И он это понимал, сука. Я как собака, чуть ли не сидя на коленях, просила у него прощения, извинялась перед ним, служила его половой тряпкой, о которую он неоднократно вытирал свои ноги.
Тогда он не говорил: «Это я виноват» или «Не вини только себя, я тоже виновен». Нет! Он просто говорил: «ничего» или «не парься», а потом он тянул меня в постель.
Хоть это всё я поняла только сейчас, но слезы не катились с глаз. Глотку сдавливал тяжелый ком, в груди что-то кололо, но слезы не катились. Я хотела кричать, но не могла даже толком дышать.
Утренний холод прибирал до костей, но я упорно шла против ветра, смотря на свои ботинки и умирала от боли той маленькой Фисы, которая верила ему, которая прощала его, которая верила в ту мнимую любовь, которая её только убивала.
Благо, я осознала это только сейчас, а не тогда. Тогда бы меня это убило. Напрочь. Сейчас я сильнее, сейчас я просто проглочу этот колючий ком в горле, засуну эту боль куда подальше и пойду дальше.
***
Я сидела на скучнейшей паре и, шмыгая носом, записывала то, что надковывал преподаватель. После той прогулки я простудилась, но так как температуры не было, я не видела смысла сидеть дома, да и эти четыре стены давили бы на меня куда больше, чем ловить взгляды Крылова в коридорах.
Я знала, что он смотрел на меня в столовой, когда я стояла с одногруппниками около аудиторий, когда я заходила в универ, а он курил либо на крыльце, либо на парковке, через которую я проходила. Но я не обращала на это внимание. Я не игнорила, просто выкинула его из жизни.
Ну, вернулся и вернулся, что мне сделать. Это его жизнь. Запрещать мне, что-либо ему делать не в моих правах. Рука сильно устала, и я хотела хоть минутку дать ей передышку, но, как назло, препод диктовал монотонно и не преставая. Но по его лицу было видно, что ему срать на это преподавание, и это лишь его подработок, потому что у него есть более престижная и более оплачиваемая работа, которая куда более интересная, чем читать из методички кучу воды и только каплю нужной информации.
Ещё пару минут, и спасительный звонок раздаётся по коридорам университета. С тяжёлым вздохом, я кидаю ручки на парту и разминаю руку.
— Фиса, пошли в столовку. Его монотонная речь меня убаюкала и теперь я что-то проголодалась, — захныкала Шульгина, подойдя ко мне, зевая. А перед сессией она попросит все мои конспект и как белка в колесе днями и ночами будет их перекатывать себе в тетрадь, чтобы потом закрыть сессию. Ей со мной повезло.
— Пошли, — скинув всё в сумку, я отправилась с ней. Настроение было ни к чёрту, ещё и это строчилово выжало с меня все силы, так что-то, что я выглядела, как овощ меня не удивляло.
Мы зашли в наполненную столовую, но мы знали, что у нас есть уже забронированные места. Взяв целые подносы еды, мы отправились за самый огромный столик, который только был в столовой. Конечно же, к элите.
Всё благодаря Дашке, которая просто просила Роса приберегать для нас два местечка, и он бескорыстно делал нам подобную услугу. Я сегодня села прямо напротив Крылова, который плавно влился в элиту университета.
Все общались между собой, Дашка что-то бурно обсуждала с Росом и ещё одним парнем. Я лишь кивнула, одной третьекурснице, с которой неплохо ладила и Ростиславу с Артуром. На этом всё моё общение заканчивалось. Я лазила в телефоне и не спеша хлебала довольно вкусный суп.
— Анфиса, нам нужно поговорить, — обратился ко мне Крылов, но я не обратила на него ни малейшего внимания. Моя рука так же спокойно продолжала листать ленту новостей, а вторая черпать суп из тарелки.
— Харе игнорить! — бесился парень, но мне было плевать. Я доела суп и, отставив тарелку, взяла второе. Сегодня была запечённая картошка с котлеткой.
— Сука! — ударив кулаком по столу и крикнув, он обратил на себя внимание половины столовой. — Какого хрена?! — поднявшись, он схватил меня за руку.
— Останутся синяки, я пойду снимать побои, — спокойно сказала я, пока толпа в тишине и с замиранием сердца жаждала чего-то особенного.
— Не будь сукой, такой ты раньше не была, — ого, он раскрывает тайны, ну окей, сыграем в твою игру.
— Разве не ты пытался с меня её сделать? — наконец-то обратив на него внимание и заблокировав телефон, я ухмыльнулась. — Давай не будем закатывать скандал на глазах у половины ВУЗа. Я не хочу тупых слухов, ты это знаешь, — выдернув руку, я отодвинула от себя пищу. Аппетит совсем пропал.
Я откинулась на спинку стула и взяла телефон в руки, качаясь на стуле.
— Чего глаза вылупили. Приятного всем аппетита! — резко сев обратно за стол со злой миной, прорычал Крылов. Беситься, ой как беситься. Мне же было пофиг. Я сыграю в суку только ради него. Только чтобы его правила его игры повернусь против него.
Я ещё раз подняла на него взгляд и встретилась с его суровым. Он прожигал меня, а я лишь улыбалась, без намека на ухмылку и вновь вернулась в прежнюю Фису. Не идет мне роль сучки.
— Белая! — окликнул меня знакомый голос, и я развернулась к его источнику. — Что это была за хуйня? — мне кажется, или Артура как-то особо заботит эта вся ситуация.
— Просто Крылов любит привлекать внимание, вот и всё, — я пожала плечами и улыбнулась. Раскрывать ему всю подноготную я не собиралась, так что выкручивалась простыми фразочками.
— Вы знали друг друга ещё задолго до твоего поступления, я ведь прав? — я не знала, был ли это вопрос или утверждение, но кивнула. Здесь солгать нельзя, слишком много факторов играло против меня.
— Да, мы дружили ещё очень давно, благодаря нашим родителям, а потом как-то разошлись на грустной ноте вот и всё. Не переживай, — я положила свою руку на его плечо. — Он просто дурак, — негромко засмеявшись, я развернулась и пошла прочь. Не надо мне лишних вопросов, потому что тогда я, возможно, дать ответ уже не смогу.
Да уж, прибавил же ты мне проблем, Ярославчик. Как был эгоистом, таким же и остался. Именно его эгоизм меня бесил все наши отношения,
