицы… помнишь? Тогда я любила тебя, делала все, что ты говорил.
– Замолчи! – прошипел Касьян. – Ты не должна быть здесь. Ты не можешь быть здесь. Я отделил тебя от себя.
Призрак и колдун смотрели друг на друга: в их взглядах был гнев, голод и горечь потери.
– Нет, – выдохнул призрак. – Все было иначе. Ты хотел получить меня. Я сбежала. Я приехала в Москву и ушла в башню Ивана, где ты не мог достать меня. – Он поднял костлявую руку к горлу. – Даже тогда я не могла полностью освободиться от тебя. Но моя дочь…она умерла свободной. Любимой. В этом я победила.
«Тамара, – подумала Вася. – Бабушка».
Пока призрак шептал, Вася подползла к Марье, сидящей у печи. Девочка все еще ела, не поднимая головы. Слезы высохли на ее грязном лице. Вася попыталась потянуть ее к двери, но Марья сидела на месте с пустым взглядом. Сломанные ребра Васи горели от каждого движения.
Она почувствовала тяжелые шаги и аромат масла, но не успела обернуться. Касьян выкрутил Васе руку так, что она с трудом подавила крик.
– Думаешь, вы сможете меня перехитрить? – прошипел он ей в ухо. – Девушка, призрак и ребенок? Мне все равно, какая ведьма вас родила. Я хозяин.
– Марья Владимировна, – сказал призрак странным размытым голосом. – Посмотри на меня.
Марья медленно подняла голову и медленно открыла глаза.
Она увидела призрака.
Она закричала, как кричат испуганные дети. Касьян на миг метнул взгляд на девочку, Вася потянулась, с ноющими ребрами,
