– А как ты обеспечишь их приход без связи с Землей? – напал на меня Бунша. – Как? И что теперь? Раскрывать тайну всем этим министрам-капиталистам? Владельцам заводов, газет, пароходов?
– А чего хочет Совет? – парировал я. – Захватить портал и закрыться, закупориться, закуклиться? И выродиться, как мангиане? Там есть Путин…
Забавно, но именно в эту недолгую минуту я успел составить для себя план всех будущих действий, всю свою стратегию и тактику по межпланетным отношениям. Между Мангой и Землей.
– И что? – закричал Кузьмич, уже не сдерживаясь. – Да Путин сам, как Сталин, – против вождя тоже такая оппозиция стояла, что не дай бог! Он всю жизнь крутился и вертелся, все баланс искал, чтобы эти элиты сраные его не сожрали! И Путин то же самое! Вот и все! «Царь»! – передразнил он дурацкие заголовки. – «Режим Путина»! Он всего лишь президент, как Сталин был Председателем Совета министров, и все!
– Вот мы и дадим ему в руки неубиваемый козырь! – с силой сказал я. – Порталы откроем, «хабару» натащим, сырье вагонами вывозить станем! Я тебя уверяю, Кузьмич, что Путин, получив такого союзника, как мы, одолеет все те элиты, которые выбились в верхи!
Бунша долго смотрел на меня, изредка моргая. Потом шумно выдохнул.
– Хм… – выразился он глубокомысленно. – В общем-то, идея дельная… За нами сила наконец-то появится, и это будешь ты…
Я нетерпеливо отмахнулся.
– Я не про политику толковать собрался, просто моя бывшая пропала! Она с группой сталкеров прошла через нестабильный портал на очень опасную планету. Тот портал открывается раз в месяц, и она уже должна была вернуться обратно, но что-то, видно, пошло не так. Они могли погибнуть, да, но я должен в этом убедиться лично. А вдруг она… они живы? И просто не могут вернуться?
– Ага… – крякнул Бунша.
– Одному там сложно, там и втроем, скажем так, небезопасно, но… Короче, пойдете со мной?
– Я! – подскочил Лахин.
Кузьмич фыркнул только, глядя на «энтузиаста», и деловито спросил:
– Сейчас?
– А чего ждать?
Бунша кивнул и покосился на Лахина:
– Скажешь тогда Димке, пусть остается на хозяйстве и дрессирует Терминатора, а мы…
– … Пешком по Галактике! – выдохнул Эдик и блаженно улыбнулся.
Глава 18
Перекресток миров
Пока Эдик ходил на деляну передавать полномочия Димону, мы с Кузьмичом перетащили в «уазик» кучу всякого добра – автоматы, винтовки, патроны, аптечки, тюки со съестным, спальники…
– Как на пикник… – пропыхтел Бунша, уминая очередную порцию груза.
– В данном случае шашлык могут сделать из нас самих, так что не особо очаровывайся. Если нас и ждет отдых, то о-очень активный!
Кузьмич хохотнул и отправился за своим рюкзаком, а на террасу выбежал Лахин. Я как раз доставал из коробки новенький японский дозиметр.
– А это зачем? – осторожно спросил Эдик.
– Рентгены считать, – хладнокровно ответил я, засовывая прибор в кармашек рюкзака, – и миллизиверты. Готов?
– Всегда готов! – бодро ответил Эдик. – Где его носит, этого Кузьмича?
– Его уже принесло, – проворчал Бунша, «появляясь в кадре».
– Тогда рванули! – с прежней бодростью сказал Лахин.
Я молча покинул ферму, таща на плече рюкзак, скинул его в багажник, попинал колеса, уселся за руль и завел движок. Бак был полон, плюс три канистры… Должно хватить. В любом случае, на «УАЗе» не в любой портал попадешь. Есть широкие, как Центральный, а есть такие, что не шире обычной двери.
Выехав на дорогу, я прижал педаль газа. Скакать по здешним ухабам не хотелось, но и тащиться желания не было.
– Везет тебе, – вздохнул Эдуард, – ты уже на двух планетах побывал…
Я коварно улыбнулся.
– На двадцати двух. Или трех.
– Серьезно?! – вытаращился Эдик на меня.
– Крест на пузе, как Терм говорит.
– Ни-че-го себе… А…
– Увидишь сам.
– А, ну да… Нет, молодцы мангиане!
– Мангиане тут ни при чем, самому старому порталу всего триста тысяч лет.
– Кто же их тогда строил?
– Понятия не имею. Я даже самого смысла не улавливаю, почему строители порталов связали между собой именно эти, а не другие планеты. Они все землеподобны, везде есть вода, даже на Деште – не одна же там пустыня. Везде жизнь бурлит, но вот разумные завелись только на Земле. Мангу я не считаю, на ней уже была построена мощная цивилизация, когда здесь высадились эти самые зодчие. И есть еще одна планета, я назвал ее Теллус – там степь, в том месте, где стоит портал. А неподалеку от него я нашел каменный наконечник – то ли большой стрелы, то ли маленького копья. Причем, с обломком древка. То есть наконечнику этому всего несколько лет. Знать, завелся кто-то первобытный! Но это скорее исключение. Я уже несколько раз схему рисовал, как в метро, ведь до разных планет приходится добираться транзитом. Иной раз приходится по пять-семь миров пройти, чтобы оказаться в нужном месте. И где-то есть материнская планета строителей, она, как центральный вокзал, связывает все порталы. Но до нее я пока не добрался. Может, и вообще не доберусь.
– Почему? – удивился Эдик.
– Да потому. Две трети порталов не работают. Иной раз стоит на входе знак нужной планеты, а никак! И приходится кумекать, по какому маршруту пройти, чтобы попасть на эту самую нужную. Да я и сам пока так – посвященной низкой квалификации. Любой портал, к примеру, можно заблокировать, но я этого пока не умею. Да там много нюансов…
– А мы куда сейчас? – осведомился Бунша. – На Геррос?
Я мотнул головой.
– Нет, на Центральную площадь.
Кузьмич посмотрел на меня недоверчиво, а потом ухмыльнулся.
– Ну, ты наглец!
– Да там проще всего, только надо в обеденный перерыв попасть, чтобы нас никто не заметил.
– А скоро уже… У них же с двенадцати? Ну вот…
Показались дальние дачи – на огородиках вкалывали граждане пенсионного возраста. Потом мы миновали железнодорожный переезд со шлагбаумами, проехали под трубой нефтепровода, поднятой на бетонных опорах, и выкатились на улицы Нового Киева. Ново-Сталинки.
Я усмехнулся, подумав, что благодаря амнезии обрел память сразу и землянина, и мангианина. Москва и Подмосковье мне были так же близки, как Новая Украина. И это тоже ценно – расширяет понимание.
Я же помню – теперь помню! – как горел желанием ворваться в Ново-Сталинку, поливая из пулеметов всех этих гвардейцев и бомжей. А теперь я и сам Бомж. Погоняло такое…
– Приготовились… Кузьмич, держи свой винтарь и не выпускай…
Я неторопливо выехал на площадь. Директорат покидали последние сотрудники, торопясь на обед. Многие спешили в кафешку напротив, перекусить и вернуться в пустое и гулкое присутствие – посидеть, отдохнуть от надоедливых посетителей.
– Эдик, – сказал я, – сейчас я выйду, а ты займи мое место. Когда я махну тебе рукой, трогайся – и въезжай
