Джемини Фалькон
ТЕБЕ НЕ СКРЫТЬСЯ ОТ МЕНЯ
Пролог
Тот, кто говорит, что жизнь на самом деле штука простая, скучная и понятная, тот либо лжец, либо никогда не влюблялся.
В ведьму.
Будучи демоном.
Нет, межвидовые браки, например, между людьми и демонами, совершенно не редкость. Королевство демонов Кестекер и человеческое царство Форсификея жили на удивление мирно и во все времена поддерживали дружеские отношения. Поэтому смешанные браки в приграничных землях были вполне обыденным делом. Две разные расы еще не смешались, породив третью, только потому, что смески, рождающиеся от этих браков, в основном не способны иметь потомство.
Морган Тэлбот, один из сильнейших воинов в клане Тэлбот, относился к бракам среди людей и демонов так же, как относился к бракам среди людей и людей и бракам среди демонов и демонов — равнодушно. Ему было сексуально фиолетово, даже если бы гиппопотам соединился с бабочкой в священном нерушимом союзе. Главное, чтобы все, что касается женитьбы, обходило его стороной.
К сожалению, за свободу жить, как хочется, приходилось сражаться практически насмерть. Хотя нет. В смертельном бою у него, по крайней мере, был шанс. А в этом случае — нет. Родители твердо вознамерились женить своего младшего сына хоть на ком-нибудь. С этой целью глава клана, известный также как Хукс Тэлбот, милостиво позволяющий Моргану обращаться к нему «папа» или «отец», вынуждал нерадивого отпрыска посещать все возможные и невозможные балы, проходящие в Кестекере. Нет такой свадьбы или дня рождения, которые обошлись бы без дружественного визита от клана Тэлбот. Да что там! Родители так отчаялись, что начали отправлять непутевого сына даже на похороны!
Морган, естественно, пытался воспротивиться родительскому произволу, вполне резонно заметив, что кладбище — не самое подходящее место, чтобы завязывать романтическое знакомство. Но матушка была непреклонна. А отец слишком любил мать. В итоге дошло до того, что ежемесячного махвана он начал ждать, как чего-то благословенного.
— Подумать только, — посетовал Морган, обращаясь к идущему рядом старшему брату Дункану. — Еще год назад я ненавидел это состояние: тело умирает на десять часов, а дух бродит себе там, куда его забросит прихоть Гайши. И так каждый месяц!
— Гайши — это высшая сила, когда-то породившая всех демонов мира. Он никогда ничего не делает просто так, — возразил Дункан, уже готовый к вылету.
Возникла проблема, и отец дал ему задание разобраться, пока не стало слишком поздно. Собственно, к младшему брату его привело желание попрощаться. Но Морган снова начал жаловаться на жизнь в целом и на родителей в частности. Пришлось ненадолго остаться, пока махван не заберет его дух.
Морган все не мог успокоиться.
— Дункан, до того как родители задались целью женить меня, я считал это состояние простой тратой времени. Сколько всего можно сделать, если раз в месяц не приходилось бы вот так просто умирать! Сейчас же… сейчас я наслаждаюсь свободой, возможностью ходить куда захочу и делать что захочу. Вот до чего они меня довели!
— Ну, насчет «делать что захочу» ты слегка преувеличил, — снисходительно улыбнулся краем губ Дункан, которого всегда забавляла юношеская запальчивость брата. — Все же в бестелесном состоянии круг возможностей для времяпрепровождения весьма и весьма ограничен.
— Но зато во время махвана я свободен от всех «должен» и «необходимо»! — гнул свою линию Морган. И тут его, как всегда непосредственно перед махваном, потянуло на задушевные разговоры. — Когда-то мне рассказали про человеческий сон. Мол, люди, которые и так живут меньше, чем демоны, тратят почти полжизни на то, что я до сих пор не очень понимаю. Сон. Практически сразу после того, как огромная жар-птица Солнце, завершив свой полет по небосклону, прячется в свои Небесные чертоги для отдыха, и чаще всего еще до того, как на небосвод взлетит ее младшая сестра Луна, люди закрывают глаза и засыпают. То есть они не живут, но и не умирают. Странное состояние.
Дункан помнил Моргана еще совсем несмышленым демоненком и помнил, как в ранние годы тот боялся махвана. Едва не до слез. Отсюда и задушевные разговоры. Странным образом они успокаивали волнение младшенького. Страх перед махваном прошел, но привычка осталась.
Впрочем, Дункан снисходительно относился ко всем странностям и привычкам брата. У них очень большая разница в возрасте — без малого двести лет. То, что Морган в свои шестьдесят только начинает для себя открывать, он уже давно пережил, и чаще всего не один раз. Поэтому Дункан сделал то, что должен делать любящий старший брат: попытался успокоить младшего рассказом.
— Помню, в детстве мама говорила, что, когда люди закрывают глаза и засыпают, их души отправляются странствовать по другим мирам. Я удивлялся такому необычному способу путешествий. Но мама объяснила, что из-за того, что люди создания намного слабее, чем демоны, альвы или какой бы там ни было другой вид, населяющий любую из семи стран, ютящихся на континенте Аридум, для них это единственный способ повидать чудеса, притаившиеся далеко за горизонтом. Ведь они не могут оседлать грифона или перелететь большое расстояние на своих крыльях.
— Ну, они путешествуют на кораблях, — вставил свои два медяка Морган.
— Да, они путешествуют на кораблях, — не стал отрицать очевидное Дункан. — Но учитывая, что единственный океан, омывающий страну людей — Форсификею, — называется Свирепым, такие путешествия скорее можно назвать испытанием на удачливость. Если Анчета, стихия удачи, покровительствует твоему путешествию, тебя не утопит ни шторм, ни ураган. А если она лишит путешественника своей защиты — его дух отправится к Вечному граду.
— Все равно не понимаю, зачем они спят, — упорствовал младший брат. — Если бы они не тратили каждую ночь на эту псевдосмерть, то могли бы потратить время на реальное путешествие. Разве не так?
Дункан попытался объяснить по-другому:
— Пойми, Морган, когда люди спят, даже самые невероятные и самые несбыточные мечты могут становиться для них реальностью. Слабый становится сильным, больной — здоровым, бедный — богатым, трус — храбрецом. К тому же даже плаванье на корабле занимает очень много времени. Не всякий человек согласится бросить семью на столь долгий срок. Человеческий век очень короток. Для многих чудес этого мира их жизни не хватит. А сон позволяет посмотреть хотя бы краем глаза.
