Правда, идти туда далеко, а придется.
- Не надо было? - тихо спросил Первецов.
- А тебя не смутило, что охрана спала, - Димитрий пролистал доклад.
Первецов пожал плечиками: мол, случается и с лучшими из нас.
- И как девица очутилась в его покоях посреди ночи?
- Ну... - Первецов потянул себя за локон. Локоны у него были отменными, крупными, аккуратными, уложенными один к другому, а главное, лысинку прикрывающие. - Может... того... преступной страсти предаться желала?
- Конкурсантка?
- Так... Стрежницкий же... ему все едино.
- Стрежницкий ныне, если и способен предаться преступной страсти, то только к питию...
- Но она ж не знала! - возразил, осмелевши, Первецов. И локонами тряхнул. И платочек шейный, по новой моде крупным узлом завязанный, поправил. На платочке поблескивала булавка с птицею.
Парная ей брошь украшала карман.
И выглядел Первецов, надобно сказать, препрезентабельно.
А может, он?
Он ведь небогат, сколь Димитрий помнил. Рода среднего, но честолюбив, хотя и умом особым не отягощен. А честолюбие без ума опасно...
...если бы предложили...
- Влюбилась. Решила к возлюбленному пробраться... удивить его...
...и главное, чушь эту несет с серьезным видом. Только реснички хлопают, длинные да завитые... прежде-то Первецов куда как попроще был.
Нет, предать прямо не осмелился бы, характер не тот, а вот принять подношение за малую толику информации... и ведь, ирод такой, он даже не поймет, что важно, а что так...
- ...а он не признал и застрелил.
С другой стороны...
- Хорошо, - вздохнул князь Навойский, тросточку сжимая. - А Стрельницкий что говорит?
Первецов слегка замялся.
- Да чепуху всякую... кто ж ему, убийце, поверит?
Действительно... и надобно все-таки подвинуть этого красавца безмозглого. Может, прямо теперь услать... или...
- Послушай, - Димитрий положил руку на пиджачишко канареечного яркого колеру. - Есть к тебе важное дело... государственное... справишься, чином не обижу. Видишь, творится неладное вокруг? Надобно, чтобы ты к девицам присмотрелся, кто из них о чем говорит, кто из них короны желает. Понимаешь? А заодно, чтоб им вреда не причинили.
Первецов торжественно кивнул.
...глядишь, и приберет к рукам кто этакого доброго молодца. А если и нет, все одно хоть под ногами крутится не будет.
Димитрий прижал ладонь к голове.
Ноет.
И главное, зараза, отлежаться не выйдет, потому как...
...оно не ждет.
Глава 3
Глава 3
...чуяла, Марья? - Малжата Ивановна была женщиной солидной, как и полагалось быть почтеннейшей купчихе, дочери купца и матери семерых детей, которых она, к слову, успела пристроить к жизни, и ранняя гибель супруга в том не помешала. Ныне Малжата Ивановна, притомившись от дел насущных, кои вела твердою рученькой к печали старших сыновей - они сами не отказались бы поуправлять торговлей - изволила пить кофий.
Устроилась она в гостиной, как водится у особ благородных.
За столиком.
И что с того, что столик был поболее тех, которые ей норовили всучить... ломбер... туалет... на этот туалет, небось, и чашку нормальную не примостыкалишь, а ведь кроме чашки самовар есть и чайник с бабой плюшевою, и молочник, и масленка с фарфоровою затейливой крышкой. Склянки с вареньями, медом липовым опять же - поди-ка, догадайся наперед, чего душеньке восхочется.
- Пей ужо, - велела Малжата Ивановна компаньонке, которую держала, как сама верила, исключительно из жалости и еще приличиев ради. - И чего там выходит?
А еще компаньонка, будучи из девиц тех самых, благородного рождения, но нищеты изрядной, к своим сорока трем годам сжившаяся и с ролью подчиненной, и с характером Малжаты Ивановны, раскидывала карточные листы. Не сказать, чтобы совсем уж будущее прозревала, но забавно было.
И ныне вот чашку отставила, потянулась к замасленной колоде.
Белые пальчики ловко перебирали листы.
Малжата Ивановна шею потянула, силясь разглядеть, чего ж там такого выпадет. И поневоле поморщилась: слухи по городу ходили самые разные, и все до одного толку нехорошего. И на фабриках появились людишки престранные, стали народец баломутить. Оно-то и хорошо, что пивовары Малжатины из опытных, понимающих, живо скрутили говорунов да городовым передали. А ведь есть и те, кто помоложе, кому голову задурить легко.
Малжата смуту помнила, как не помнить.
И голод после.
И...
На стол легла черная карта, пустая. Под нею - висельникова, правда, перевернутая, стало быть, не такая уж страшная.
...надобно будет младшенького отослать, он давно за границу просился на учебу, вот пущай себе и едет. Стасичек с даром уродился, глядишь, маги своих и не дадут бить, помнят, чем оно обернулося.
...девица в розовом платьюшке вида пренесерьезного. И подле нее рыцарь с мечом преогромным...
- Будущее непредопределено, - низким голосом возвестила компаньонка.
...а может, ее замуж выдать? Хорошая ж баба, особенно, когда перестает носу драть. Сперва-то и держалась так, будто бы она туточки хозяйка, а после ничего, пообвыклась, гонору поутратила. Вон, Ваньшин с заводу давненько на нее заглядывается, мужик крепкий, вдовый.
- Стоит в центре дева с мыслями злыми...
И вправду легла под картой другая, змеиная, и вновь всколыхнулось: бают, что царица-матушка ихнего племени. Так ли оно, Малжата не ведала, только, мыслится, если б у царицы, как треплют, под юбками хвост змеиный был, то как бы она царевича выродила? Да и другое то дело, до которого мужики охочие, небось, навряд ли заладилось бы...
- ...однако стерегут ее воины...
...пошла языком плести, вона и взгляд затуманился...
Малжата взяла плюшку и прикусила. Сказывали, что давече над Арсинором небо красным-красно сделалось, будто кровью на него плеснули. Недобрая примета. Аккурат перед смутою самое такое случилось... нехорошо...
...надо будет денег часть перевести в бриттский банк, конечно, еще те мошенники, но...
...и Аленке велеть, чтоб на воды отправлялась с детьми вместе, небось, там оно спокойней будет.
- И будет всем кровь и разорение, - выдохнула компаньонка, листы сгребая, а второю рученькой потянулась к блюду с эклерами, цапнула один и в рот. Стало быть, пока крови с разорением не приключилась. Жует и кривится, то ли несвежие подсунули, то ли пересластили, что частенько бывало.
Кровь, значится.
С разорением.
- А еще, - с набитым ртом компаньонка разговаривала редко. - Еще баба одна... сказывают, кроликов рожать стала. По пятерых за раз!
Вот уж диво дивное...
Честный мастеровой Июлька, сидя на полене, жевал тюрю и слухал, что пришлый баит. Баил, следовало сказать, красиво, прям слово за слово... вон, и молодые посели, ажно рты пооткрывали.
- А они за ваш счет веселятся! - пришлый взобрался на колоду, картузик с головы содрал, прижал к животу впалому. Рученькой ишь, помахивает, сам на месте подпрыгивает, и оттого кажется, что того и гляди вовсе из шкуры своей выскочит. - Вот что вы видите? Только тяжкий
