Она свернула на стоянку у супермаркета («Жизнь – это галлюцинация. Купите авторучки. Кому какое дело?»). Фургон повернул за ней. Она двинулась ко входу, словно собираясь поставить там машину, но затем быстро развернулась и снова понеслась к улице. Фургон медленно и неуклюже двинулся за ней. Но она не собиралась отрываться от фургона. Совсем наоборот.
Ниланджана разогналась и поехала в сторону въезда на парковку, но, прежде чем выскочить на полосу движения, резко затормозила и вывернула руль. Машину занесло вбок, перекрывая дорогу фургону. Фургон остановился. Похоже, его водитель не знал, что делать дальше. Другого выезда на улицу не было, и выбраться туда фургон не мог. К тому же Ниланджана вела себя не как нормальный человек, которого преследует фургон без надписей. Она развернула машину в его сторону и нажала на педаль газа. Фургон дал задний ход. Машина на улице, пытавшаяся свернуть на стоянку, сердито засигналила. Ниланджана сделала в ее сторону жест, прямо указывавший на то, что чужие заботы ее не волнуют, потом отпустила тормоз и продолжила движение за сдававшим назад фургоном.
Парковка была обнесена высоким бордюром, между нею и окружавшими ее газонами стояли широкие вазоны для цветов. Там фургон тоже проехать не мог. Поэтому водитель включил переднюю передачу и повернул к супермаркету. На какое-то мгновение Ниланджане показалось, что фургон вот-вот врежется в стеклянные входные двери, но в последнюю секунду он резко свернул влево. Она видела, как он выворачивает к дорожке у заднего входа, ведущей к погрузочной площадке.
Вместо того, чтобы продолжить погоню, она решила перекрыть им выезд, бросила машину и вбежала в магазин. Как только двери супермаркета распахнулись, она оказалась в искусственной кондиционированной зиме торгового зала. Лучшие капиталистические психологи проложили в нем извилистые тропы, увлекающие покупателя в лабиринты из продуктов, чтобы перекрыть ему доступ к кассе. Но у Ниланджаны не было времени. Переворачивая полки, она побежала напрямик к заднему выходу.
– Эй! – закричал Хэнк, разумное облачко тумана, который в тот день был менеджером торгового зала. – Так не положено!
Но Ниланджана уже вырвалась в широкий проход, ринулась к задней стене и распахнула дверь в служебные помещения.
– Вам туда нельзя! – Хэнк плыл за ней. – И вам нужно переставить машину.
Ответом ему стал грохот закрывшейся двери служебного входа.
– Ненавижу эту контору, – пробормотал Хэнк, посылая волны дымки, чтобы навести порядок на полках, на которые натыкалась Ниланджана. – Надо найти такую работу, где не придется иметь дело с людьми.
Ниланджана успела к погрузочной площадке раньше фургона. За магазином тянулась низенькая стена из бетонных блоков. Перепрыгнув ее, она оказалась в кустах, тут же выскочила на асфальтовую дорожку, упала, больно ударилась плечом, но поднялась на ноги и побежала. Фургону удалось объехать здание – она увидела его за мусорными баками.
Ниланджана не очень дружила с физкультурой. К тому же она не позавтракала и не выспалась и теперь чувствовала, как мышцы ног дрожат от нагрузки, недостатка питания и перенапряжения.
Невдалеке виднелась полоска молоденьких деревьев, которые фургон мог легко поломать и таким образом оказаться в пригородном районе за магазином. Анализируя ситуацию, Ниланджана отметала одну возможность за другой, пока у нее не остался один-единственный выход. Она выбежала на дорогу прямо перед фургоном и остановилась. Она ощутила его огромные размеры и скорость. Ее обдало ветерком, который в других обстоятельствах показался бы ей приятным, но сейчас всего лишь указывал на перемещения воздуха от большого быстро движущегося объекта.
Она закрыла глаза. Колотившееся сердце и прерывистое дыхание задавали ритм. Она ощущала пульс страха и наползавшей усталости. Они не остановятся. Они не остановятся. Раздался визг. Фургон резко затормозил в паре метров от нее.
Ниланджана глотнула воздуха, пытаясь прийти в себя после отчаянной погони. Церковь хочет до нее добраться? Так вот же она.
Она схватилась за ручку двери фургона и резко ее распахнула. Сидевшие внутри люди отшатнулись. Она узнала их – по своему последнему визиту в церковь. Стефани. И вон та, с дрелью, – Джамиля. И, конечно же…
– Привет, – произнес Дэррил. – По-моему, нам надо поговорить.
Глава 31
Вот оно как. Стала ясна истинная причина привязанности к ней Дэррила. Наверное, охранник из церкви ждет где-то поблизости. И пастор со своим горластым подручным.
Но никто не стал набрасывать ей на голову мешок и угрожать положить конец ее научным изысканиям, связанным с церковью. Вместо этого Дэррил показал ей то, что держал в руках. Огромную книгу, переплетенную, как она могла оценить, бросив на нее быстрый взгляд ученого, в шкуру многоножки.
– Мы можем поговорить где-нибудь в укромном месте? – спросил Дэррил.
– В домах так же много микрофонов прослушки, как и на улицах, – ответила Ниланджана, процитировав известную строчку из «Трамвая “Желание”».
– Нас беспокоят вовсе не правительственные микрофоны, – возразила Стефани с водительского места.
– Садитесь, – сказала Джамиля. – Поедем к вам в лабораторию.
Наверняка ловушка. Или, во всяком случае, мысль не из лучших.
– Ниланджана, – спокойным голосом начал Дэррил, – когда пастор в первый раз застала меня за обследованием церкви, я отправился к Стефани и Джамиле и попросил их помочь мне с одной проблемой. Я считал, что если существует вероятность того, что кто-то из лидеров церкви делает что-то плохое, мы, как члены церкви, должны приложить все усилия, чтобы выяснить это. Но один я никак не смог бы этого сделать, не рискуя оказаться отступником и еретиком. Я обо всем рассказал Стефани и Джамиле, доверившись им как друзьям и как единоверцам.
– И что из этого вышло?
– Все мы с подозрением отнеслись к твоим обвинениям, но нам хотелось в них разобраться. Мне – потому что я тебе верю. Стефани и Джамиле – потому что они верят мне. Когда ты пробралась на службу, я послал им сообщения и поставил их в известность. Они сделали все, что смогли, чтобы прикрыть тебя, и задержали остальных собравшихся, когда ты якобы заперлась в туалете. Теперь я прошу тебя мне поверить. Мы можем поехать к тебе в лабораторию и там поговорить?
Ниланджана открыла рот. Потом закрыла рот. И села в фургон.
– Помнишь записи о Призыве, которые мы нашли в офисе? – спросил Дэррил. – Это «Книга поглощения», которая в них упоминается. Этой книгой церковь хочет воспользоваться, чтобы призвать Улыбающегося Бога в этот мир.
Дэррил не спускал с Ниланджаны взгляда, ожидая ее реакции.
– Сворачивайте вправо, на Гэллоуэй, – только и ответила она. – До лаборатории несколько кварталов, она находится в научном районе, рядом с тем местом, где раньше стоял «Большой Рико».
Когда они въехали в проулок за лабораторией, Ниланджана сказала:
– Все внутрь. Живо. А там объяснитесь.
Они рванулись вперед, захлопнув за собой дверь и окружив стол, на который Дэррил положил книгу – так осторожно, словно она вот-вот взорвется. Ниланджане
