Припев повторялся несколько раз, собравшиеся подпевали и хлопали в ладоши. Тональность сделалась выше, и гитара ускорила ритм. Ниланджана нашла свое место и села.
– Почти пора, – произнесла сидевшая рядом фигура голосом Стефани: Дэррил, естественно, занимал в церкви место рядом с друзьями. – Вот-вот начнется проповедь. У тебя все в порядке?
Не видя лица Стефани, Ниланджана не смогла понять ее интонацию. Ей показалось, что ее голос звучал саркастически, словно она все знала. Предупредил ли Дэррил друзей о ее присутствии? Все это напомнило ей документальный фильм «Кэрри» о девушке, которую обманом заставили поверить в собственную популярность (специально подстроенным голосованием ее даже избрали королевой бала), и все для того, чтобы во время танцев окатить ее свиной кровью. Кэрри отреагировала, выиграв дело против школы и отправив виновных в тюрьму за оскорбление действием.
Не имея возможности ответить, не выдав себя, Ниланджана решила пожать плечами, а потом хлопала в ладоши с таким энтузиазмом, который не способствовал продолжению разговора. Накануне вечером Дэррил предложил обучить ее некоторым песням и основным танцевальным движениям, которые исполнялись во время службы, но все кончилось тем, что они занялись совсем другими движениями. Об этих движениях она не жалела, но жалела, что так и не порепетировала.
На лице у нее робко плясал солнечный свет, дробящийся о пластиковые жалюзи на раздвижной двери в конце зала, висевшей на дешевых металлических цепях. Жалюзи влажно постукивали одна о другую, словно проливной дождь на фоне иссушенного неба.
И что я стану делать,Когда меня Он съест всего?Я тогда очищусьДо глубины души.Песня закончилась, и ритмичные хлопки переросли в аплодисменты.
– Благодарю тебя, Гордон, – сказала женщина без закрывающего лицо головного убора. Вместо него на ней была огромная желтая шляпа. При этих трех словах собрание утихло и стало напряженно прислушиваться. В воздухе повисло благоговение, а еще страх. Исходившая от женщины абсолютная власть уравновешивалась ее непринужденным тоном.
– Что за прекрасную хвалебную песнь ты нам спел этим утром. Может, кто-то не в курсе, но эту песню Гордон сочинил сам. По-моему, песня просто чудесная. Думаю, она целиком и полностью превозносит Улыбающегося Бога.
– Я исполняю лишь то, что велит Он, – ответил Гордон. – Все почести принадлежат Ему.
– Конечно, – согласилась пастор. – Но все же прими слова одобрения. Ладно. Сегодня я хотела бы рассказать всем вам об Очищении. Это великая цель, Очищение, но самим нам ее не достичь. Лишь позволив Улыбающемуся Богу поглотить нас, мы сможем достичь Очищения, коего Он от нас требует.
Она щелкнула кнопкой на пульте, и зажглась лампа проектора, бросив на экран пустой светлый квадрат.
– Чтоб тебя… подождите, – пробормотала она. – Ему нужна пара секунд, чтобы прогреться. Может, когда-нибудь я это все-таки запомню!
Собравшиеся рассмеялись, оценив ее шутку, но смех длился недолго, чтобы не показаться насмешкой над ее неувязкой с проектором. Это был тщательно отработанный смех, основанный на долгих годах уважения и почитания.
На экране появилась странная иллюстрация, сопровождаемая подписью «Кожа – необходимое зло».
– Ну вот, – изрекла пастор. – А теперь – Очищение.
Глава 22
Очищение не есть состояние ума. Это не физическое состояние. Это даже не состояние души. Оно не состоит из элементов. Нельзя собрать Очищение по частям. Очищение есть состояние всеобщего существования. Оно неделимо, и его нельзя получить по кусочкам. Мы должны сделаться чистыми одним большим рывком, проглоченные целиком. Радостно Он поглощает.
Изменение постоянно и конечно. Обратного пути нет. Мы отдаем себя изменению так же, как мы отдаем себя Улыбающемуся Богу. Оба они поглотят нас. Процесс может оказаться неприятным, но наслаждение – это не все. Жизнь, проведенная в наслаждениях, будет напрасной. В конечном итоге вы осуждены на смерть. Рождение – это ваше преступление, и никакая апелляция тут невозможна.
Надежда есть самая могущественная сила во вселенной наряду со временем, тектоническими сдвигами, вулканами, кислотой и некоторыми видами акул. Сталь также наиболее могущественна. Она может удерживать здания. Может ли надежда удерживать здания? К сожалению, нет. Болезнь тоже наиболее могущественна. Никто никогда не излечивался надеждой. Отчаяние иногда наиболее могущественно. Все полностью зависит от вас. То, какое значение вы придаете надежде, а какое отчаянию, не сможет изменить многое в том, что касается результатов, но это полностью изменит ваш опыт.
Научный факт: большинства вещей не существует. Большинство событий не происходило. Определяя свое место во вселенной, мы должны признать, что, имея одно положение, мы отрицаем любое другое возможное положение. Без потерь нет обретений. Не существует позиции, которую мы могли бы занять, не отрицая любой другой позиции. Каждый видимый нами восход подразумевает потерянный нами сон. Каждое путешествие в нашей жизни означает, что мы гораздо меньше времени проводим в домашнем комфорте. Как только мы принимаем потерю, мы обретаем ключ к принятию всего остального.
Не ищите Очищения. Ждите его. Принимайте его. Вы делаетесь святыми не через ваши действия, а своим принятием действий мира. Как только вы окажетесь с ними в согласии, как только вы признаете священное попущение во всем происходящем с вами, вы станете готовы войти в промысел Очищения и святости. И, войдя в него, вы сделаетесь истинно радостны. И тогда вы станете истинным членом братства радостных последователей Улыбающегося Бога.
Глава 23
– Аминь, – закончила пастор, превратив таким образом все ею сказанное в молитву.
– Аминь, – отозвались собравшиеся, соглашаясь с этим.
– А теперь, Гордон, пожалуйста, сыграй нам еще одну радостную песню.
Гордон подчинился, на этот раз использовав аккордеон.
Пой, пой, издай радостный крик,Ибо земля разверзнется под ногами вот-вотИ из глубин ее появится голодный рот,Пой, пой, издай радостный крик.Гипотеза. Церковь намеревается вызвать что-то из параллельного мира.
Свидетельство. Об этом почти прямо было сказано в проповеди с намеком на совершение церемонии поглощения. Чего Ниланджана не знала, так это того, как это произойдет и реально ли вызвать Улыбающегося Бога.
Стефани толкнула ее в бок, и она поняла, что одна в зале не поет. Ни один головной убор не скроет недостаток сопричастности. Ниланджана изо всех сил старалась мурлыкать в такт песне, но потом решила, что этим привлекает к себе еще больше внимания. А что она станет делать, когда служба подойдет к концу? Конечно же, последуют разговоры. Большинство ситуаций без предписанных действий предписывают вести разговоры. Даже в самых лучших ситуациях она не очень владела искусством вести разговор, а необходимость изображать мужчину, которого она едва знает, ставит ее если не в худшее положение, то очень близко к нему.
ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ,
ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ, ГЛОТАЙ,
ХЛЕБАЙ, ХЛЕБАЙ,
